Всё ещё думая и уставившись невидящим взглядом в окно, я покачала головой.

— Это казалось не лучшей идеей.

— Почему?

— Просто.

— Дерьмо собачье, — прорычал он. — Хрень полная это твоё «просто». Ты думала об этом. Я тебя знаю. Ты бы подумала об этом, бл*дь, Элли. Скажи мне, почему, мать твою.

Я почувствовала, как мои челюсти стиснулись ещё крепче. Не глядя на него, я покачала головой.

— Он мой друг, — я умолкла, всё ещё глядя на тёмное небо.

Я поймала себя на том, что думаю о Балидоре, но мне не хотелось думать о нем.

Выдохнув, я сказала:

— Я знаю, что он хотел меня, но я не позволяла себе слишком задумываться над этим. Он мой друг, — резкий прилив злости распалил мою грудь. Я даже не знала точно, кому адресовалась эта злость. — Просто… — всё ещё думая, я покачала головой. — С ним это оказалось тяжело. Тяжелее, чем я думала. Я думала, это будет просто секс, что я узнаю, каково это — просто заниматься сексом с кем-то другим. Но это не был просто секс, и я не смогла справиться с тем, что это было.

Я вновь покачала головой и уставилась на свои ладони.

— Я не была готова к этому. Я не смогла с этим справиться, — заставив себя замолчать, я стиснула зубы, когда он ничего не сказал. — Бл*дь, я не смогла с этим справиться. Так что вот тебе причина. Это был мой выбор.

Его тело замерло совершенно неподвижно.

На протяжении долгого момента он, казалось, пытался выдавить из себя хоть слово.

Затем в его свете полыхнула боль.

— Боги, Элисон, — эта боль усилилась. — Ты сказала, что не любишь его, — одна ладонь поднялась к его голове. Я видела, как его пальцы стискивают волосы. Я чувствовала, как он прикладывает усилия, чтобы промолчать.

Я покачала головой.

— Ревик. Нет. Я не люблю его. Не так…

— Да пошла ты, — его голос дрогнул, и я впервые услышала, что скрывалось за всем этим. Несколько долгих секунд я не шевелилась, наблюдая, как он пытается взять свой свет под контроль.

Всполох боли вновь прошёлся по мне, и вот я уже едва могла смотреть на него. Я уже даже не могла сказать, чья эта боль. Я ощущала иррациональность этого чувства, интенсивность своего света.

— Ревик, — я покачала головой. — Может, нам не стоит этого делать.

— Я не причиню тебе вреда, Элли.

Я повернулась и посмотрела на него.

— Я и не говорила, что ты причинишь.

Молчание затянулось.

Я видела, как он вновь с трудом удерживает контроль, и прикусила язык, стараясь оставаться на месте, не касаться его — а может, не бить его. Мне хотелось сделать то первое, то второе, и с такой интенсивностью, что я не могла думать ни о чём другом, глядя, как он сидит здесь. А может, мне хотелось сделать и то, и другое, друг за другом или по очерёдности. В любом случае, это неудержимое желание нарастало, а боль в моём нутре усиливалась.

Он сидел, держась руками за голову и не шевелясь, приглушив и отстранив свой свет.

— Это связь? — спросил он. — Из-за связи ты передумала? Потому что ты застряла со мной?

Моя злость полыхнула ещё жарче.

— Да пошёл ты. Разве связь помешала тебе трахать Кэт?

Вздрогнув, он уставился на меня.

— Ты его любишь?

— Нет! — я наградила его сердитым взглядом. — Я его не люблю, Ревик… не так.

— Ты просто не любишь меня.

Прежде чем я успела осмыслить его слова, всё моё тело пронзило болью.

— Я люблю тебя, — сказала я, и боль в моей груди усилилась, а злость испарилась. — Это ты никогда не любил меня так уж сильно, Ревик.

Сказав это, я осознала, что в глубине души считала это правдой.

Более того, в глубине души я винила его. Я винила его, чувствовала себя брошенной во многих смыслах. Я винила его за это. Я винила его за превращение в Сайримна. Я винила его за Вашингтон. Я винила его за то, что после он побежал к Салинсу, а не ко мне. Мой разум каким-то образом сплёл эти события, сделав их одним целым.

Затем я стискивала свою грудь, силясь дышать.

