В его глазах проступила лёгкая боль.

Прежде чем я успела пожалеть о своих словах, он стиснул мои волосы и притянул к себе, чтобы поцеловать в губы. Через несколько секунд он принялся целовать меня ещё крепче, позволяя своему свету посерьёзнеть и послать мне образы, насколько ему понравилось. Тихонько застонав, он позволил своей боли полыхнуть в ответ на воспоминания, а также показал в ярких деталях, как он намеревался вернуть услугу позже, в комнате.

Он всё ещё был открыт намного сильнее, чем раньше, и мне приходилось бороться со своим светом, чтобы не вплестись в него.

— Серьёзно? — переспросила я, прервав поцелуй, когда мельком заметила одну из его мыслей. — Зачем? Ты и так физически сильнее меня.

— Я хочу, чтобы мои руки оставались свободными, — пробормотал он. — Это эстетика, Элли.

— Эстетика, — я улыбнулась. — Понятно. То есть, привязать меня к твоей кровати — это не проявление твоей помешанности на контроле. Это ты выражаешь себя как художник.

— Да, — сказал он, улыбаясь.

Ревик вновь поцеловал меня, вкладывая свет в свой язык, затем встал и помог мне тоже подняться на ноги.

— Я в обморок хлопнусь, если мы тут останемся, — сказал он.

— Плавки не забудь, — сказала я, сопровождая слова жестом.

Посмотрев вниз и словно вспомнив, Ревик пожал плечами и улыбнулся.

— Они все видели члены видящих. И задницы белых мужчин.

Я прикусила губу, но не перестала улыбаться.

— Правда? — отозвалась я, приподнимая верх своего бикини. — Тогда, наверное, для меня тоже нет разницы. Они все видели сиськи видящих. И другие части женского тела, держу пари. Ну, то есть, Врегу сколько, пара сотен лет минимум?

Когда я потянулась к ручке кедровой двери, Ревик схватил меня за талию.

— Если пойдёшь туда в таком виде, ты учинишь настоящий мятеж, — сказал он, целуя меня в горло. Его ладони сжались, ближе притягивая меня к нему. — Будь лапонькой, жена. Не пугай меня.

Я улыбнулась, но уловила в его голосе серьёзные нотки. Открыв свой свет, я заверила его долгим импульсом тепла, приласкав его лицо. Я позволила ему ощутить свою серьёзность и укол ревности, заставивший меня изначально поднять эту тему. Почувствовав, как он расслабляется, я стала гладить его по рукам, ощущая, как его ладони крепче сжимаются на моем теле.

Улыбнувшись, я чмокнула его в грудь.

— Ладно, — отпустив его, я заново завязала на себе верх бикини и вздохнула с притворной обречённостью. — Значит, одеваемся.

Когда мы вывалились из сауны с облаком пара, одетые хотя бы в то же, в чем зашли, Врег и Гаренше громко расхохотались и засвистели. Я посмотрела по сторонам и увидела, что к ним у бассейна присоединилась минимум дюжина других разведчиков, которые теперь или сидели на краю, или нежились в воде.

— Очень деликатно, — крикнул Гаренше, сложив ладони рупором у рта. — Кажется, я сосчитал оргазмы твоей жены, Ненз.

Врег заржал ещё громче, хлопнув Гаренше по плечу.

— Оставь оргазмы его жены в покое, — пожурил он.

Покраснев и слегка сгорая от стыда, я посмотрела на Ревика, который тоже улыбнулся немного натянуто и поцеловал меня в щеку. Его руки обвились вокруг меня, и я ощутила сильный собственнический импульс в том, как он прижал меня к себе.

Однако я всё равно понимала, что подслушивание беспокоило меня намного сильнее, чем его.

Его воспитывали как видящего, более-менее, а видящие явно более склонны к эксгибиционизму, чем я, воспитанная человеческими родителями в Сан-Франциско. Думаю, я убедила себя, что Врег и Гаренше уйдут, как только мы начнём шуметь. Я забыла, что они видящие, а не люди.

В любом случае, эти люди меня не знали. Теперь их единственная ассоциация со мной — это то, как я орала имя Ревика из-за закрытой двери сауны.

Но когда я посмотрела по сторонам, все они, похоже, улыбались.

Я прочла Барьерное пространство вокруг нас и осознала, что все они очень рады тому, что мрачный настрой Ревика развеялся вместе с окончанием его долгого (в их понятии, по крайней мере) периода целибата.

