Глаза Ревика похолодели.

После небольшой паузы он отцепил от себя пальцы Джона.

— Передай ей сообщение, Джон, — сказал он. — И окажи мне последнюю услугу. Останься с ней, пока швейцар не принесёт одежду, — он неопределённым жестом показал на коридор. — Не хочу, чтобы она бродила вокруг в таком виде… даже вооружённая.

Не сказав больше ни слова, он повернулся и зашагал в направлении лифта.

Джон провожал его взглядом, всё ещё пытаясь найти слова, когда высокий видящий наклонился и нажал кнопку, вызывавшую лифт обратно на верхний этаж. Кто-то, должно быть, послал лифт обратно вверх, потому что двери немедленно издали сигнал и открылись.

Джон всё ещё стоял там, когда они закрылись за ним обратно, и Ревик исчез.

После ухода видящего Джону потребовалось несколько минут, чтобы собраться.

Он уставился на купюры в своих руках. Это были не индийские рупии и даже не доллары, а евро, и притом крупного номинала. Глядя на пачку, сжатую тремя пальцами, оставшимися на его изувеченной руке, он осознал, что невольно пересчитывает деньги.

Ревик только что вручил ему маленькое состояние.

Вид того, что он держал в руке, в сочетании с разговором с видящим, вызывал у Джона головокружение. Элли всегда шутила о том, какой Ревик бережливый. Это одна из тех его черт, которые она всегда находила забавными.

Увидев Ревика воочию, Джон осознал, что ему не хочется идти к ней. Он не был уверен, что найдёт по ту сторону двери, но почему-то сомневался, что она будет сияющим комочком радости и света, вне зависимости от того, что между ними произошло.

В итоге прошло достаточно времени, чтобы он ощутил необходимость действовать.

Возможно, она нуждалась в нём в этот самый момент.

Ещё секунду поколебавшись перед дверью, он протянул здоровую руку и постучал. Когда через несколько секунд он ничего не услышал из-за двери, он постучал ещё раз.

Постучав в третий раз, он начал беспокоиться.

Он снова поднял руку…

Когда дверь внезапно открылась.

Он очутился лицом к лицу с Элли.

Она выглядела бледной. Щурясь из-за освещения в коридоре, она придерживала верх платья на плече, прижимая руку по диагонали к груди. Её волосы, которые ранее этим вечером напоминали шедевр из модного журнала, теперь свешивались с плеч. Заколки с драгоценными камнями цеплялись к беспорядочным кудрям, сползли и как будто сместились больше на одну сторону её головы.

Джон невольно заметил синяки на её шее, руках и верхней части груди, а также что-то на плече, похожее на укус.

Она выглядела так, будто побывала в драке.

— Иисусе, Эл, — пробормотал он, отворачиваясь.

Джон скинул смокинг с плеч и протянул сестре, когда та отступила в комнату. Она отпустила дверь и оставила её открытой, позволяя ему войти. Закрыв за собой дверь, Джон смотрел, как она поворачивается к нему спиной и надевает его пиджак.

— Он тебя принудил? — спросил он хриплым голосом.

Она фыркнула, вытаскивая, похоже, дорогую бутылку шампанского из серебряного ведёрка со льдом. Джон видел, как она посмотрела на этикетку, затем отпила большой глоток.

Когда она предложила ему, он лишь отмахнулся.

— Не совсем, — сказала она, опуская бутылку.

— Не совсем? Какого черта это значит?

Она смотрела в окно на горизонт, но теперь обернулась к нему через плечо, поджав губы.

— Это значит «нет», Джон. Он меня не принуждал. Он спросил. Я сказала «да». Счастлив?

Джон нахмурился, обводя взглядом тускло освещённую комнату.

Огонь в камине прогорел, отчего огни города внизу выделялись на фоне ночного неба. Он невольно подошёл к окнам и посмотрел на новые районы Нью-Дели, а также сады, обвивавшие подножья остеклённых небоскрёбов со странно выступающими балконами верхних этажей.

Вдалеке загрязнённый воздух размывал очертания горизонта, куда более плотно заполненного зданиями и огнями машин. Не являясь старейшими районами Дели, этот зазубренный кусочек неба относился к изначальному деловому району, ещё до органических добавок последнего десятилетия или около того.

