– Пойдет.

Разговор и правда вышел серьезный да затяжной. Уже ночь приближалась, а споры все шли. Богатырь торговался очень ловко, но и представители молодой княгини не уступали. Очень скоро выяснилось, что Святогору было что предложить. Для начала – себя как воеводу и как бойца. Затем шли остатки воинства покойного царя, состоявшие в основном из несдавшейся рати Черниговского княжества. За это богатырь попросил примирения и прощения для всех, кто выступал под знаменем с красным солнышком. Цена невелика, но закавыка выходила с теми землями, что уже заняли другие князья. И вот здесь себя проявил Рогволд, который и от своего имени, и от имени переяславцев согласился отдать земли черниговцам назад. Всеволод Переяславский убыл к себе, оставив полоцкого князя решать и за себя. Третий представитель малых княжеств, брат князя Ярополк Туровский, торговался дольше всех. Туровское княжество было самым бедным и маленьким, унять его удалось отступными в три деревни на краю и тысячу золотых монет. Казалось бы, полоцкий князь мог и себе урвать кусочек от проигравшего Черниговского княжества, а не стал. Рогволд вел какую-то свою игру, стоящую куда выше, чем интересы его княжества, и это радовало Варвару и одновременно пугало. Оставалось только надеяться, что его интересы будут совпадать с интересами Тридевятого царства. Вполне возможно, что появление Святогора создаст новый полюс силы; Черниговское княжество, даже в нынешнем своем плачевном состоянии, не сильно уступает остальным трем.

– Единственное условие, – заявил Рогволд после торговли, – Ольга Черниговская не должна рожать в течение минимум трех лет. Иначе от слухов, что это наследник Мстислава, мы не отделаемся. А я не хочу заронять семена новой смуты.

– Я с ней поговорю, – пообещал богатырь.

Следующий вопрос решился еще быстрее. Речь пошла о заключении мира с бывшими союзниками Мстислава – Берендеевым царством. Тут ни возражений, ни вопросов не возникло вообще ни у кого. Более того, берендеи вполне могли выставить целый полк тяжелой конницы, что было весьма грозной силой, на которую рассчитывали все. Берендеи оказались выбиты с земель своего царства, теперь там хозяйничал Кощей, с которым тоже необходимо было разобраться, но явно не сейчас. Изгнанники обживали земли ягг, не знавшие городов и цивилизации. Северные чудища, проиграв в решающей битве, отступили, но до конца не сдались, избрав тактику измора. Берендеям приходилось несладко, но усиленные патрули и летучие отряды громили чудищ везде, где могли найти. Также ходили слухи, что берендеям помогает какой-то могущественный колдун, владеющий морозной волшбой.

Богатырь обещал также поговорить с Ильей Муромцем и перевести его летучий отряд на княжескую службу. После смерти царя сопротивление богатыря не имело смысла, но Илья упрямо продолжал делать набеги как на королевские войска, так и на сторонников Тридевятого царства. Если удастся заполучить воинство, которое собрал непокорный богатырь, то соотношение сил с Белым королевством изменится в пользу Аленушки. Князья с богатырем торговались как сумасшедшие, спорили до хрипоты, а Варвара думала, что впервые за долгое время их положение не выглядит ужасающим. Все было бы даже неплохо, если не думать о том, что по весне орды степняков пересекут границу.

В этот день произошел еще один важный разговор. Уже совсем поздним вечером, когда большинство вопросов были либо разрешены, либо обсуждены досконально, и все переговорщики стали расходиться, чтобы отойти ко сну, Святогор неожиданно предложил проводить полоцкого князя Рогволда, а тот ничуть не менее неожиданно согласился. Еще недавно подобный разговор выглядел бы до крайности странно, но переговоры шли в таком деловом ключе, как будто договариваются не бывшие враги в междоусобном конфликте, а купцы на рынке делят отрезы ткани.

И Святогор и Рогволд так часто уступали друг другу, что под конец стало складываться ощущение, будто все было оговорено заранее, хотя это было и не так. Какое-то время князь и богатырь шагали молча.

– Про прошлое хочешь поговорить али про будущее? – Князь первым нарушил молчание.

