— Ты говорила, из-за этих экспериментов с внешностью тебя и скрутило, не так ли? — Севаст отличался въедливым характером, который и не скрывал.

— Говорила, — я насторожилась, чувствуя подвох в словах полукровки.

— Расскажи все еще раз.

Пожав плечами, глубоко вздохнула, задумавшись над тем, что можно рассказать.

— После того как осознала, что осталась слепа, после сработавшего заклятия княжеского мага, стало тошно. Зверь сам пришел на помощь и напомнил о своем существовании. Ну и я не стала сидеть сложа руки.

— Немного поэкспериментировала. — Укоризненно проговорил севаст, внимательно слушая мой рассказ.

— Ну, да. — Я вежливо улыбнулась, не горя желанием выслушивать от полукровки назидательные тирады. — Искала выход из сложившейся ситуации.

— Нашла?!

— Это неприятно, — я поморщилась, не став спорить с эльфом, — не спорю. Только когда организм окрепнет, зверь возьмет свое. Если бы не заказ, навязанный князем Кровавых, никогда бы не появилась в святая святых Дома Хорра, князь коего предал меня в свое время.

— А зрение? — Севаст вспомнил и о зрении, старясь не обращать внимания на мои последние слова. — Как действует заклятие на твои глаза? Это белесое марево, в которое превратились твои глаза. Увидев их, я пожалел о том, что когда-то совершил.

— Наоборот, — я поспешила возразить, пусть и не сдержала тяжелого вздоха, воспоминания до сих пор тяготили душу, вызывая щемящий ужас, — если бы не твое своевременное вмешательство, магическое заклятие невозможно было бы снять. И за последствия я уже не поручилась бы. Кто знает, как оно было настроено. Превратилась бы в истекающего слюной волка, с жаждой убийства, не контролирующего своих желаний и обязанного совершить наложенное заклятие.

— Нарисованная перспективка не радует, — эльф перевернулся на бок и его голос стал ближе, — ты меня порадовала и сняла камень с души.

— Спи, — я закрыла глаза, слушая размеренное дыхание полукровки.

***

На этот раз мне удалось уснуть. Сколько я проспала, не знаю, но когда открыла глаза, по запаху поняла, севаста рядом не наблюдается. Только уверившись в этом, я осторожно протянула руку и провела по пустой половине постели ладонью, отмечая холод простыней. Прислушавшись, встала с кровати. В соседней комнате движения не наблюдалось, что могло означать отсутствие севаста вообще в покоях. Пожав плечами, держась за кровать и стены, добралась до ванной. Немного освежившись, вернулась назад.

Тут же услышала чьи-то легкие летящие шаги и в спальню вошла вчерашняя служанка, всплеснувшая руками при виде меня.

— Вела, вы уже встали?

— Да, — с трудом не поморщилась ее преувеличенной озабоченностью, — помоги одеться.

— Завтракать будете? — Поинтересовалась Фанори, застегивая последние маленькие пуговки на спине принесенного ею нового платья, на смену моему единственному.

— Как давно ушел севаст, Фанори? — Я напряглась в ожидании ответа.

— Давно уже, — служанка понятливо хмыкнула, — за мной пришли довольно рано, но вы еще спали. Пришлось подождать.

— Хорошо, — я покладисто кивнула, не собираясь вступать в пространную дискуссию, — можешь узнать, где севаст и как скоро он появится здесь?

— Постараюсь.

— Вот тогда и сяду за завтрак. — Подытожила я, с помощью Фанори выходя в комнату и усаживаясь на диван. — Я подожду, пока ты все не выяснишь.

Оставшись в одиночестве, служанка отправилась выполнять мое задание, с величайшей осторожностью приступила к преобразованию зрительного нерва. Заниматься полной сменой ипостаси не стала, еще были свежи былые эксперименты и их последствия. И тут тоже действовала аккуратно, медленно, постоянно проверяя самочувствие. Когда я стала такой боязливой и чувствительной к своему организму? А может, действует близящееся полнолуние, делая меня беспомощной перед потребностями организма?

Наконец перед моими глазами прояснилось, белое марево отступило, давая возможность видеть, пусть и не совсем чисто и четко, но все же видеть. Комната, принадлежащая севасту, оказалась выдержана в спартанских условиях, с минимумом необходимой мебели, со светлыми стенными панелями, с шикарным ковром на полу работы мастеров высокородных, высокими окнами, расположенными в альковах, забранными тяжелыми плотными портьерами.

