— Прошу, Кира, садись, — с важностью произнес генерал, указывая ей на кресло. — У меня будет для тебя довольно важное поручение.

— Да, ваше превосходительство.

— Дело в том, что я буду вынужден отлучиться на некоторое время. Меня срочно вызывают в крепость Райек. На время моего отсутствия командование штабом примешь на себя ты.

— Слушаюсь, ваше превосходительство. Могу ли я спросить?

— Да, разумеется.

— Сколько времени вы будете отсутствовать?

— Хм, не могу сказать точно… — пожилой генерал задумался. — Быть может, две недели или около того. Месяц — это крайний срок. Не переживай, Кира, — я уверен, что ты справишься. Ты ведь прекрасно ведешь мои дела, не так ли?

— Да… ваше превосходительство, — несколько неуверенно ответила Кира, — разумеется.

— Вот и славно, — Варкассий по-отечески улыбнулся своей подчиненной. — Я выезжаю

через два дня. Приказ о передаче полномочий будет издан, и я оповещу всех.

— Да, ваше превосходительство. Я вас не подведу.

— Не сомневаюсь в тебе! Ну, ступай.

Кира покидала генеральский кабинет с тяжелым сердцем. Сев за свое место и сделав глубокий вдох, она попыталась привести свои мысли в порядок.

«Так. Генерал Варкассий покидает город Геакрон. Ну, и чьих ушей достойна эта информация? Кофага? Дзара? Обоих сразу? Не торопись. Рассуждай хладнокровно… Кофаг, конечно же, Кофаг узнает об этом первый. Осталось два дня».

Агент Кофага, как это часто бывало, поджидал ее неподалеку от дома. Кира, немного волнуясь, пересказала ему без утайки свой сегодняшний разговор с генералом.

— Вскоре вам сообщат дальнейшие инструкции, — отрывисто произнес закутанный в плащ человек, после чего скрылся.

Подойдя к двери своего дома, Кира увидела уже привычную записку: Тиам Дзар опять приглашал ее к себе во дворец.

Геакронский правитель успел понять, что Кире чужды пиры и увеселения, поэтому, когда карета забирала ее на площади и отвозила во дворец, девушка отправлялась прямиком в покои Дзара — стража знала ее и не чинила препятствий.

В этот раз Дзар взял ее особенно страстно.

Кира пришла к выводу, что быть любовницей главы государства не так уж плохо. Однако, как бы ни скромна она была, Кира все же полагала, что она достойна большего.

Вместе с доко Дзаром (хотя наедине она звала его Тиам) Кире казалось, что для нее не существует угроз в этом мире. В эти радостные минуты, когда их расслабленные тела отдыхали после совокупления, Кира думала:

«Быть может, плюнуть на все и рассказать про Кофага и его угрозы? Ведь доко Дзар и никто иной — самый могущественный человек в стране. Одно его слово — и Темный Палач отправится на эшафот…

Дурочка! У тебя ничего нет против Кофага. Ты будешь выглядеть клеветницей в глазах всех… и тогда тебе придется несладко».

«Я намного опаснее, чем Дзар», — эти слова не шли у Киры из головы.

— Тиам, — промолвила она, нежась на огромной мягкой кровати.

— Да, милая? — полусонно произнес геакронский правитель.

— Тиам, мне бы… хотелось знать, что я значу для тебя? И какое… хм… продолжение будут иметь наши отношения?

— Эх, милая, — Дзар мягко улыбнулся и поцеловал ее в щеку, — понимаю тебя, понимаю… Не хочешь, взлетев так высоко, вдруг оказаться на обочине. На свадьбу пока точно не рассчитывай. Придется подождать…

— Почему? — спросила Кира, дивясь собственной дерзости.

— У меня на носу война с Сиппуром, — слегка раздраженно ответил Дзар. — Как мой народ воспримет мою женитьбу накануне всеобщей беды? «Кощунство», — вот что скажут люди.

— Так все же… войне быть? — вздохнула Кира.

— Эти южные псы хотят силой навязать карифянам свою религию. А Геакрон — это первое, что стоит у них на пути.

— Быть может нам… объединиться с карифянами?

— Объединиться с теми, кто держал под своей пятой наших предков? — воскликнул Дзар. — С теми, кто зовет меня диктатором и узурпатором? Ты это предлагаешь?

