– Встречали таких раньше? – спросил Джон.

Кварианка покачала головой:

– Я догадывалась, что они продолжают совершенствоваться, оставшись без нас. Но не думала, что изменения зашли так далеко.

– Тогда как Вы узнали, что он вернётся на то же место?

– Я же объясняла, Шепард, – прожурчала Тали. – Геты становятся умнее в компании. У одиночного гета интеллекта не больше, чем у робопылесоса. Он прыгал от одной заложенной в его память точки к другой, вот и всё.

Группа, этаж за этажом отстреливая оставшиеся машины, поднялась по лестнице. Все боковые проходы были забраны решётками и забаррикадированы. На самом верху один из коридоров был открыт – очевидно, это и был путь наружу.

Путь наверх был усеян пулевыми отверстиями. На многих ступенях были видны следы запекшейся крови, но трупы уже успели убрать.

– Надо отдать должное вашим колонистам, – хмыкнул Рекс, пошевелив ногой обломки последнего гета. – Они так просто не сдаются.

Тали оглядела пройденный путь и кивнула:

– Столько погибших, но они всё ещё держат оборону.

Они вышли наружу.

Колония – вернее, то, что от неё осталось – располагалась на плоской крыше какого‑то огромного протеанского строения. Иначе на Феросе быть и не могло – планета практически целиком была покрыта руинами древнего мегаполиса. Квадратная площадь была размером в полторы-две сотни метров по каждой стороне. В центре лежали разъединённые модули грузового шлюпа класса «Коулун», возле которых стояла худо-бедно собранная техника – небольшой подъёмный кран для контейнеров, вышка радиопередатчика, ветряной электрогенератор – и контейнеры со скудными запасами провианта. Человек двадцать – вот и всё, что, видимо, осталось от подававшей надежды научно-исследовательской колонии. Мужчина и женщина, стоя за металлическими щитами, наспех поставленными с помощью крана, держали на прицеле коридор, из которого вышел Шепард. Какая-то женщина, вполголоса ругаясь, возилась с ветряком. Пятеро грелось возле разведённого тут же неподалёку костра. Щуплый саларианец развернул в тени грузового шлюпа торговый терминал. В дальнем углу площади стояла ещё одна башня, ведущая к более высоким строениям.

Джон подошёл к бойцам самообороны:

– