Гарри наложил на себя дезиллюминационное заклинание, а Рон сразу укрылся мантией, чтобы никто не видел двух подростков входящих в деревню. Они направились по дороге к таверне «Кабанья голова», утреннее солнце, как будто специально, озаряло её крышу, тогда как остальные здания ещё находились в относительной тени. Лёгкая прохлада уже коснулась земли и Гарри почувствовал, как на руках заледенели пальцы. Хотя возможно это страх так на него действовал.

Они подошли ко входу в таверну и Гарри дёрнул Рона, который хотел открыть двери.

— Погоди, — прошептал он. — Дождёмся кого-нибудь.

Ждать пришлось почти пятнадцать минут. Но вот, наконец, к таверне приблизился Теодор Нотт, всё время озираясь по сторонам и держа руки в карманах. Он посмотрел прямо туда, где стоял Гарри, снова убеждая его в ненадежности дезиллюминационного заклинания.

Губы Нотта исказила ухмылка и он специально придержал дверь открытой подольше, чтобы Гарри с Роном смогли протиснуться внутрь, впрочем, про Рона Нотт знать не мог.

Гарри зашёл и осмотрелся. В таверне было пусто, если не считать какого-то пьянчужки, сгорбившегося в углу возле мутного окна, и неопрятного на вид длиннобородого бармена. Гарри не мог вспомнить его имени. Столы были грязные, как и та тряпка которой бармен протирал стаканы. В стороне обнаружилась лестница, ведущая на второй этаж.

Гарри прошёл вперёд, и сел за стол недалеко от Нотта. Он вперился взглядом в мутное окно, сквозь которое еле пробивались солнечные лучи, в которых плясали частицы пыли. Куда сел Рон Гарри не знал, но надеялся, что недалеко.

Спустя полчаса бесцельного сидения и наблюдения за проходящими мимо обшарпанного здания волшебниками в самых причудливых одеждах, за Ноттом, уничтожающим второй стакан огневиски, Гарри понял, что тихо бесится. Заклинание перестанет действовать через полчаса, а ничего не происходило. Неужели его заманили в очередную ловушку, а он как простак повёлся, да ещё и Рона с собой притащил. Мышцы затекли от долгого сидения в одной позе, но Гарри не рисковал сменить положение, чтобы не производить скрипящего шума.

Внезапно все его чувства обострились, а воздух стал, как будто наэлектризованным, Нотт отодвинул стакан в сторону. Тоже что-то почувствовал? Дверь открылась и через несколько долгих секунд закрылась.

Первым из воздуха появился грузный темноволосый мужчина с тяжёлым взглядом напоминающим Теодора Нотта. Затем возникла фигура в чёрной мантии с капюшоном. Спустя секунду он откинулся, открывая взору Гарри копну длинных спутанных волос, лицо некогда красивое, но теперь испещрённое морщинами и глаза, которые Гарри никогда не забудет.

Страх поглотил всё его существо, но ненависть и гнев были сильнее. Он добавил воспоминаний о пережитом, по вине этой женщины в то зелье злости, что растеклось по в его крови и смог закричать:

— Авада Кедавра!

Время как будто остановилось. Где-то треснул стакан, разбилась бутылка столетнего огневиски, стул на котором он сидел с грохотом упал на пол, а зелёный луч ударился об стену, оставляя огромное тёмное пятно, окрашенное копотью.

Гарри понял, что Беллатриса Лестрейндж смогла увернуться, а в него уже летел Ступефай. Лучи начали летать по всему залу грязной таверны, врезаясь в щиты «Протего», мебель и стены. Гарри успевал уворачиваться, прыгая со стола на стол и закрываясь ими как щитом. Заклинание невидимости всё же спало, и он не скрываясь кидал заклинания в Пожирателей Смерти, непрерывно приближаясь к ненавистной цели.

Из ниоткуда появился Римус Люпин, очевидно оказавшийся пьянчужкой сидящим в углу. Блейз Забини, просто стоял в стороне и ждал когда всё закончится, прикрываясь столом, левитируемым в воздухе. Нотт-младший защищал отца от заклинаний бармена, а Рон прикрывал Гарри просто от всего подряд.

Гарри понял, что только он произнёс непростительное и с удивлением осознал, что никто никому не хочет причинить вреда, кроме него, жаждущего убить Беллатрису Лестрейндж.