— Прости, — я покачала головой, и на глаза навернулись слёзы. — Это нечестно. Я знаю, что это нечестно, — я ощущала правдивость этих слов, и боль лишь усилилась. — Прости меня, Ревик.

Он лишь сидел там. На моих глазах он покачал головой, стиснув зубы.

— Ты хотела сделать мне больно, — сказал он. — Поэтому ты так поступила?

Я нахмурилась, уставившись в окно. Я заставила себя подумать, постараться и ответить ему правдиво.

— Я не знаю. Может быть. Может, я хотела сделать тебе больно, — я стиснула зубы, повернувшись. — Я говорила себе, что это не так. Я говорила себе, что хотела только порвать с тобой… а не сделать тебе больно.

Он издал хриплый смешок.

Злость в моей груди полыхнула.

— Я знала, что совершила ошибку. Сразу после того, как мы сделали это, я знала, — от боли всё перед глазами побелело. Мои руки сжались в кулаки. — Я не могу заниматься случайным сексом. Никогда не могла, — в моём голосе зазвучали горькие нотки. — Полагаю, это ещё один навык, в котором ты на несколько шагов впереди меня, муж.

Видя, как Ревик вздрогнул, крепче стиснув свои волосы, я прикусила губу.

— Потом ты послал это письмо, — сказала я.

Воцарилось молчание.

Он хрипло усмехнулся, поднял голову и посмотрел в окно.

— Это бл*дское письмо, — сказал он. — Gaos. Вы оба, должно быть, были в восторге, — он посмотрел на меня, и его глаза холодно сверкнули в лунном свете. — Ты хотела, чтобы он прочёл его вслух. Это просто бессмысленная жестокость, жена? Или в этом тоже содержался посыл? Я что-то упустил?

Я стиснула кулаки, чувствуя, как усиливается моя злость.

— Я не знала, что было в этом письме! Ты доставил его к нашей двери… как какую-то насмешку! Я не знала про цветы. Я даже не видела их, пока Касс не закончила читать. Я думала, ты пытаешься манипулировать мной… я думала, всё это должно быть угрозой.

— Угрозой? — переспросил он, и в его голос просочилась злость. — Ты думала, что я стану тебе угрожать? Ты моя жена, Элли.

— Ага, — отозвалась я, сердито посмотрев на него. — Мужья же никогда не убивают своих жён и не угрожают им.

— Я не человек, бл*дь! — рявкнул он. — Я сказал тебе, что никогда не подниму на тебя руку. Ты думала, что я тебе солгал?

— Я думала о том, что я только что переспала с другим, — сказала я. — Впервые с момента заключения нашего брака. Откуда, бл*дь, я должна была знать, что ты сделаешь?

— Я даже не знал об этом!

— Я предположила, что ты знаешь.

— Почему я не знал, Элли? — его взгляд встретился с моим, и я вздрогнула от боли в его глазах, когда его подбородок напрягся. — Это было дело рук Балидора? Или это со мной тоже сделала ты? Ты даже не включила меня в свою чёртову измену? Тебе непременно надо было отрезать меня и от этого тоже?

Я покачала головой, стараясь контролировать свой свет и свой голос.

— Я решила, что это и стало поводом для письма. Я предположила, что ты зол…

— Я бы не стал тебе угрожать, Элли!

Я уставилась на него с открытым неверием.

— Джон сказал, что ты угрожал убить любого, кто ко мне прикоснётся. Включая его самого, мать твою, — я крепче сжала колени. — А теперь ты хочешь, чтобы я поверила, что ты не причинил бы мне вреда? И не стал бы мне угрожать? Хрень собачья.

Когда он покачал головой, всё ещё со злостью в глазах, я повысила голос.

— Ревик, между нами всё было туманно. Уже давно. И тебя в последнее время нельзя назвать мистером Ненасильственность…

— Боги, Элли!

Что-то в его голосе заставило меня замолчать.

Я уставилась на него, и это вновь ускользнуло от меня, как только я ощутила рябь, исходившую из его света. Осознав, что мы кричали друг на друга, что я едва следила за своими словами, я издала какое-то подобие хрипа, поразившись боли, которая ударила меня в сердце, как только я её впустила.

Слёзы покатились по моим щекам прежде, чем я успела их сдержать. Затем я вспомнила его в хижине, вспомнила всё, что мы сказали друг другу, каким далёким всё это казалось мне теперь. Я вспомнила его лицо и то, как он смотрел на меня.