Он еще раз тщательно ощупал выпуклость. Скользит под пальцами. Похоже на липкую ленту. Он дернул — что-то оторвалось. Что-то плоское и шершавое. Прямоугольное. Со страничками. Блокнот, не иначе.

Он схватил его. Потянувшись, открыл поворотное окно. Нащупал кнопку включения фар. Отличное немецкое качество — противотуманный свет врубился сразу же и на полную катушку.

Он уселся и при свете фар принялся листать блокнот. Странички, исписанные мелким почерком: имена, суммы, даты.

Значимые даты. Начиная с последних месяцев шестьдесят четвертого. Как раз то время, когда собралась команда.

Имена: Чак Роджерс, Чан Лао Динь, Боб Релье, Лоран Гери, Флэш Элорд, Гаспар Фуэнтес, Дик Венцель, Мигель Арредондо.

Выплаты, единовременные и ежемесячные — все втайне от него. Несколько раз встречались не повторяющиеся испанские имена, помеченные аббревиатурой КМ — вероятно, «кубинская милиция».

Некоторые имена не упоминались вовсе: его собственное, Уэйново и Меспледа.

Гери и Стэнтон проверяли людей на полиграфе. Результаты этой «проверки» — сплошная ложь. Флэш «проник» на Кубу — еще одна ложь. Кубинский «раскол» — тоже ложь — оплаченная вперед, как и безопасные рейды на Кубу. Как и служащие кубинской милиции, скормленные жадным до крови «партизанам». И оружие, отправленное на Кубу — кому? — может быть, ключ к разгадке.

Автомобили, часы, меха. Японские мотоциклы. Пидорские антикварные кушетки. Потраченные годы и сердечный приступ — ради ВОТ ЭТОГО.

Пит уронил блокнот на пол и выключил противотуманные фары.

Ему не хотелось света. Тем страшнее будет в темноте. ВСЕ ЭТО БЫЛО — ОДНА СПЛОШНАЯ ЛОЖЬ.

Это походило на детскую игру «Покажи и назови».

Все собрались в гостиной на вилле Сэма — коктейли с зонтиками, все дела. Обслуживал их дворецкий. Ни минуты покоя — то бутерброд подай, то джин с водой и сахаром.

Литтел показывал графики и диаграммы, прикрепленные к мольберту. Сэм и Мо смотрели на графики, Карлос вертел в пальцах коктейльный зонтик, Санто и Джонни зевали.

Литтел ткнул указкой:

— Мы получаем свою цену. Мистер Хьюз купит свои отели уже к концу этого года.

Сэм зевнул. Мо потянулся. Карлос откусил от своей кесадильи и принялся жевать.

Литтел продолжал:

— В Рино есть одна мусороперерабатывающая контора, так вот ее бы захватить первой. С профсоюзом тамошние не связаны — тем лучше для нас. С учетом всего вышесказанного мы укладываемся в график во всех сферах, кроме одной.

Мо рассмеялся:

— В этом весь Уорд. Вступление затягивается — а как до главного, так и замолкает.

Сэм сказал:

— Да, Уорд подразнить любит.

Санто сказал:

— Ну, не зря ж он в семинарии учился. А там их этому учат — демагогию разводить.

Литтел улыбнулся:

— Мистер Хьюз настаивает, чтобы мы насаждали в его отелях политику так называемой «седации» негров. Он знает, что это практически неосуществимо, но отступать не собирается.

Мо сказал:

— Да, черножопым бы седация не помешала. А то от них сплошная социальная нестабильность.

Сэм подхватил:

— После успокоительного особо не понасилуешь и не пограбишь.

Карлос возразил:

— Седация ваша — вчерашний день. Мы решили прикрыть Питову лавочку.

Литтел откашлялся:

— Но почему? Я думал, бизнес вполне доходный.

Сэм посмотрел на Карлоса. Тот покачал головой:

— Ну и что с того? Мы получили все, что хотели, и теперь прикрываем лавочку.

Они переглянулись: Джонни посмотрел на Санто, Санто посмотрел на Сэма.

Сэм прокашлялся:

— У нас есть прикрытие в Коста-Рике, в Никарагуа, в Панаме и Доминиканской Республике. Парням, которым я дал на лапу, много объяснять не потребуется.

Санто кашлянул:

— Американский доллар понимается без перевода. Говоришь «игра в казино», и всем все сразу становится ясно.

Джонни кашлянул:

— Зеленой бумажкой можно купить и правых и левых.

Санто поддакнул:

— Спасибо нашему бородатому приятелю.

Мо посмотрел на Санто, и Сэм тоже. Санто пробормотал: «Черт». Собравшиеся притихли и вновь принялись за коктейли и закуски.

Литтел зашуршал бумажками с графиками и диаграммами, размышляя об обмолвке Санто.

Они обманули Пита. Что-то связанное с Кубой — неясно только, что именно. Оружие шло Кастро, а не «левым» повстанцам? Очень вероятно. Они подкупали повстанцев — то самое «влияние», — и Пит стал куда менее «полезным». Может быть, вероятно, скорее всего.

Я ничего не скажу Питу, и они это знают — они мне доверяют, ибо они владеют мной.

Сэм прокашлялся и сделал знак дворецкому. Тот быстренько улетучился.

Карлос сказал:

— Мы все еще не сбрасываем со счетов вероятность того, что Джонсон решит баллотироваться на второй срок, но на девяносто девять процентов убеждены, что на выборы пойдет Никсон.

Санто сказал:

— Никсон — наш человек.

Сэм сказал:

— Джонсону уже не удастся пересмотреть политику Минюста. А вот новому президенту это вполне под силу.

Джонни добавил:

— А Хамфри слишком лоялен к черножопым. Что-то не представляю, чтобы он или Джонсон решили вдруг помиловать Джимми.

Санто резюмировал:

— Короче, мы ставим на Никсона. Больше чем уверен, что он таки будет баллотироваться.

Карлос сказал:

— В конце июня ты с ним встретишься, Уорд. А потом и уйдешь в отставку.

Санто улыбнулся:

— И кое-кто еще.

Сэм кивнул:

— Ага, ведь у нас в почте есть одна ма-а-а-аленькая коробочка.

Они снова переглянулись: Калос, Санто, Мо и Сэм. Санто покраснел. Сэм сказал: «Блин».

Самолет стремительно набирал высоту. «Эр Мехико» — прямой рейс из Вегаса.

Саммит набирал обороты. Мафия одобрила его планы — никаких возражений, никаких споров. Мафиози странно «оговаривались». Ему от этих дурачеств ни жарко ни холодно — а вот Питу…

Бизнес они решили прикрыть. Что намекало: у Пита проблемы. Пит явно злится. Вероятнее всего, ни на Кубу, ни во Вьетнам он уже не мотается.

Лайнер зашел на посадку. Литтел увидел белые облака, а по краям — островки грязно-серых туч.

Прошлым вечером он звонил Дженис. Они долго говорили. Дженис была смертельно напугана. Недавно она ходила к врачу, и тот велел ей сдать анализы. И сказал, что у нее — серьезные изменения в состоянии внутренних органов. И что ей давно пора было лечиться. Когда у нее что-то болело, она думала, что это из-за побоев Уэйна-старшего, — и не обращала внимания. Между тем положение было очень серьезным. У нее подозревали злокачественную опухоль.