Шум разбивающихся стёкол бутылок, разрушаемой мебели и выкриков заклинаний слился для Гарри в единую какофонию. Всё стало неважным, потому что в руке наконец оказалась копна спутанных волос. Только на краю сознания он спросил себя почему не слышал безумного смеха и в следующее мгновение со всей дури ударил Беллатрису лицом об ближайший стол.

Послышался крик боли, стон и все замерли, но палочек не опустили, а Гарри с ужасом отпрянул, наблюдая, как волосы втягиваются, а тонкая фигура становится мощнее и выше.

— Оборотное зелье, — произнёс тихо Рон.

Мужчина, уже немолодой, но всё ещё привлекательной наружности, катался по полу и держался за нос, из которого фонтаном хлестала кровь. Он же что-то мычал и наконец прогнусавил:

— Мерлиновы яйца! Поттер, потрахайся уже нормально, чего на людей-то сразу кидаться!

Гарри ошеломлённо молчал, впервые не зная, что сказать и как поступить. Он нашёл взглядом Нотта, но тот кивнул в сторону своего отца, который протянул руку.

— Впечатлён, мистер Поттер. Я Стивен Нотт, отец Теодора, а это чудо — муж Беллатрисы, тот человек который вытащил вас из Менора на свой страх и риск.

Рабастан что-то пробурчал себе под нос, дотянулся до палочки, лежащей немного в стороне и, под взглядами присутствующих, залечил свой нос — кровь втянулась обратно, а переносица хрустнула, встав на своё место.

— Рабастан Лестрейндж к вашим услугам. Не могу сказать, что меня радуют ваши варварские методы, но, судя по всему, они эффективны, — протянул он руку и улыбнулся, откинув со лба волосы.

Гарри не ответил ни на одно из рукопожатий и сразу спросил:

— Вы хотели поговорить со мной?

— Я хотел поговорить с Теодором, но очевидно малыш испугался за свою шкурку.

— Рабастан, — предупреждающе проворчал Нотт старший.

— Я решил, что так будет проще, чем потом, что-то ему доказывать, — ответил в свою очередь Теодор.

— Ну так что, Гарри? — насмешливо произнёс Рабастан. — Есть время и желание меня послушать? Или снова стать Беллой, чтобы ты удовлетворил свою жажду мести?

— Почему бы и нет, — вдруг весело ответил Гарри. — В смысле давайте послушаем.

— Гарри, — предупреждающе произнёс Люпин, — они Пожиратели.

Гарри молчал несколько долгих секунд, а потом кивнул на барную стойку.

— Положите палочки сюда.

Гарри оглядел присутствующих и остановился взглядом на бармене, который кого-то сильно ему напоминал.

— За ущерб придётся заплатить, — сообщил бородатый.

— Составьте список, — согласился Гарри.

— Он длинный будет.

Рон фыркнул:

— У него хватит денег.

Гарри повернулся к Пожирателям:

— Оружие на стол или через пол часа здесь будут Авроры.

— Спокойнее, — Рабастан первым положил палочку. — Я Авроров не боюсь. Плохая угроза. А вот Авада твоя вышла слишком реалистичной. Убивал раньше?

— Нет, — слукавил Гарри и положил свою палочку последним. Он прошёл к столам, которые уже стояли соединённые в большой и на удивление чистый квадрат.

Бармен запечатал дверь заклинаниями и уселся на последнее свободное место, между Люпином и Роном. Гарри как-то оказался в центре стола и неосознанно почувствовал гордость от этого. Все его мысли обратились в будущее и то сколько людей стали в него верить, конечно если он правильно понял то, что сегодня произошло. Пожалуй здесь не хватает Снейпа. Но если жизни этих двоих Пожирателей для него не имели значение, то жизнь профессора была важна и он не хотел бы ею рисковать.

Но не всегда всё зависело от него.

Внезапно одно из грязных окон в таверну с грохотом распахнулось и в него влетела чёрная маленькая летучая мышь, яростно хлопая кожистыми крыльями. Все замерли, а Нотт-старший произнёс:

— Я всегда знал, что ты предатель.

Животное тут же обернулось вокруг своей оси и превратилось в Снейпа, который невозмутимо наколдовал себе стул и сел рядом с Ноттом младшим.

— Надеюсь вы помните про эссе, которое нужно сдать во вторник? — спросил он окинув взглядом присутствующих студентов. Некоторые прыснули от смеха, а Рон сильно покраснел. — Поттер, — он кивнул Гарри и тот посмотрел на Рабастана Лестрейнджа, который перестал ухмыляться и выпрямил спину.