Крисса почувствовала, что краснеет. Дриада окинула Мист равнодушным взглядом.

— Я всего лишь хочу попросить твою амантино рассказать о проведенном ею ритуале и помочь мне с заклинанием телепорта.

Вирид задумалась.

— Хельга, — прошептала Крисса на ухо подруге, — а что такое «амантино»?

— Любовница, — так же шепотом ответила Хельга.

— Хорошо, я не против, — кивнула суккуба.

В деревню с ними дриада не пошла, отговорившись тем, что не хочет раздражать людей своей аурой, да и ей самой находиться там будет неприятно. Они с Мист о чем-то переговорили, в четыре руки стерли внутреннюю часть старой печати и вычертили на ее месте новую, в центре которой и устроилась на ночлег дриада.

Утром светлая ушла в лес, а Хельга уехала в замок к отцу. Любоваться местными красотами Криссе не хотелось, и она до самого обеда провалялась на кровати, читая какой-то приключенческий роман. Когда же, наконец, желудок настойчиво забурчал, она спустилась в общий зал. Летом местные собирались здесь только к вечеру, и сейчас, кроме суккубы да хозяина трактира, тут никого не было. Попросив хозяина организовать ей перекус, Крисса подсела к суккубе, перед которой красовалось целое блюдо с крохотными меренгами. С минуту полюбовавшись, как та с задумчивым видом хрустит пирожными, запивая их непонятно откуда взятым горячим шоколадом, Крисса не выдержала:

— Слушай, Вирид, а почему ты согласилась ее отпустить?

— Почему нет? — пожала плечами суккуба и отправила в рот очередное пирожное.

— Ну… она там сейчас одна… с дриадой…

— И? — Вирид оторвалась-таки от сладостей и посмотрела на Криссу.

— А вдруг они все-таки?..

— Что?

— Ну…

— Фазель, да не красней ты так! — рассмеялась суккуба. — Ничем, кроме магии, они заниматься не будут. Дриады испытывают удовольствие от еды, а в постели — бревно бревном.

— Тогда зачем она Мист на себя завалила и палец…

— Соня этот палец себе проколола во время ритуала. А для дриады кровь, напитанная светлой магией, это как чашка сладкого кофе со взбитыми сливками. Вот и цапнула спросонья. А травой прикрылась, чтоб другие вкусненькое не отобрали, а вовсе не для того, о чем ты подумала.

— Ни о чем таком я не думала!

Суккуба в ответ лишь хмыкнула, подвинула Криссе блюдо с меренгами и, оставив на столе горсть серебряных, ушла наверх.

Мист вернулась только к ужину. Выглядела она уставшей и задумчивой. Сообщила, что все получилось, и дриада отправилась к своей семье телепортом, вяло поковырялась в тарелке с ужином и ушла к себе в комнату.

Глори проснулась на рассвете и целую минуту соображала, почему солнечные лучи, пробивающиеся сквозь редкие кроны, вместо бодрости вызывают в теле легкий дискомфорт. Потом вспомнила, где находится и как здесь оказалась.

Телепорт, наведенный на образ ауры наемника, выбросил ее на окраине какой-то деревни. Глори тут же метнулась под прикрытие стен ближайшего дома и прислушалась к ощущениям. От центра деревни тянуло дымом и смертью — видимо, Торч уже развлекался. И, судя по воплям гарпий, он нашел, кем заменить пятерку гномов, выбитых патрулем. Глори поморщилась — случись что, и пернатые смогут легко наводить на нее дэва. Правда, редкие хлопки самострелов внушали надежду, что местные хоть чуть-чуть потрепали его отряд.

Прокравшись к площади и выглянув из-за угла, Глори поняла, что ей повезло. Один из паладинов валялся в луже крови, второй прихрамывал на левую ногу, а Торч так увлекся разрушением какого-то дома, что не почувствовал всплеска силы от сработавшего телепорта. Стоило гарпиям отвлечься на рухнувшую стену, и Торч, как и многие дэвы, пренебрегавший тяжелой броней, поплатился за свою беспечность. Зачарованный кинжал пробил его магический щит. Торч тут же ударил в ответ плетью, заставляя отпрыгнуть назад, и восстановил защиту. Но даже магистр боевой магии не может создать заклинание мгновенно, и этого времени Глори хватило, чтоб украсить незащищенную шею наемника пятью отравленными шипами.

