Мо согласился на пятнадцать. Значит, лично он сможет прикарманить пять процентов и платить с них собственную десятину.

Уэйн-старший подхватил мячик для гольфа. Пожевал ти[94].

Навар.

И он об этом знает. Но не скажет. Чтобы остаться чистеньким. И подставить своих.

Дженис между тем направилась к одиннадцатой лунке. В прическе ее так и сверкала седая прядь. Она положила мяч. Приготовилась. И вдарила по мячу. Который угодил прямо по кару.

Литтел поморщился. Дженис засмеялась и помахала рукой.

В «Двойке» было пусто.

Дилеры зевали. Бармен зевал. По залу бродили дворняги. Плевать им было на жару. Они уплетали коктейльные орешки. Их гладили, с ними обнимались.

Уэйн присел у барной стойки. Поцеловался с лабрадором-полукровкой. По внутренней связи раздалось: «Уэйн Тедроу. Подойдите к пит-боссу, пожалуйста».

Уэйн поплелся в вышеозначенном направлении. Лабрадор потрусил следом. Пит-босс зевал. Лабрадор, задрав лапу, оросил плевательницу.

— Помнишь того цветного? Ну, дней десять — двенадцать назад?

— Помню.

— Еще бы ты не помнил, ты ему столько всего переломал.

Уэйн согнул руки в локтях:

— Это были меры предосторожности, только и всего.

— Это ты так думаешь, а вот Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения считает, что имело место неспровоцированное нападение, и они уже нашли двух свидетелей.

— Хочешь сказать, они подали в суд?

Пит-босс снова зевнул:

— Я вынужден уволить тебя, Уэйн. Они просят двадцать штук с нас и еще столько же — лично с тебя, и вдобавок намекают, что могут привлечь тебя и за остальные «подвиги».

— То, что они требуют с вас, — это ваши проблемы. Об остальном я сам позабочусь.

Уэйну-старшему история страшно понравилась. Уэйн-старший сказал:

— Заплати, не звони Литтелу, он на их стороне.

На палубе было жарко. В знойном воздухе царил смрад. Кругом сновали светляки.

Отец прихлебывал ром.

— Ты обезоружил его и поставил на колени. Любопытно узнать отчего.

— Я все еще думаю как полицейский. Когда он разбил ту бутылку, он продемонстрировал мне намерение напасть.

Уэйн-старший улыбнулся:

— Вот ты и выдал себя — этим ответом.

— Хочешь сказать, мне все еще нужно логическое обоснование?

— Я хочу сказать, что ты пересмотрел основания для действия. Теперь твоя ошибка в том, что ты слишком агрессивен, что…

— Что было мне несвойственно в бытность копом.

Уэйн-старший повертел в руках трость:

— Я хочу заплатить за тебя по иску. Позволишь мне это сделать?

— Ты не сможешь заставить меня ненавидеть их так же, как ты. Придется с этим смириться.

Уэйн-старший нажал выключатель на стене. Заструился холодный воздух.

— Неужто я такой предсказуемый отец?

— В некотором роде.

— А мое следующее предложение, выходит, ты тоже можешь предсказать?

— Конечно. Ты предложишь мне работу. Что-нибудь в твоем полулегальном профсоюзе, ну или в одном из четырнадцати казино, которыми ты владеешь в нарушение правил Комиссии штата Невада по контролю над азартными играми.

Заструился холодный воздух. Помял крылышки насекомых. Те поспешно ретировались.

— Согласен по обоим пунктам. И не бери в голову.

А вот и «Рагберн рум».

Модное место. Шесть столиков — одна сцена. Битнический дух.

Милт Черджин нанял дуэт. Подражатели Майлса Дэвиса. Играли на бонгах и бас-саксофоне.

Милт привлекал модную публику. Женственные лесби подавали пиво. Явился и заслужил пару одобрительных выкриков Сонни Листон.

Сонни и Уэйн обнялись. Сонни присел за их столик. Познакомился с Барби и Питом. Обнялся с ними. Сонни пристально рассмотрел Питовы габариты.

Они поборолись на руках. Публика делала ставки. Два раза из трех выиграл Пит.

Милт вел вечер. Милт пародировал Ленни Брюса. Лоренс Уэлк прослушивает торчка. Пэт Никсон[95] трахается с Лестером, негритянским половым гигантом.