– Про прошлое. Про заговор против царя Василия.

– Ну тогда пойдем вдоль реки. Там нас не подслушают. У тебя слух-то не притупился, лазутчика услышишь, ежели чего?

– Не волнуйся, у меня ничего не притупилось. Я себя даже моложе ощущаю, чем месяц назад.

– Тогда и я спрошу: чего это ты решил переметнуться? Понятное дело, что царь умер, но можно было и другого кандидата найти. Ту же Ольгу Черниговскую. Новую династию породить. Ситуация у вас, конечно, не ахти, но и у нас не все хорошо. Я слыхал, ты и в более сложных ситуациях не сдавался. Ну вот давай по-честному: у тебя за спиной берендеи, сколько их там осталось, плюс отряд Ильи Муромца, это не меньше десяти тысяч копий. А еще черниговцы недобитые и прочие сторонники красного солнышка. Тысяч пятнадцать копий будет.

– Если у нас разговор честный – то, думаю, не больше тринадцати.

– Хорошо, пусть тринадцать. Нас более чем вдвое больше, но качество хуже – это раз. Конницы, почитай, нету – это два. Да мы еще и с Белым королевством воюем – это три. И ты не можешь не знать, что степняки в набег пойдут. Ушел бы на север, туда степняки не сунутся, переждал набег, а через год вернулся и добил тех, кого кочевники не сумели. А дальше объявляй царем кого хочешь. Я себе всю голову сломал, как из этой ловушки выскользнуть, и ничего придумать не смог. Никак потому что. И вот ты являешься ко двору, и мы замиряемся. Что-то здесь очень не так, как-то все это… не случайно.

– Не случайно, – согласился богатырь. – Я тебе расскажу, кто и как это устроил, а ты мне честно ответишь о прошлом заговоре, идет?

– Идет. Что там секретного-то – не пойму, дело былое…

– Тогда слушай. Замирение наше организовала Марья Искусница. Сумела она для меня найти… аргументы. А вот зачем ей это – я пока не понимаю, она какую-то свою игру ведет. Но в этом мы разберемся рано или поздно. Я эту лису знаю, она ничего не делает просто так.

– Китеж, стало быть, делает свой ход… – Рогволд задумался. – Интересная информация, есть над чем подумать. Ты, случаем, не знаешь, где сей город находится? Вы как-никак в союзниках ходили.

– Не знаю, но если будет время – найду.

– Не так все просто; мы лучших посылали – и все без толку.

– Надо будет – найду, – повторил богатырь. – Вот только у нас сейчас и без Китежа дел хватает. И что бы мы ни думали, Марья может сколько угодно интриговать и злоумышлять – и против меня, и против тебя, и против Аленки. Но вот против Руси она не пойдет, это я тебе точно говорю.

– Ладно, Китеж – дело десятое. Есть сейчас и более важные дела. А все же найти и выжечь это гнездо паразитов надобно. Не дело, когда кто-то тайно решает, что будет для тебя лучше; и для государства опасно.

– Не дело. У меня к ней тоже вопросов порядком накопилось, а к Вольге и того больше.

– Хорошо, но не будем отвлекаться: что ты хотел про заговор узнать?

Князь и богатырь вышли на берег реки. Шум города остался за спиной, теперь их окружали только камыши.

– Кто состоял в заговоре? – начал допрос богатырь.

– Да, почитай, все, – хмыкнул князь. – Во главе были я, Всеволод Переяславский, Роман Галицкий и его сын Даниил. Да и остальные князья. Все состояли.

– И чем же вам так царь мешал?

– Ты пойми, после того что Дабог устроил, в казне одни долги были. А Василий начал казну пополнять и долги отдавать. Для государства это, может, и хорошо, но где ему деньги брать? Он их у нас начал отнимать. А это не по правилам было и не по договору. Ты же сам стоял у истоков создания государства, знаешь, как вопросы решались. Все было четко проговорено: что княжество отдает, а что себе оставляет. А тут забирать стали чуть ли не вдвое больше. Это нам понравиться должно было?

– Могли бы и понять, войти в положение. Он же не для себя старался, а для государства.