— Мое имя Морас Дайял, — представился мужчина. По-видимому, по-эйрийски говорил только он. — А это — Алекто из Хирсала, моя будущая супруга. Мы представляем орден Ревнителей Покоя Чаши. Сейчас вы находитесь в Сиппуре. Как видите, мы честны с вами, Брастолл. То же самое требуется и от вас.

— Ч-что… что вы хотите от меня? — произнесла Гелла дрожащим голосом.

— Правды. Вы ответите на наши вопросы, и мы не причиним вам зла. После этого вы будете переданы в руки самого лорда-протектора, который и решит вашу дальнейшую судьбу.

Дайял выдержал паузу. Гелла тоже молчала, глядя на сиппурийцев с неприкрытым страхом.

— Итак, начнем… Куда вы направлялись, когда люди Кадуно схватили вас?

«Они ничего не знают о моей геакронской миссии… И не должны узнать!»

— Молчите, Брастолл? — ухмыльнулся Дайял. — Это вы очень зря.

— А вы как будто не знаете? — попыталась выкрутиться Гелла. — Неужто ваш виккарский дружок вам не сообщил?

— Кадуно нам не «дружок». Мы выкрали вас у него тайно, благодаря усилиям нашего тайного агента. Помните Кристу? — сиппуриец расплылся в мерзкой ухмылке. — Милая девушка, не правда ли? Однако не заговаривайте мне зубы, Брастолл! Куда вы направлялись из Дакнисса?

«Надо что-то соврать, — промелькнуло у Геллы. — Они все равно не смогут проверить».

— Я… я ехала в Гируллак. Проведать родственницу.

— В самом деле? — с недоверием переспросил Дайял. — Тогда каким же образом агенты Кадуно выследили вас? Я думаю, у них должны были быть определенные зацепки, чтобы выйти на ваш след. Скорее всего, вы ввязались в историю посерьезнее, чем поездка к родственнице. Вы начали со лжи, Брастолл, и это очень плохо. Алекто!

Сверкнув глазами, суженая Дайяла схватила стоявший у стены железный прут и больно хлестнула Геллу по ребрам. Карифянка вскрикнула.

— Я жду от вас правды, — процедил Дайял.

Гелла перевела дух.

«Придется рассказать, все как есть… если, они еще, конечно, поверят правде. Проклятые аклонтисты! Надеюсь, им это ничего не даст…»

— Я ехала в Геакрон на переговоры с Тиамом Дзаром! — выпалила Гелла чуть не плача. — Мне было поручено заключить с ним союз!

— Вот как? И кто же доверил вам это задание?

— Карл Вилдерс! Этот подлый старик, которого я всю жизнь считала своим другом!

— Вилдерс, Вилдерс… — затараторил Дайял. — Это имя мне незнакомо. Он из Правящего Совета?

— Да. Этот мерзавец, похоже, давно работал на Кадуно.

— А вы, стало быть, возомнили, что сумеете склонить Дзара к союзу против нас? Амбициозно. Хорошо, Брастолл, мы, возможно, еще вернемся к этой теме. Теперь следующий вопрос: где старик?

— Какой старик?

— Нас интересует человек по имени Райджес Хиден. Не стоит притворяться, что вы не знаете, кто это.

— Я не знаю! — не помня себя от ужаса, вскричала Гелла. — Клянусь вам, что не знаю, где Хиден!

— Хватит ломать комедию, Брастолл. Кампуйский солдат видел, как вы сбежали из здания, где проходила Диргенская конференция. Рядом с вами был Хиден и еще какой-то мальчишка. Солдат рассказал обо всем кампуйскому командиру, который находился там же, в Диргене. А его люди уже передали все сведения нам.

— Профессор не посвящал меня в свои планы! — воскликнула Гелла в отчаянии. — Мы расстались вскоре после нашего бегства…

— Лжете, Брастолл! — прорычал Дайял, и гримаса злости исказила его бывшее до этого спокойным лицо. — Наши агенты в Дакниссе отследили ваше прибытие в город, и вы вернулись домой не сразу после конференции, а лишь несколько дней спустя. Я думаю, что за это время вы могли близко сойтись с Райджесом Хиденом и узнать о его дальнейших планах. И тот парень, что держал вас за руку — между вами что-то было? Он тоже как-то замешан в делах диргенского смутьяна?

«Диргенский смутьян… Так они называют профессора».

Гелла молчала. Голова у нее шла кругом.

«Я не скажу им ничего. Ниллона я не предам — о нет!»

— Расскажите все по-хорошему, Брастолл, — гадливо прищурившись, в раздражении бросил Дайял. — Мы ведь, так или иначе, развяжем вам язык.