Публика смеялась. Публика покуривала марихуану. Сонни глотал декседрин. Пит и Барби отказались.

Уэйн проглотил три таблетки. У Уэйна начался стояк. Он искоса поглядывал на Барби. Любовался ее рыжей шевелюрой.

Милт сменил тему. Теперь он был «Фако, клоун из детской передачи». Принялся надувать презервативы, связывать их, точно воздушные шарики. И подбрасывать высоко в воздух.

Публика сходила с ума от восторга.

Посетители принялись расхватывать «шарики». В руках у них были зажженные сигареты. Хлоп! — и нет шарика.

Милт изобразил Фиделя Кастро. Фидель заходит в гей-бар. Входит Джек Кеннеди. Фидель говорит: «Повеселимся, мучачо[96]!» Джек отвечает: «Встретимся у залива Свиней, но тебе придется и Бобби трахнуть».

Пит расхохотался. Барби расхохоталась. Уэйн заржал.

Милт стал пародировать Сонни. Сонни похищает Кассиуса Клея. Бросает в реку Миссисипи. Откуда того вылавливают и берут в заложники куклуксклановцы.

Мартин Лютер Кинг сдает позиции. На лице Марти — белая пудра. Ему хочется стать белым. Такое вот отступничество. К черту ниггерские приколы. Марти взывает к Богу. Тот посылает к нему своего сына. Иисус играет свинг. С Иудой и квинтетом «Нейл драйвинг файв».

Марти обращается к Иисусу: «Послушай, дядя. У меня тут кризис веры. Я начинаю думать, что белым быть круто, если ты белый, у тебя бабки, и белые женщины, и хай-фай. И если ты не можешь их покарать, сделай всех людей равными и прекрати эту гребаную свистопляску с гражданскими правами!»

Христос зевает. Марти ждет. До-о-о-олго ждет. Ждет, чтобы услышать оправдание делу всей своей жизни.

Христос держит паузу. Потом смеется. И громко оглашает Божью волю:

ПОШЕЛ НА ХРЕН, ТУПОЙ МУДАК!

Зал взорвался от хохота. Зрители схватились за животы. Сонни едва не свалился со стула.

Милт спародировал Линдона Джонсона. Потом — Джеймса Дина. Джимми, мямлю-мазохиста. Джимми, человека-пепельницу.

И Джека Руби.

Джек сидит в тюряге. Голодный и злой. Эти farkakte goyim[97] тюремщики совсем не разбираются в копченом лососе. Джеку нужны деньги на приличную еду. Джек сбегает из тюрьмы и принимается толкать по дешевке израильские облигации.

Уэйн заржал. Зал взорвался от смеха. Пит и Барби хохотали как сумасшедшие. Переглянулись. И снова принялись ржать. Пуще прежнего. Сонни не понял юмора. Сонни все равно понравилось.

Пит отозвал Уэйна в сторону. И сказал: пойдем-ка взорвем машинки.

Контора «Рэпид» состояла из нескольких обособленных зданий. Четырнадцать машин, диспетчерская, парковка — все в радиусе квартала.

Пит делал черную работу. Уэйн смешивал ингредиенты. Работали в диспетчерской «Монарха». Было очень поздно.

Пит разливал бензин. Налил четырнадцать бутылок. Уэйн смешивал селитру с тертым мылом. Они пропитали полученной жидкостью распределительные и подающие шнуры. Обмакнули их в столярный клей.

У Уэйна кружилась голова — от Барби и декседрина. Она тоже уехала из «Рагберн рум». Обняла их на прощание. И оставила ему свой запах.

Они поехали в «Рапид». Поставили машину. Выломали дыру в заборе. И вволокли внутрь приготовленную взрывчатку.

Четырнадцать автомобилей — «фордов» шестьдесят первого года выпуска — стоят капот к капоту. Участок земли и топливный бак.

Они припали к земле. Расставили получившиеся бомбы. Растянули шнуры. Достали бутыли с бензином. Пропитали бензином фитиль.

Уэйн зажег спичку. Пит бросил ее. Оба кинулись бежать.

Автомобили рванули. В воздух взлетели ошметки металла. Шум больно резал уши. Раздались взрывы — один за другим, а иногда и несколько сразу.