– Рэм! – громко позвал Нэйвин.

Никто не отозвался. Это, похоже, Нэйвина вполне устроило.

– Ботинки скинь, – посоветовал он, разуваясь. – Хозяин не любит грязи, а мы с тобой по колено извозились.

Уже в носках прошли через одну из дверей. Очутились в небольшой, тесной комнатушке с маленьким окном совсем под потолком. Здесь было тепло; у одной стены стоял простенький пластмассовый столик, как на картинках с летними кафе, и вплотную прижатый к нему шкаф с двумя дверцами; у другой – двухъярусная кровать. Лампа висела на стене и излучала тёпло-жёлтый свет, уютный и какой-то домашний.

Нэйвин стянул с меня свою куртку и бросил её на пол.

– Так, сначала объяснимся, потом пойдём искать ужин. Годится?

Я промолчала. Всхлипывать я перестала ещё по пути сюда, но всё же дышалось ещё тяжело.

– Думаю, сначала ты хочешь послушать про нашего республиканского друга. Ты у нас любишь переживать за бедненьких-слабеньких. Так?

Я подняла голову от пола и посмотрела на Нэйвина, стараясь вложить в этот взгляд всю обиду, что испытывала. Нэйвин развёл руками.

– Если бы я собрался убить его, – мягко сказал он. – Я бы его не бил. Но он будет жить. Жить с нами, потому что теперь выпустить его невозможно. Он должен уяснить своё место и правила, которые необходимо выполнять. Пойми, это вовсе не доставляет мне удовольствия. Просто… просто так проще что-либо кому-либо объяснить. Доходчивей, понимаешь?

Это звучало настолько мерзко, что… Не знаю. Надо было спорить, убеждать, доказывать – но не было ни слов, ни сил. Неужели он не понимает, как ужасно то, что он так легко говорит?..

– Ты отвратителен. Отвратителен. Я тебя… презираю, – тихо шепнула я, готовая принять за эту правду любые побои, любое наказание.

Он явно всё прекрасно расслышал. Но ничего страшного, что я могла бы ожидать, не произошло. Нэйвин помолчал, задумчиво прикусил губу.

– Интересно, – протянул он, затем повторил быстрее и тише: – Интересно.

Невыносимо.

– Что тебе интересно?! – не выдержала я. – Что?! Ты хуже Койи, она просто долбанутая, а ты… ты… ты бессовестный!

Слёзы снова хлынули потоком, но в этот раз злоба перекрывала и стыд, и уныние, и страх. Я кричала, сбиваясь, всхлипывая, теряя нить своей пылкой речи. Я пожаловалась на всё – на позорную кличку, на то, что меня не считают человеком, на то, что Нэйвин бил Варху, что предал сестру, так его любившую, и что не было вовсе никакой нужды поднимать руку на безобидного и беззащитного Тэра, и что я… что я вовсе не хотела его целовать, что приятнее говорить с пьяным в стельку Шмелём, чем просто находиться рядом с Нэйвином, что он обижает слабых, потому что трус и боится драться с достойными по силе врагами… Что таких, как он, надо изгонять на край земли, чтобы они там перестреляли друг друга и мир бы стал наконец чище. И ещё много-много всего, не сдержанного ни в чувствах, ни в выражениях.

Нэйвин слушал молча. А ко мне, истратившей запал начавшейся истерики, постепенно возвращался рассудок и понимание, что я очень лихо и уверенно рою себе могилу.

Я сбилась и замолчала. Повисла пауза, до ужаса тихая. Слышно, как гудит где-то в глубине дома генератор, как стучит в окно прилетевший мотылёк. И как стучит моё сердце, разогнавшееся до невероятной скорости.

Тишина расползалась холодом. Я знала, что в комнате тепло, даже жарковато, но меня бил озноб. Молчание Нэйвина сводило с ума. Я-то уже поняла, что наговорила. Да что со мной последнее время? Я не узнаю себя. Разве была я прежде такой дурой?!

Я чихнула. Звук показался оглушительным. Нэйвин словно проснулся от этого – резко повернулся ко мне, расправил плечи. Потом взглянул на меня исподлобья и произнёс дрожащим от злости голосом:

– Всё? Ты закончила?..

Он явно старался выглядеть спокойным, но в его глазах полыхал недобрый огонь. Пугающий, почти дикий. Нэйвин сделал шаг в мою сторону. Я попятилась назад.

– Не подходи! – прошептала я, глядя на него с мольбой.

