— Миллион километров — это еще допустимая погрешность, — задумчиво промолвил он, и на главной панели загорелся таймер, отсчитывающий секунды, — Так, сигнал отправлен. Кто-нибудь точно должен откликнуться.

Таймер безжалостно и методично расфасовывал время по минутам и секундам, будто издевательски напоминая, насколько сократилась жизнь экипажа в бессмысленном ожидании. С каждой прибавленной секундой полученное число становилось все тяжелее для восприятия и своим весом грозило раздавить надежду отыскать мультисостав.

— Долго будем ждать? — спросила Ирма, прикованная завороженным взглядом к цифровому табло.

— Примерно сорок-пятьдесят минут, а дальше ждать будет бессмысленно.

— Что теперь будет?

— Теперь просто будем смирно ждать и надеяться, — послышался шорох, с которым Ленар устроился в кресле поудобнее.

— Нет, что теперь будет со мной?

Подобные неудобные вопросы требовали зрительного контакта, поскольку лицо зачастую может дать гораздо более вразумительный ответ, чем язык, поэтому Ирма поднялась со своего кресла, выглянула из-за приборной панели и столкнулась с Ленаром взглядами, начав ковырять его маску невозмутимости в поисках дрогнувших мускулов.

— Тоже, что и раньше — будешь вести буксир, пока снова что-нибудь не испортишь.

Пренебрежительные слова отравленным кинжалом вошли Ирме в грудь, и грудная клетка отказалась дышать, боясь сделать неверное движение. Вильма смущенно опустила взгляд к своим приборам и сделала вид, будто экран заливает ее лицо чем-то очень интересным. Она поднесла кружку к лицу и сдула с нее танцующий пар. Раздалось хлюпанье.

— Но что будет дальше? — настойчиво переспросила Ирма, взяв в тиски свои голосовые связки.

— Вне зависимости от того, найдем мы мультисостав или нет…

— Не каркай! — перебила его Вильма.

— Вне зависимости от того, найдем мы мультисостав или нет, — повторил Ленар, бросив на Вильму недовольный взгляд, — мы в любом случае вернемся на Нерву. Просто без мультисостава путь отнимет уже не семь месяцев, а встретят нас точно не с распростертыми объятиями.

— Я все это знаю, Ленар, — нетерпеливо мотнула Ирма головой, — Что будет со мной по возвращении? Вы напишите жалобу на меня?

Ленар открыл рот и втянул воздух, чтобы сказать что-то длинное, но Вильма его снова перебила:

— Ирма, успокойся и вернись в кресло.

— Зачем? — оглянулась Ирма на свое кресло.

— Сейчас не подходящий момент для выяснения отношений.

— А по-моему самый подходящий, — слегка повысила Ирма тон, не желая затыкаться, — Мы сейчас сидим на задницах, ничего не делаем и ждем неизвестно чего. Потом такой возможности может и не представиться. Скажите мне, я хочу знать.

— Ирма, ты нужна нам, чтобы довести нас до Нервы, — выпалил Ленар, не позволив Вильме снова вклиниться в разговор, — И я хочу, чтобы ты сейчас думала об этом.

— Я доведу буксир до Нервы, но…

— Вот и хорошо, — оборвал ее Ленар, — Что будет потом, то будет потом. Сейчас у нас трещит по швам вся экспедиция, так что лучше давай сосредоточимся на более актуальных вопросах. Прошло уже пять минут. Какой рубеж мы преодолели?

— Сорок пять миллионов километров, — быстро посчитала Ирма, — Я летела точно по наводке Вильмы. Я не могла промахнуться.

— Не смотрите на меня! — возмущенно округлила Вильма глаза, ощутив на себе взгляды, — Если Ирма все сделала правильно, то мы вышли на траекторию мультисостава с заявленной скоростью. Возможно, немного опоздали или прилетели раньше, но не на полсотни миллионов километров же!

— Может, они в затмении? — предположила Ирма, вернувшись на свое кресло.

— В каком еще затмении? Что может затмить их приемники в межзвездном пространстве?

— Под ними два миллиарда тонн металла, которые наш сигнал не пробьет.

— Ерунда, — отмахнулся Ленар, — Быть не может, чтобы все пятеро были в затмении. Как их не верти, а минимум два Марвина точно будут в зоне прямого контакта.

