Может из-за движения, может просто организм устал, но тошнота прекратилась и, мне стало не в пример лучше, хотя желание есть так и не пришло. Служанка, приставленная ко мне, порывалась сделать заказ, но я отговорила, сославшись на плохое самочувствие после перехода сквозь портал и ночным временем. Служанка оказалась не из любопытных, а потому свой интерес оставила при себе, а я не стала ее просвещать, по какой причине обосновалась в личных покоях севаста. Нашарив рукой плед, я завернулась в него и, уронив голову на диванную подушку закрыла глаза. Неожиданно для себя, мне удалось задремать.

Проснулась сама, точно ощутив скорое прибытие севаста. Спустив ноги с дивана, выпрямилась, растирая ладонями лицо. Отдохнуть не получилось, организм все равно требовал полноценного отдыха в нормальном горизонтальном положении, но уже хотя бы не шатало от усталости и слабости. После болезни мой организм еще до конца не отошел от шока, и уставала я быстро.

Уже сидела, когда дверь открылась, и я услышала, как в комнату прошли эльфы. Напрягшись, немного потянула носом, находится в полном неведении, относительно пришедших не хотелось. Севаста я узнала сразу и только потом уже осознала, что с ним пришел еще и наследник. Прислушавшись к ощущениям, удивилась тому обстоятельству, что зверь не среагировал должным образом на появление в поле моего нюха именно того эльфа, которого я когда-то боготворила.

Мужчины прошли внутрь, на мгновение, остановившись напротив меня, потом я услышала скрип дивана, стоящего напротив. А через минуту возле меня опустился эльф, в котором я признала севаста.

Я только сильнее выпрямилась на сиденье, но ни вставать, ни скидывать с себя плед не стала, пусть это и вопиющее невыполнение этикета перед лицом королевской крови.

— Безликая, я привел Сурэо. — Услышала бесстрастный голос севаста, раздавшийся неподалеку от меня.

— Спасибо, — я благодарно склонила голову, глядя прямо перед собой незрячими глазами, — севаст, вы предупредили наследника о моем предложении?

— Да, Безликая, — вместо севаста ответил Сурэо, заставив меня вздрогнуть от звука его сильного низкого музыкального голоса, — расскажите мне о вашем предложении.

— У меня к вам деловое предложение, касающееся вашей супруги и амулета, который тянет из нее жизнь. — Я говорила спокойно, стараясь не поднимать глаза на эльфа. — Надеюсь, вы в курсе перипетий с князем Кровавых?

— В полном, — ответил Сурэо. Его голос звучал спокойно, сухо, официально.

— Я могу убрать амулет из ее тела, полностью и без последствий для ее здоровья. — Я тоже старалась говорить деловым тоном.

— Как быстро? — По скрипу дивана поняла, наследник подался вперед, хотя голос по-прежнему, оставался, неизменно холоден и высокомерен.

— Как только вы дадите разрешение. — Склонив голову, я заранее выразила согласие с любым вердиктом от наследника.

— Думаю, вы знаете, что мы ожидаем рождения дочери со дня на день? — Вдруг поинтересовался эльф.

— Конечно. — Говорила я, с осторожностью подбирая слова.

— Пока она не разрешится от бремени, ничего не могу обещать, — эльф оставался спокоен и холоден, хотя голос на мгновение дрогнул, — и потом, только с разрешения супруги.

— Я буду ждать, — спорить не имело смысла, потому я только снова согласно склонила голову.

— Сурэо, — севаст немного повысил голос, заставив меня чуть заметно вздрогнуть. — От твоего ответа зависит будущее Безликой.

Некоторое время было тихо и лишь едва слышное дыхание рядом со мной. Мы оба ждали, что скажет наследник.

— Покажи глаза, Безликая, — эльф произнес эти слова после долгих тяжелых раздумий, но видимо решился увидеть, что со мной сотворило чужое колдовство.

— Это что-то изменит? — Мне вдруг стало неприятно, точно я торгую собой, выменивая свое здоровье на чужое.

— Покажи. — Тон Сурэо стал еще прохладнее, требовательнее.

— Смотрите, наследник, — я на мгновение закрыла глаза, а потом, вскинув голову, посмотрела прямо перед собой. Видеть по-настоящему я не могла, но звериное чутье правильно подсказало, куда смотреть.