— Прости, я…

— Кира! — Дзар тяжело вздохнул, но по лицу его было видно, что он уже смягчился. — Не стоит нам с тобой обсуждать политику. Особенно здесь… А, кстати, что там твой Варкассий? Ничего подозрительного за ним не замечала?

— Нет, доко Дз… Тиам. — Наблюдай за ним! Он точно замыслил неладное. Я не верю, что шпионы из Сиппура просто так посещали его. Это немыслимо! Такой позор посреди моей столицы… Ты должна втереться к старику в доверие, поняла? Надави на самые его больные точки, прояви изворотливость — ты же женщина! Если почувствуешь момент — можешь даже притвориться, что разделяешь его предательские замыслы… И тогда-то он твой. Возможно, я скоро распланирую вместе с Кофагом операцию по его поимке; но до тех пор, пока я не дам тебе знак — никакой самодеятельности, ты поняла? — Да, Тиам, я поняла, — чуть слышно прошептала Кира, целуя Дзара в губы. — Я исполню все самым лучшим образом… Обещаю.

На следующий день Киру возле ее дома встретил лично Бао Кофаг. Его лицо, помимо всегдашнего платка, было скрыто также и капюшоном, но Кира узнала голос Темного Палача:

— Стало быть, послезавтра? Должно быть, он отправится на рассвете. На всякий случай я уже отдал приказ моим людям следить за всеми путями, ведущими из города. Варкассий мог запросто солгать тебе: это касается как времени его отбытия, так и места, в которое он направляется. Мы не упустим его. Ты должна быть готова в любое время дня и ночи отправиться за ним в погоню: собери все самое необходимое и жди. Кто-то из моих людей найдет тебя.

— Что я должна буду сделать? — спросила Кира.

— Следи за Варкассием. Вызнай все, чем он занимается. Я более чем уверен, что никто не давал ему приказа покидать Геакрон.

— Но почему я?

— Потому что я так приказываю! Ты засиделась в своем вонючем штабе. Я думаю, ты наделена другими талантами, а, Кира? Пришла пора это проверить. До встречи.

— Ах, да, я хотела спросить…

— Дзару об этом всем ни слова! — опередил ее вопрос Кофаг. — Если что, я оправдаю тебя перед ним. Не беспокойся, своих людей я не бросаю.

Деоптис. Конец лета 729 года после падения Эйраконтиса

Ниллон уже даже не пытался понять, что происходит.

Профессор не давал повода для подрыва доверия к нему, однако, последние его действия вызывали, по меньшей мере, недоумение.

Так, Райджес Хиден забрал из своей ячейки в банке Деоптиса весьма солидную сумму в золотых монетах, после чего закупил довольно много продовольствия: в основном, сушеное мясо, фрукты и бурдюки с питьевой водой. Также им были приобретены для каких-то целей рыболовные снасти и удилища.

На все расспросы Ниллона профессор отвечал что-то вроде «Прости Нил, мне некогда!» и «Прибудем на место — я все тебе подробно объясню».

Вот только что за «место» имелось в виду?

Они распрощались с репортерами из Дакнисса, когда отъехали на почтительное расстояние от Диргена, остановившись ненадолго в каком-то деревенском трактире. Журналистам предоставили свежих коней, и они, отдохнув всего несколько часов, отправились в сторону карифской столицы, чтобы сообщить о кровавом вероломстве аклонтистов.

Геллу также уговаривали отправиться домой, в Дакнисс, но упрямая девушка наотрез отказалась от этого.

«Я — свободный человек, — отвечала она, — и буду путешествовать по своей родной стране столько, сколько мне заблагорассудится».

Ниллону было, безусловно, приятно, что Гелла остается с ним (хоть это могло быть и не столь безопасно), тем более, он считал, что она остается из-за него. Несмотря на то, что девушка по-прежнему держалась с ним достаточно прохладно, Ниллон лелеял надежду, что Гелла испытывает к нему нечто большее, нежели простую благодарность.

А потом они вернулись в Прант.

Ниллон был до смерти рад застать отца на его рабочем месте, в библиотеке. Запинаясь, с трудом сдерживая эмоции, Ниллон рассказал обо всем случившемся в Диргене и о необходимости на время переехать в другое место.