— Есть еще вариант с темной материей, — задумалась Ирма, облокотившись на пульт, — Или много чего еще. В этом регионе очень плотное скопление различных вещей, можно хоть сейчас переходить с термоядерных двигателей на прямоточные.

— Воображение приветствуется, но это уже перебор.

— Вильма, я ведь вывела нас в полетный коридор мультисостава?

— Насколько я могу судить, именно туда и вывела, — отозвалась Вильма сдавленным голосом после обжигающего глотка кофе, — Не волнуйся, если мы упустили мультисостав, винить тебя никто не станет. Встретиться двум кораблям в межзвездном пространстве чертовски затруднительно, и я не знаю, занимался ли кто-нибудь вообще таким бредом. Но в случае неудачи виноват будет однозначно Ленар.

— Я? — едва не вскочил Ленар с кресла, — Почему я?

— Потому что отстыковаться от мультисостава и совершить вылазку в соседнюю звездную систему было твоей идеей. — В голосе Вильмы послышалась улыбка, — Но смотри на это с положительной стороны: мы вернемся на Нерву на полгода раньше, быстро огребем по полной программе и забудем про весь этот кошмар.

От этих слов у Ирмы вновь внутри все похолодело — оставшийся путь до Нервы возможно был обратным отсчетом до момента, когда ее отчитают и, возможно, прогонят обратно на Эридис, запретив покидать атмосферу не в качестве пассажира. Она посмотрела на таймер, и тот начал засасывать в себя ее сознание, неумолимо продолжая отсчет и с каждой прошедшей секундой наращивая по полторы сотни тысяч километров пустоты, окутывающей их корабль. До этого момента она не подозревала, что какой-то таймер способен смешать настолько крепкий коктейль из тоски, одиночества и бешенства перед неумолимостью течения времени.

Она стряхнула с себя дурное предчувствие и попросила у Вильмы что-нибудь почитать. Вильма протянула ей в ответ журнал «Потомственный колонист» восьмилетней давности, и Ирма погрузилась с головой в статью о прогрессивных методах ирригации каменистого грунта. Третий абзац аккуратно срезал ножом излишнюю бодрость.

Приборная панель издала протяжный писк, и таймер остановил отсчет на отметке 24:46. Весь экипаж мостика едва заметно подпрыгнул на своих местах, обернувшись к источнику писка, и журнал, испуганно взмахнув страницами, неуклюже спланировал под операторское кресло.

— Четыре отклика! — воскликнула Вильма, и от волнения не смогла сдержать радостный смешок, — Это Марвины Один-Четыре, Девять-Четыре, Ноль-Семь и Два-Пять. Двести двадцать три миллиона километров.

— Пеленгуй, — приказал Ленар, согнувшись над своим информационным дисплеем, словно разглядывая муравьев.

— Уже. Азимут четыре, восхождение триста пятьдесят шесть. Они позади нас.

— Впереди, — поправила Ирма, потянувшись к своему пульту, — Отстают по траектории движения. Сейчас разверну буксир и подлечу к ним.

— Подожди! — крикнул Ленар, — Они передают отклик на нестандартной частоте.

— И что?

— А то, что общий канал связи Марвинов обычно идет на частоте тридцать пять и сорок шесть гигагерц, — с подозрением в голосе проговорил Ленар, все еще продолжая осмысливать информацию, — А этот отклик идет на частоте тридцать пять и восемьдесят семь. Это частота вообще не используется межзвездным транспортом.

— И что? — повторила Ирма, — Может, у них барахлит кормовой массив от ионной эмиссии.

— Нет, — так же задумчиво ответила Вильма, забарабанив по клавиатуре, — Все четыре отклика идут на этой частоте. Ленар прав, частота слишком высокая, лететь навстречу нельзя.

— Почему?

— Где ты обучалась? — вдруг спросил Ленар, оторвавшись от изучения частот.

— Ты хоть что-нибудь читал в моем личном деле?

— Было чуть-чуть. Так где же?

— ААПЛ имени Шварценберга на Эридисе.

— ААПЛ? Что это такое?

— Академия Астропланетарной логистики.

— И вас там не учили эффекту Доплера?

— Учили… — Ирма раздосадовано хлопнула ладонью по приборной панели, — Все, теперь поняла. Нам нельзя лететь к ним. Они сами к нам летят.