Мне по-настоящему стало неприятно. Я не умела быть слабой, вернее забыла, что это такое. А сейчас пришла как простая просительница, от положительного ответа светлого наследника зависела если не моя жизнь, то, во всяком случае, целостность зрения.

В свое время я поклялась, что никогда моя нога не ступит на территорию, принадлежащую дому Хорра, даже если я буду умирать. И я, поправ все свои обеты, сижу в доме Сурэо и смиренно жду его окончательного вердикта. С трудом переборов порыв встать и уйти, хлопнув дверью, осталась на месте. Видеть выражение лица наследника не хотелось, и я была несказанно рада слепоте. Кого он видит, обычного инвалида, который пострадал за своего сюзерена и теперь пришел просить подаяние, в надежде, что его господин вспомнит прошлые заслуги и подаст милостыню или снова примет на работу? А ведь помимо доброго дела, я не стала незаменимой в его доме. Он заплатил все деньги, не стал скупиться, так что я не имею никаких моральных прав требовать еще какой-то компенсации. Меня останавливало только то, что может погибнуть еще одно невинное существо, вовлеченное в разборку только своей глупостью и тупыми дрязгами родственницы. И я единственная, кто имел реальную силу помочь ей избавиться от бомбы, которую она носит на груди. Я понимала, не смотря на былую слепую любовь к Сурэо, не стану делать его будущее дитя сиротой.

Наши отношения закончились так давно, что я уже не помнила каково это быть любимой женщиной. Я забыла все чувства, помыслы, мечтания, коими жила, когда Сурэо был рядом. Вот сейчас все стало на свои места. Мы когда-то встретились ради свершения предназначения и сумели выжить после его разрыва. Всего лишь предназначение. Наши чувства не имели никакого отношения к нему. Мы изначально не могли быть вместе.

Судьба Сурэо в его детях и я не имела права уничтожать его судьбу. А потому тихо сидела, смотря в одну точку, пока тот молча рассматривал мое лицо. Засунув гордость и былые обиды глубоко внутрь, ждала только ответа. Любого.

— Я скажу супруге о нашем разговоре. — Диван скрипнул и, я поняла, наследник встал, намереваясь уходить.

— Времени не так уж и много, — я сделала последнюю попытку достучаться до разума Сурэо, — когда произойдет полная подпитка, амулет может уничтожить вашу супругу.

— Сколько?

— Желательно не медлить, — я сникла, так как не знала доподлинно, сколько ей отмерено, — как только вела окрепнет после родов.

— Хорошо, я поговорю с велой, — раздались его шаги по направлению к выходу.

— Сурэо, — севаст тоже вскочил.

— Не надо, мы поговорим завтра, — услышав в голосе наследника нотки боли, я удивленно вскинула бровь, но промолчала.

В комнате воцарилась тишина, едва за принцем Сурэо захлопнулась дверь. Я, закрыв глаза, откинулась на спинку дивана, пытаясь пережить очередной приступ тошноты, с которой боролась несколько минут до этого. Севаст остался стоять у двери. По крайней мере, он не пытался ни приблизиться, ни уйти.

Основное я сделала, добилась разговора с принцем и его, пусть и призрачного, согласия на извлечение амулета. Сомнения, конечно, остались. Я остро чувствовала, мне не доверяют, особенно после озвучения моей сделки с кровавым. Не знаю, какую историйку поведала сама принцесса, но и я могла ошибаться, так как не в правилах Хойсора оставлять все на самотек, на совести увечной безликой. А вдруг я банально хочу заработать на горе в семье наследника. Или наоборот, этот амулет помогает Айфану. А я хочу сделать ее беззащитной перед основным недругом. Мыслей много и ни одной положительной, хотя принц не стал разубеждать меня в том, что амулет не причиняет принцессе вреда и на том спасибо. Сурэо всегда был подозрителен и осторожен в суждениях. И эта черта никуда не исчезла с возрастом, если только еще не усугубилась.

Окончательно осознав, сейчас меня стошнит, у Сурэо оказались чересчур яркие духи, я, зажав ладонью рот, вскочила с места, пытаясь сориентироваться, в какую сторону бежать. Севаст тоже сообразил, что со мной и, подскочив ко мне, уверенно обхватив талию одной рукой, направил меня в нужном направлении.