– Если смогу, – Нэйвин улыбнулся – не так широко и нагло, как обычно, а скорее устало. – Но только с утра! Ложись, дай мне наконец поспать. Идёт?

Я молча юркнула под одеяло. Свет погас, и вскоре я, несмотря на роящиеся в голове мысли, заснула.

Миу

Проснулась от утреннего треска будильника и тут же услышала недовольное ворчание Нэйвина. Он сонным голосом начал было ругаться на слишком громкий звонок, но перебил сам себя, протяжно зевнув.

Я повернула голову, чтобы можно было наблюдать за Нэйвином. Он лениво потянулся, затем резко сбросил одеяло в сторону и сел.

– Доброе ут.. утро, – он снова широко зевнул. – Вставай, малявка, завтракать пора.

– Доброе утро, – машинально отозвалась я. Осторожно расправила под одеялом сбившийся за ночь сарафан, села.

Нэйвин посмотрел на меня косо.

– Почему ты не забрала у Койи свои ве… – начал было он, но запнулся и другим тоном продолжил: – А, ладно.

Он встал, потянулся к лежавшим рядом на стуле вещам, натянул футболку, затем потянулся к застёжке брюк. Я быстро отвернулась, делая вид, что старательно расправляю одеяло. К щекам прилила кровь – наверняка я покраснела до цвета помидора. Как минимум. Нэйвин насмешливо хмыкнул.

– Тебе, наверное, стоит идти на кухню, – заметил он.

Я обернулась. Он уже сменил затёртые штаны на форменные брюки и стоял, о чём-то явно задумавшись.

– Да, пойду, – согласилась я и поторопилась к выходу.

Прощаться или вроде того смысла не было – Нэйвин, как обычно, пойдёт завтракать в столовую вместе со всеми местными Птицами. Пойду и я, только не есть, а таскать подносы. Так что через несколько минут всё равно встретимся. Так что я сразу направилась поближе к кухне.

Интересно, стоит ли сегодня напомнить Нэйвину о ночном обещании? Может, он просто хотел, чтобы я поскорее успокоилась и не мешала ему спать. Вот и наплёл чего-то ещё… чего-то столь же бессмысленного. Но если нет? Тогда стоит подумать, чего попросить. А то вдруг вспомнит, а я второпях придумаю какую-нибудь глупость, когда можно было бы попросить чего-нибудь полезного!

Мира и Шиана уже были на кухне, вовсю готовили завтрак. Когда я пришла, они, несмотря на спешку, тут же бросились ко мне. Они всегда были дружелюбны и общительны, но сегодня как-то… как-то особенно. Наперебой предлагали мне то что-нибудь съесть, то выпить, то бросить дела и сесть отдохнуть. Я удивлённо отнекивалась и пыталась вести себя, как обычно – тихо работать, не привлекая лишнего внимания. Несколько минут я всё не понимала, что с ними такое, пока не поймала очередной быстрый взгляд Шианы – полный любопытства и какой-то нестерпимой, оскорбительной жалости. Конечно, они уже знают, что я ночевала у Нэйвина на правах его личной собственности. Не первый день после разжалования Койи, но ведь тогда Нэйвин почти сразу ушёл из-за тревоги…

И, конечно, ни за что не поверят, что Нэйвин пожелал мне спокойной ночи и заснул. Но ведь так всё и было! Руки задрожали, и тарелка выскользнула на пол, упала и разлетелась на десяток осколков.

– Ничего! – бросилась утешать меня Шиана. – Оставь, я уберу. Сядь лучше, отдыха…

– Хватит! – не выдержала я. Окрик получился слишком грубым, и мне тут же стало стыдно перед Шианой – ведь она пыталась быть доброй. – Отстаньте от меня! Дайте мне работать спокойно!

Они не обиделись. Выполнили мою просьбу и тоже попытались вести себя, как прежде. Мне отчаянно хотелось объяснить им, что между мной и Нэйвином ничего не было, но это оправдание звучало бы ещё более жалко и унизительно…

Значит, вот так теперь на меня будут смотреть все люди на базе? Я поняла, чего хочу попросить у Нэйвина, если он снова захочет исполнить желание – права ночевать на кухне. Навряд ли это поможет. Но мало ли. Не могу думать, что обо мне будут думать так же, как я сама недавно думала об очередной любовнице Мархита! Но Ирма – так её зовут – никогда не была рабыней. У неё был выбор, она сама бегала за Мархитом. А я…