Страх вернулся и снова разъедал сознание. Ноги задрожали, не желая держать меня. Я прижалась спиной к стене, словно надеясь пройти насквозь или растаять где-то внутри. Нэйвин остановился, глядя на меня, но ненадолго. Ещё пара мгновений – и он быстро, почти молниеносно приблизился, встав вплотную ко мне. Резким движением Нэйвин прижал мои плечи к стене, не давая вырваться из крепкой хватки. Серые глаза сверкнули стальным блеском.

– Крохотная букашечка, – не то прошептал, не то прорычал Нэйвин. – Пальцем раздавить за мгновение. А сколько смелых заявлений…

– Сарыч, я… – еле слышно выдохнула я, пытаясь придумать выход.

Он подался ещё чуть вперёд. Ещё доля секунды – и его губы касаются моих. Уверенно, властно, умело – совсем не так, как я пыталась поцеловать его.

Всё потонуло во вдруг нахлынувшей волне безумия. Почему я не вырываюсь? Почему не кричу? Почему мне так тепло, так хочется податься навстречу, прижаться, безвольно растаять в объятиях… Ведь я же ненавижу его, разве нет?.. То ли всё это длилось целую вечность, то ли и вовсе всё привиделось за миг, что я моргнула…

Нэйвин отстранился так же резко и неожиданно, как и приближался. Я растерянно уставилась на него широко распахнутыми глазами.

– Итак, – совершенно холодно сказал он, отодвигаясь и наклоняясь за своей курткой. –Где-то тут несостыковочка, верно?..

Как он может быть так спокоен? Разве для него мир не перевернулся только что, как для меня?..

– Пойду добуду что-нибудь пожрать, – заявил он.

Его взгляду возвратилась привычная насмешливость, а голос звучал по-прежнему властно, чуть высокомерно. Чудо закончилось. Всё вернулось на свои места.

– Сиди тут.

Он открыл дверь, на мгновение задержался в проходе, окинув меня не то подозрительным, не то оценивающим взглядом, и ушёл. Я устало опустилась прямо на пол и закрыла глаза.

Койя Сова

Сказать, что я разозлилась на Нэйва – ничего не сказать. Я была готова его растерзать, когда он вошёл. Но ладно. Приходится признать, что выглядит всё очень мило – в плане его действий. Я жива. Тэрри жив. Похоже, никто правда не знает, как всё было на самом деле. Ведь в противном случае меня бы уже тащили на суд. Кроме самого Нэйва и Самейра, чтоб его. Да вот и моей Миу. Раз Нэйв притащил её сюда, значит, боялся оставлять без присмотра. Значит, знает. Догадалась, или Нэйв ляпнул? Нэйв всегда знает, где что можно сказать, а что нельзя. Ни одно слово от него случайно не прозвучит – всё рассчитано до мелочей. Но если догадалась сама, значит… значит, о её догадках Нэйв узнал от неё самой. Сдала! Без вариантов, маленькая засранка меня сдала!

Плевать. Сама виновата. Надо было думать головой, когда сама отдавала её брату. С другой стороны, похоже, что именно это спасло мою шкуру. Если бы Нэйв не узнал, ребята просто подорвали бы меня вместе с Тэром. Может, мне стоит и поблагодарить Миу.

…Тупая машина, не могла выжать нормальной скорости. Тоже мне новая модель. Древний паук Нэйва догнал с такой быстротой! Тэр, конечно, не Самейр. Даже я вела бы лучше. Надо было его сразу выгнать из-за пульта. Теперь поздно разглагольствовать.

Нэйв сказал мне отсидеться пока здесь, и я согласилась. От него сейчас зависит и моя судьба, и судьба Тэра, так что спорить с ним в чём-либо – не резон.

Брат ушёл где-то час назад, и я начинала нервничать. То есть нервничала я давно, но почему-то сейчас опасения нахлынули с новой силой. Да что я, трушу, что ли? Если Нэйв или Самейр меня и сдадут, на расстрел пойду с гордо поднятой головой. Я – Птица, солдат клана. Страха от меня не дождётесь!

Я устала просто сидеть, щёлкая картинки в наруче. Попробовала дозвониться до Нэйва, но он не отвечал. Миу не возвращалась, и я вышла в коридор. Девчонка-дочь врача подошла и спросила, в порядке ли я; я отмахнулась и направилась дальше.

Моё появление незамеченным не осталось. Ребята, ждавшие во дворе вокруг своих пауков и трофейного муравья, тут же бросились ко мне с приветствиями и вопросами. Нэйв не соврал, это точно. Все рады меня видеть, спрашивают о самочувствии и лезут обниматься. С одной стороны, это здорово, но как при таком раскладе сберечь Тэрри?! Если меня в самом деле считают похищенной и спасённой, Тэрри-то получается опасным врагом.