Грустно улыбнувшись стремящемуся к горизонту солнцу, молодая графиня отошла от окна и позвала служанок. Пора было готовиться к званому ужину.

Стараниями Морин у Кьяры больше не было недостатка в одежде. Появившись во дворце наместника на следующее утро после прибытия графа с молодой женой, первым делом новая статс-дама графини пригласила портниху. Что-то они приобрели уже готовым, что-то было пошито в рекордные сроки, что-то все еще шилось, но Кьяра все равно ощущала острую нехватку самых необходимых вещей. Молодая графиня задавалась вопросом, почему так происходит? Вот она всю свою жизнь пользовалась такими вещами, как шпильки или щетка для волос, но никогда не придавала этому особого значения, а стоило лишиться таких, на первый взгляд, неважных вещей, как жизнь сразу становилась как-то мрачнее.

Кристиан не ограничивал ее в средствах. Она могла заказывать и покупать все, что только пожелает, не оглядываясь на цену, но…

Кьяра отчаянно скучала по своим вещам. Ей казалось, что ее обделили.

И никак не могла привыкнуть к тому, что у новой щетки для волос жесткая щетина, хотя все вокруг утверждали, что наоборот, мягче пуха. Ей не нравились духи, а от запаха мыла начинала болеть голова.

И все раздражало.

Все было чужое. Не ее.

Ужин протекал спокойно. Весело даже.

Кьяре по крайней мере так казалось.

Гостей Морин пригласила не много. Около дюжины.

Шесс Лорне и шесс Лиам — по просьбе Кьяры. Шаасс Альвано — верховный жрец Пограничья — куда ж без него. Градоправитель Дорвана с супругой и дочерью. Дочка постоянно краснела, строила глазки всем присутствующим мужчинам, но молчала. Дура дурой. Кьяра таких не любила. Слишком правильные снаружи и прогнившие внутри. Завистливые. Мелочные. Наивные до предела. И в этой своей наивности не замечающие ничего вокруг, кроме собственных желаний.

Были несколько благородных шииссов для компании. Никого особо важного или знатного — просто приятные молодые люди, завсегдатаи балов и любители светских развлечений. Лоботрясы. Прожигатели жизни.

И все они были…

Полезны. Любезны. Веселы. Некоторые по-своему интересны.

Кьяра улыбалась. Рассказывала о столице и придворной жизни. Смеялась шуткам.

Присматривалась. Подмечала.

О, она много чего поняла. Почти разобралась, кто есть кто.

Вот эта шиисса. Миранда Шанталь. Молода. Красива. Свежа словно роза, едва ли на несколько лет старше самой Кьяры, а уже вдова.

И не просто вдова.

Живет во дворце наместника. Нравится всем обитателям. И ведет себя… не вызывающе, нет. На грани. Смеется слишком громко, встревает в беседы, но речи ее…

«Не дура, — решила Кьяра, когда задорный смех молодой вдовушки серебристыми колокольчиками взметнулся к украшенному лепниной потолку. — Далеко не дура. Цену себе знает. И уверена. Она уверена в себе и своем положении».

Шиисса и впрямь вела себя так, словно пыталась кому-то что-то доказать. Показать. Поставить на место. Учитывая, что все остальные приглашенные друг друга знали давно, это представление предназначалось Кьяре.

— Нашли в придорожной канаве… — обрывки разговоров, без смысла, но настораживающие… предупреждающие… — разодран в клочья… живого места… ветер сам…. Осмотреться… три дня… а тело-то еще теплое было… и ветер… отправился…

— Что-то случилось? — Кьяра внимательно посмотрела на шесса Лорне, перевела взгляд на градоправителя. Оба смутились. Глаза отвели.

Градоправитель покраснел. Слегка, но заметно было.

— Что вы, шиисса графиня, — заискивающе принялся улыбаться он. — Служба… она не дремлет. Вот и…

— Вероятно, благородные господа имеют в виду тот случай с бродягой, — сухо, без эмоций произнес Лиам. — Его разорвали в клочья.

И улыбнулся при этом. Холодно. Мерзко так.

У Кьяры мурашки по спине побежали от этой его улыбки.

Сегодня шесс Лиам выглядел необычно. Был причесан. И балахон нацепил чистый, не новый, но все же. И сидел весь вечер задумчивый, словно в себя ушел.