По крайней мере, я буду знать, что все подобные сплетни лживы. Сердце вдруг застучало быстрее. Буду ли? Сейчас Нэйвин осторожен и даже, пожалуй, добр… Насколько продлится такое снисхождение? Мне снова стало страшно. Как же было хорошо, когда под владычеством Койи одно её имя надёжно хранило меня от посягательств! Когда-то довольно давно она избила до полусмерти одного из Птиц, пытавшегося проявить ко мне внимание. С тех пор на меня смотрели, но не приближались… Нет, если просить Нэйвина о чём-то, то только…

– Миу, – осторожно позвала Мира. – Ты в этой тарелке скоро дыру протрёшь. Оставь, пожалуйста, посуду. Иди вот, отнеси поднос.

Я поджала губы, поняв, что в самом деле уже давно натираю одну и ту же тарелку. Извинившись, я наконец сполоснула её, вытерла руки и взяла со стола нагруженный поднос.

– Не уронишь? – спросила Шиана.

– Нет, – твёрдо ответила я.

До столовой дошла без приключений. Птицы на завтрак пока не собрались – ещё полчаса. Я расставила принесённую посуду и снова отправилась на кухню. Когда отнесла третий поднос – уже с едой, а не тарелками и приборами – в столовой уже рассаживались солдаты клана. Окинув собравшихся беглым взглядом, заметила, что нет ни Нэйвина, ни Койи, ни Вархи. Зато был Сокол, что странно – ведь он бы должен завтракать наверху, с семьёй. Рядом с ним сидел Самейр Змееяд, что тоже странно – я вообще думала, он ещё долго пробудет в больнице в посёлке. Однако Самейр, хотя и был страшно бледен, а правая рука его была на перевязи, пришел в общую столовую, а не отдыхал в своей комнате или больничном отсеке. С соседями по столу он не беседовал – откинулся назад, на спинку стула, и молча покусывал слишком блеклые губы. Левую щеку пересекала глубокая царапина, на вид совсем свежая. Должно быть, Самейр успел не только перебраться из поселка на базу, но и где-то как минимум упасть. Впрочем, менее красивым он не стал. Я по-прежнему невольно замирала, глядя на его совершенное лицо.

Нет, я всё-таки не понимала, отчего Койя так яростно отвергает его ухаживания. Да и эти букеты, которые он умудрялся добывать даже ранней весной или глубокой осенью… Постоянное следование за ней по пятам. По-моему, все это было более чем трогательно. А ещё больше я не понимала, что Самейр в ней нашел. То есть, в юности она тоже была очень хороша, но все эти шрамы…

Я думала, что меня как обычно не заметят, считая чем-то вроде движущейся мебели. Но когда я поставила чашку перед Самейром, он резко схватил меня за запястье и сказал:

– Стой. Ты не знаешь, где Койя?

– Нет. Но… я думаю, она идет на завтрак.

– А вечером ты ее видела?

– Да.

– Поздно?

– Да, она заходила к Нэйвину где-то в полночь.

– А этот… – он замолчал и совсем тихо добавил: – А, похрен.

Он отпустил мою руку, и я вздохнула с облегчением. Но, уже выходя из столовой, краем глаза заметила, что Самейр тоже встал и идёт к выходу. Он догнал меня у двери. Я думала, что Самейр просто идёт по своим делам, но едва день за нами закрылась, он схватил меня за плечо и, толкнув, прижал к стене.

– Постой. Тот мелкий… – что за слово произнес Самейр, я не поняла, но ясно, что ничего хорошего оно не значило, – которого они притащили на базу, где он?

– Кто? – перепугалась я.

– Республиканская падаль, тот долбаный торгаш, которого Сарыч не решился прихлопнуть, – прошипел, иначе не скажешь, Самейр.

– А! Его зовут Тэр…

– Да мне сто лет не сралось как его зовут! – рявкнул Самейр. – Где Сарыч его держит?

– Я не знаю!

Кажется, он мне не очень поверил. Однако отступил назад, отвернулся, сунул здоровую руку в карман брюк, ссутулился.

Я отодвинулась, думая, можно ли идти. Самейр оглянулся через плечо и сказал:

– Слушай, девчонка. Не надо говорить кому-либо, что я спрашивал. Ладно?

– Да, – растерянно кивнула я.

– Я…

В конце коридора послышались чьи-то шаги и голоса, и Самейр смолк. Он ещё раз нервно и быстро обернулся в мою сторону, но буквально только на секунду, и тут же зашагал прочь.