Убрать последствия своего эксперимента я не успела, так как входная дверь отворилась, пропуская севаста. Полукровка мгновенно понял, что я уже на ногах и подозрительно уставился на меня. На мгновение наши глаза встретились, заставив эльфа вздрогнуть. А я смотрела на эльфа, который не дал мне умереть. Эх-Хтор похудел, осунулся, но по-прежнему носил белые церемониальные одежды и так же хромал, если не больше. Полукровка немного посторонился, пропуская внутрь слугу с подносом, и я поспешила спрятать свои странные теперь звериные глаза, не собираясь распространяться о кое-каких способностях организма.

Поблагодарив слугу, севаст прошел в комнату. Я слышала его тяжелую, неровную из-за хромоты поступь, но, не двигаясь, ждала.

— Безликая, — эльф приблизился ко мне вплотную.

— Не зови меня так, — я упрямо вскинула голову, — это слово режет мне слух. Даже сняв с меня заклятие, я не вернусь назад. Для клана я потеряна.

— Как тебя называть? — Севаст не стал настаивать.

— Как хочешь, — я нервно дернула щекой, — приму любое имя.

— Ты себя нормально чувствуешь? — Поинтересовался Светлый моим здоровьем, переведя разговор в другое русло.

— Вполне, — мой голос звучал глухо, сосредоточенно, невыразительно.

— Ххорс, Безликая! — Крепкие пальцы севаста впились в мои плечи, чуть приподняв над сиденьем, несколько раз тряхнули, так что моя голова невольно запрокинулась. — Ты понимаешь, что творишь?

— Отпусти, — закрыв глаза, я терпеливо ждала.

— Идиотка, — в сердцах кинул Светлый, отпуская мои плечи и отступая. — Раз перестала быть Безликой, так и веди себя как женщина.

— Какая женщина? — Я вскочила на ноги, забыв о том, что ничего не вижу, так как уже успела дезактивировать зрение. — Да я жду, не дождусь, когда все закончится. Ты считаешь, мне легко находится в доме, из которого меня выжили? Да по доброй воле я сюда никогда бы не заявилась. И не важно, что от этого зависит и моя жизнь. На мне висит заказ, который я не могу не выполнить. Да, передай своему наследнику, князь Браслау требует аудиенции с его отцом, в приватной обстановке. А я хочу убраться отсюда поскорее.

— Фатха, стой! — Севаст рванулся следом за мной, успев схватить прежде, чем я бездарно растянулась на столике с едой, на который сослепу налетела.

Мужские руки обхватили мою талию, прижав к себе. И неожиданно для себя, я вдруг сдалась, обмякнув в его руках. Обморок оказался непродолжительным и едва меня положили на диван, а мужские пальцы потянулись к вороту платья, я судорожно вдохнула и открыла глаза. Положив ладонь поверх пальцев эльфа, хриплым голосом прошептала:

— Я в порядке, спасибо. Просто потеряла контроль.

— Страшно?

— То есть? — Не поняла я вопроса.

— Терять контроль? — Эльф стоял рядом с диваном на коленях. Это я увидела, сфокусировав на нем свое звериное зрение.

— Страшно, — согласно кивнула, пытаясь встать.

— У всех оборотней такие глаза? — Полукровка проявил интерес, внимательно разглядывая меня.

— Какие? — Что-то я торможу, не понимая вопроса эльфа.

— Желтые, и с вертикальным зрачком. — Севаст терпеливо объяснил свой настойчивый интерес.

— Не всегда, — я так и не отпустила ладонь севаста, — смотря, к какому роду оборотни принадлежат.

— Ты Серая эльфийка.

— Ага, — я удивленно согласилась, в ожидании продолжения.

— Красивая.

— Севаст, — я оскалила враз отросшие нижние клыки, — не провоцируй.

— Скажешь, полнолуние? — Светлый резко наклонился, впиваясь в мои губы. Его руки, обняв, подтянули мое тело ближе к себе, а губы срывали страстный, чуть жесткий поцелуй.

Закрывая глаза, я даже не стала противиться зову плоти, отвечая ему с не меньшей страстью. Мои пальцы запутались в светлых волосах севаста, ощущая их шелковистость и волнистость. И пусть в этом замешано полнолуние, но мое тело в кои-то веки хотело кого-то другого, а не Сурэо. Я не сразу осознала, что стон, услышанный моим ухом, принадлежит мне самой. Сейчас я бы отдалась этому мужчине тут же, но раздавшийся стук в дверь, заставил нас обоих замереть и в спешном порядке отодвинуться друг от друга.