Кровь хлынула к вискам Геллы и девушка завизжала в совершенном исступлении:

— Вы ничего от меня не узнаете, подлые аклонтистские твари! Делайте со мной, что хотите, проклятые нелюди!

— Это очень неразумно, Брастолл, — назидательно покачал головой Морас Дайял. — Вам придется поплатиться за свое упрямство. Алекто! Тсам ше дае унг ту сти!

Бледная девушка снова огрела Геллу прутом по ребрам — на этот раз трижды подряд.

Боль была кошмарной, однако Гелла постаралась сохранить мужество перед лицомсвоих мучителей.

— Где Хиден? — нетерпеливо повторил Дайял.

Гелла не поддавалась.

Последовало еще два резких удара — на этот раз по коленям. В глазах у Геллы потемнело, мерзкое чувство тошноты накатило на нее.

— Напрасно геройствуете, Брастолл, — с высокомерием заявил Ревнитель. — Ваше геройство все равно никто не оценит. А сломать можно каждого — и уж вас-то мы сломаем.

Тем не менее, Гелла продолжала хранить молчание.

Алекто что-то протараторила по-сиппурийски, после чего Морас Дайял медленно кивнул своей избраннице, и та направилась к жаровне.

Гелла уже догадывалась, что сейчас произойдет, но изо всех сил старалась сохранять присутствие духа.

— Я уделил вам слишком много внимания, Брастолл, — с усмешкой произнес Дайял. — Алекто начинает ревновать. Быть может, ее удовлетворит то, что ваша красота несколько… пострадает.

Ужас ожидания предстоящей пытки был для Геллы не слишком долгим: Алекто быстро поднесла раскаленный на жаровне прут и поднесла к щеке Геллы.

Гордая дочь Граниса Брастолла издала истошный вопль — о том, что человеку можно причинить такие муки, Гелла раньше не могла и помыслить. Ее кожа зашипела от прикосновения раскаленной стали, и в нос Гелле ударил тошнотворный запах ее собственной паленой плоти.

Она судорожно всхлипывала, сотрясаясь всем телом, но все же и теперь не пожелала уступить своим врагам.

— Вы потом поймете, как были неправы, Брастолл, — цинично бросил Дайял. — Вот только рубцы останутся с вами до самой смерти.

Алекто прижгла щеку Геллы еще раз — чуть ниже места первого ожога.

Снова крики и судороги.

«Они могут пытать меня сутками… Я сойду с ума… Этот ублюдок прав! Ну, что если я скажу им? Они ведь не смогут навредить Ниллону, так ведь? Ведь так!?»

— Хорошо! — с надрывом прохрипела Гелла сквозь слезы. — Я скажу вам! Я все скажу! Карагал! Ниллон с профессором Хиденом отправились в Карагал! Довольны!?

— Что, Карагал? — нахмурился сиппуриец. — Заброшенные руины? Уж не пытаетесь ли вы снова нас одурачить, Брастолл?

— На этот раз нет! — выпалила Гелла с вызовом. — Но в эту правду вам будет труднее поверить, чем в самую нелепую ложь — ведь вы считаете установленный вами порядок незыблемым! Ниллон и профессор Хиден — невероятно одаренные люди, и вы даже не представляете, насколько. Эти ваши Аклонты — чем бы они там ни были — явились с архипелага, не так ли? Или вы думали, никто не знает об этом? В Карагале Ниллон с профессором выведают тайну вашей гнусной религии, и с их помощью Роа очистится от аклонтистской лжи!

Морас Дайял пристально глядел на Геллу, не произнося при этом ни звука. В его взгляде читались ненависть, боль, презрение и, может быть, даже страх. Около двух минут он не сводил глаз со своей пленницы, и тут вдруг все услышали какой-то шум за дверью.

Шум становился громче, и вскоре стали отчетливо слышны крики людей и лязг оружия. Алекто и Морас Дайял мигом обнажили сабли, и почти в тот же миг в комнату ворвались двое молодых людей, при виде которых с Геллой чуть не случился удар от переизбытка чувств.

Они были одеты как простолюдины, растрепаны, обливались потом, но все же это были именно они — Гуго и Виберт Брастоллы, явившиеся за своей сестрой.

Завязалась схватка, наблюдение за которой стало для связанной Геллы, пожалуй, даже большей пыткой, чем предшествовавшее тому прижигание каленым железом. Все четверо были большими мастерами фехтования, за исключением, разве что, Гуго, которого, скорее, можно было назвать бойцом средней руки. Дакнисский живописец схлестнулся в поединке с главой акфоттских Ревнителей, доблестно отражая удары своей противницы. А старший брат Геллы отчаянно рубился с Морасом Дайялом. Клинки взлетали вверх и вниз с нечеловеческой скоростью, — малейшая ошибка в схватке таких мастеров грозила верной гибелью.