Я всё ещё думала об этом, мельком глядя на лица, поворачивавшиеся в его сторону, когда до меня вновь дошло, как все они смотрели на него. В их глазах виднелась иногда открытая привязанность, иногда боготворящее восхищение, а иногда — почти почитание.

Прежде чем это направление мысли наградило меня очередным приступом собственнической паранойи, Ревик схватил меня за талию. Я пронзительно взвизгнула, когда он зашвырнул меня в бассейн вместе с собой.

Побултыхавшись с ним в воде и всплыв через несколько минут, я рассмеялась, отплёвываясь, переводя дух и брызгая ему в лицо.

Но прежде чем я успела его достать, Ревик уплыл от меня.

Мгновение спустя я осознала, что он хотел, чтобы в этот раз я погналась за ним.

— Нет, — он покачал головой, держа руки скрещёнными на груди. — Попробуй ещё раз, Элли.

Поморгав, чтобы сфокусировать глаза, я подняла взгляд со своего места на узорном коврике, где я сидела со скрещёнными ногами.

— Что я сделала? — спросила я. — Я что-то слышала.

Ревик криво ухмыльнулся, показывая на потолочную люстру.

Я увидела остатки одной из лампочек, где зазубренный осколок стекла свисал как сосулька, обнажая органические проводки под ним. Этот последний осколок упал на моих глазах, присоединившись к куче осколков на ковре. Я вздрогнула.

— Серьёзно? Ты уверен, что это была я?

Он рассмеялся.

— Думаешь, она спонтанно взорвалась? Именно в тот момент, когда ты сосредоточилась на поднятии этой штуки? — он указал неопределённым жестом на стол, всё ещё улыбаясь.

— Ты смеёшься надо мной?

Он улыбнулся ещё шире.

— Определённо.

— Ну ладно, — сказала я, поднимаясь на колени. — Довольно, всемогущий Сайримн. Ты явно слишком наслаждаешься возможностью покомандовать мной. Ты уверен, что ты здесь единственный видящий-телекинетик, который может обучить меня этим вещам?

— Просто держись подальше от стен, Элли, — сказал он, улыбаясь.

Словно осознав свои слова, он посмотрел вокруг нас. Его улыбка дрогнула и сменилась лёгкой тревогой.

— Вообще-то, если так подумать, — сказал он. — Тут может проходить газопровод. Может, нам лучше попрактиковаться снаружи.

— Трусишка, — отозвалась я.

Он рассмеялся.

— Хочешь, чтобы я взлетел на воздух?

— Почему нет? Ты же Сайримн, так? Разве ты не можешь просто поднять какой-нибудь супер щит или типа того? Тогда тебе тоже будет практика.

Бросив на меня задумчивый взгляд, он пожал плечами.

— Ладно. Раз ты преподносишь всё в таком свете. Без проблем. Тогда почему бы тебе не нацелиться на стены? Учитывая твои результаты, так нам будет даже безопаснее.

Вскочив на ноги, я шлёпнула его по руке. Увидев его улыбку, я сообразила, что именно такой реакции он от меня добивался. Притянув меня к себе, он поцеловал меня, прижав нас обоих к стене. Через какое-то время я оторвалась от него и немного отстранилась, посмотрев в окно на тяжёлые тёмные тучи, собиравшиеся вокруг гор.

— Куда нам пойти? — спросила я, гладя Ревика по животу — Для телекинеза, имею в виду, — сказала я, улыбаясь и ощущая реакцию его тела. — Похоже, нас заметёт снегом, если мы проведём на улице слишком много времени.

— Куда ты хочешь пойти? — спросил он. — Ты устала от этого?

— Нет. Не совсем устала.

Он поцеловал моё горло.

— Не совсем… устала. Это как понимать?

— Просто я чувствую себя бесполезной, наверное, — призналась я.

Я подняла взгляд и пожала плечами, увидев вопрос в его глазах.

— Я не сидела без дела так долго уже… — я задумалась на минутку. — …Ну, наверное, никогда. Я определённо не бездействовала так долго за последний год. Не то чтобы я возражала, — добавила я, заметив, что Ревик нахмурился. — Я многому учусь, и это здорово. Но думаю, мне немножко не сидится на месте.

— Разве это не похоже на школу? — спросил он, улыбаясь. — Может, на колледж?