Яд прикончил Торча всего за две минуты. Но за это время она успела изрядно вымотаться, отражая совместные атаки дэва, паладина и гарпий. Потом было проще: пернатых, чьи дротики не пробивали ее щит, она без затей расстреляла из духовой трубки, а обладателя доспехов, уже лишенных магической защиты, близко познакомила со стилетом.

Увы, сделать свою работу и незаметно уйти было не суждено. Стоило упасть последней гарпии, как к дому, который с таким усердием крушил Торч, тут же бросились местные. Услышав, что сильно обожженная, но все еще живая девушка, которую достали из-под тела какого-то солдата, дочь местного правителя, Глори поняла, что вернуться домой, скорее всего, не получится — отданный приказ звучал однозначно: «не допустить разрыва мирного договора».

Осушив свою ауру и девять из десяти накопителей, она вылечила тяжелораненых. Ни на телепорт, ни на пешее путешествие силы ей уже не хватало. Оставалось только уйти подальше в лес и погрузить себя в сон, очнуться от которого она даже не надеялась.

Глори села, потянулась, оглядела себя и хмыкнула. Н-да. Она не первая дочь леса, уснувшая в темных землях. И даже не первая, кого смогли разбудить, не получив при этом сильного, хитрого и абсолютно неразумного хищника. Только вот обычно для подобного требовались усилия трех сильных магистров, а не одной человечки, которую и магом-то назвать стыдно. Причем эта человечка умудрилась влить в ритуал избыток силы, а тело Глори проснулось раньше разума… Впрочем, жалеть о случившемся она не собиралась, а вот детали ритуала постарается выяснить.

От воспоминаний и размышлений отвлек шорох приближающихся шагов — на поляну вышла та самая человечка. Губы Глори против воли растянулись в улыбку. Девушка вздрогнула и отступила на шаг.

Увидев набор острых треугольных зубов, Соня даже отступила на шаг, а наруч на ее руке дрогнул. Лишь спустя секунду она сообразила, что дриада просто улыбается.

— Э-э-э. Доброе утро.

— Доброе. — Взгляд дриады задержался на наруче. — Первый раз вижу лозу у человечки. Умеешь с ней управляться?

— Немного, — настороженно кивнула Соня. — Извини, я плохо знаю обычаи твоего народа. Надеюсь, это не нарушает никаких правил и не является оскорблением?

— Да нет. Если не тайна, откуда она у тебя?

— Наставница подарила.

— Пьющая свет? — Глори подошла ближе и протянула руку. — Разреши?

Соня сняла наруч и передала дриаде. Та провела пальцем по крайнему витку:

— Понятно. Предсмертный подарок.

— Чего? — Соня с удивлением посмотрела на возвращенный обратно кнут.

— На ней нет метки семьи, — пояснила дриада, и, видя непонимание на лице Сони, добавила: — При создании лозы используется кровь. Ни одна дочь леса не сделает такую вещь на продажу, только в подарок. А раз нет метки, значит, дочь леса изгнали из семьи и отправили к пьющей свет на казнь. Но вот чем твоя Вирид заслужила подобный подарок, почему отдала тебе и учит пользоваться, я даже не догадываюсь.

— Да нет, — замотала головой Соня, — кнут… то есть лозу, мне подарила Руби Долорон.

— Что?! — Дриада подавилась воздухом. Прокашлявшись, она уставилась на Соню круглыми глазами. — Ты, светлая магичка, — ученица королевского палача Сомбрии? Не еда и не подопытная для экспериментов, а именно личная ученица, я правильно поняла?

Соня молча кивнула.

— Может, ты еще и с Никласом Сёренсеном знакома?

— Он у нас рунологию и теорию создания артефактов преподает. И печать для ритуала я рассчитывала под его руководством. А что?