Джон посмотрел обратно на свою приёмную сестру и обнаружил, что она сидит на диване из воловьей шкуры, скрестив ноги и закутавшись в пиджак смокинга. Вопреки тому, как сильно она выросла за последний год, она всё равно казалась ему маленькой, как ребёнок в папиной одежде.

— Я видел его, — сказал Джон. — Ревика.

Она взглянула на него. При виде выражения в его глазах она нахмурилась. Затем сделала плавный жест одной ладонью, в манере видящих указывая на его тело сверху вниз.

— Что ж, — сказала она. — Ты всё ещё здесь.

— Он был… разговорчив.

Она кивнула, глаза приняли усталое выражение.

— Да уж.

Джон поколебался, сжимая деньги в кармане, и решил, что это может подождать. Учитывая поведение Элли в данный момент, она может воспринять это неправильно. Ему не было дела до того, что Ревик будет выглядеть плохо — по крайней мере, тот Ревик, с которым он только что разговаривал в коридоре отеля — но он не мог справиться с выражением, которое могло появиться на её лице, когда он попытается ей объяснить, откуда у него эти деньги.

По той же причине он решил, что «сообщение», которое его попросили передать, тоже может подождать.

— Он пришлёт одежду, — сказал Джон, когда она не заговорила. — Он сказал мне, где ты.

Она опять кивнула, не поднимая взгляда.

Затем Джон заметил треснувшее зеркало и сломанную лампу недалеко от дивана. Он подумывал спросить о них, затем передумал.

Вздохнув, он подошёл к ней и плюхнулся на диван рядом.

— Эл, — он взял её за руку. — Ты в порядке?

Она издала отрывистый смешок, отдёрнув ладонь.

— Иисусе, Джон, — поставив бутылку шампанского на своё почти голое бедро, она посмотрела на него, и в её голосе зазвучала горечь. — Сам-то как думаешь, черт подери?

Джон пожал плечами. Однако его челюсти напряглись.

Мгновение спустя она пожала плечами и покачала головой.

— Прости, — сказала она. — Прости меня, Джон. Я не… — она резко выдохнула. — Я не в себе, наверное. Через минутку станет лучше. Обещаю.

Она провела пальцами по волосам, зацепилась за один из гребней с драгоценными камнями и повернула голову, чтобы посмотреть на него. Помедлив, чтобы высвободить металлические зубчики, она вытащила гребень из своих темных локонов, и причёска развалилась ещё сильнее. Джон поразился тому, какими длинными стали её волосы. Он заметил, что её макияж тоже размазался, не говоря уж о том, что случилось с платьем.

— Ночка была адская, — согласилась она, словно услышав его.

Временами он всё ещё забывал, что она такая же, как они.

Он положил ладонь на её ногу, невольно поколебавшись, когда вспомнил слова мужчины-видящего. Стиснув зубы, он оставил ладонь на прежнем месте.

— Я видел его, — повторил он. — Я… говорил с ним, — она повернулась, и Джон посмотрел ей в глаза. — Теперь я понимаю, Эл. Что ты пыталась сказать мне ранее.

На протяжении долгого момента она лишь смотрела на него.

Он видел, как её лицо становится чуть более открытым, и он сумел различить под маской горе. Он впервые осознал, что она находится на грани срыва.

Хуже того, она стыдилась.

Она прикрыла глаза.

Подняв бутылку, она запрокинула голову и сделала ещё один большой глоток шампанского. Закончив, она вытерла губы тыльной стороной руки и заметила, что её костяшки пальцев ушиблены.

Заметив его взгляд на своей руке, она пожала плечами.

— Я ему врезала.

Джон кивнул.

— Ага. Я догадался.

— Не помню, почему, — пробормотала она. — Из-за Вашингтона.

— Я могу что-нибудь сделать?

Она улыбнулась, но в этом выражении не было ни капли веселья.

— Я не знаю, что тут можно сделать.

— Элли, — произнёс Джон. Он поколебался, затем всё равно сказал. — Элли, как ты думаешь, что он делает здесь, в Дели?

Она подняла руку, затем позволила ей упасть на диван.