— Простите? — Кьяре показалось, что она ослышалась.

— Шесс Лиам… — попытался было градоправитель, но маг не стал его слушать, хмыкнул, повернулся к Кьяре и громко, так чтобы слышно всем было, произнес.

— Три дня назад, неподалеку от Дорвана нашли труп бродяги. Исполосованный когтями и зубами. Почти кусок мяса, если уж быть совсем откровенным.

— Ох! — дочка градоправителя побледнела, глаза закатила — вот-вот в обморок хлопнется.

И хлопнулась бы, да никто на нее внимания не обратил. Не поспешил на помощь. Не стал обмахивать веером и воды не предложил.

Все замерли. Сидели с опущенными глазами. Молчали. Не спешили что-то говорить. Но слушали. Каждое слово ловили. Запоминали.

— Что вы имеет в виду, шесс Лиам? — Кьяра нарушила молчание. Имела право. Она здесь хозяйка. — Что происходит? — обвела взглядом притихших мужчин, понимая, что все здесь знают что-то такое, что неизвестно ей. Насторожилась. Сжала губы. Прищурилась слегка.

Злость поднималась из глубины. Медленно, не спеша закручивалась спиралью, окрашивая окружающее пространство в алый и золотой. Почему так? А кто его знает, но Кьяра всегда видела собственную злость именно так. Алый и золотой. Переплетены. Неразделимы.

— Ничего такого из-за чего бы следовало волноваться шиисса графиня, — снова попытался влезть градоправитель, и снова сник под пытливым взглядом Кьяры.

Конечно. Куда ему. Кьяра этот взгляд на таких монстрах при дворе оттачивала, что местное общество вообще в страхе должно под столом прятаться.

— Видите ли… — он все же считал себя обязанным объяснить. Должностное лицо. Положение. Долг и честь. — Близость разлома. Твари, что лезут оттуда… все это не слишком приятно.

— И совершенно не подходит для разговора за столом, — вмешалась шиисса Шанталь. — Все это совершенно не стоит внимания… лучше расскажите нам, отмечают ли при дво…

— В Дорване опасно? — Кьяра не обратила на ее высказывание никакого внимания. Игнорировать. Она будет ее игнорировать. Только так можно будет вывести эту красавицу на чистую воду. — Шиисс граф говорил, что здесь…

— Совершенно безопасно!

— Вам нечего опасаться!

Тут же раздалось со всех сторон. Благородные шииссы и шессы заговорили в унисон. Перекрикивая друг друга, пытались доказать Кьяре, что она напрасно поднимает панику, что дворец неприступен, а тварей из разлома здесь не видели уже… никто уже и не помнит, когда они видели их в последний раз.

— Осторожность никому еще не вредила, — тихо произнес шесс Лорне.

И все замолчали. Насторожились.

Ажен повернулся к Кьяре. Посмотрел на нее внимательно, словно под маской спокойствия хотел рассмотреть истинные эмоции и чувства.

Бесполезно.

Кьяра давно научилась их скрывать. Она умела прятать свою боль, страх, радость и разочарование. Она умела играть. Всегда и везде. Только вот с Кристианом не всегда получалось.

Но на то были свои причины.

Он маг.

А маги они…

…все не от мира сего. Видят то, что другие никогда не смогут рассмотреть. Понимают то, что больше никому не понять. Да и умеют они гораздо больше, чем простые люди.

— Дворец, да и весь Дорван огорожен не только крепостной стеной. Поверх нанесено заклятие, защищающее всех, кто находится по эту сторону от вторжения тварей. Монстров из бездны, — это был шесс Лиам.

Он говорил не громко, но в наступившей тишине слова его казались громче раскатов грома. Падали словно камни во время обвала и оставались лежать. Кьяра так и дыхание затаила, боясь пропустить хоть слово.

— Заклятие древнее, очень древнее, — продолжал маг-лекарь, — его накладывал кто-то из первых графов ШиДорван. Правда тогда они и назывались иначе. Вы можете спросить об этом у мужа, шиисса. Где-то должны были сохраниться архивы тех времен. Или нет, — Лиам на мгновение задумался. — Может они и не сохранились, я не знаю. Никогда не интересовался, но вы можете… впрочем, я не о том. О заклятие. Город надежно защищен. Был.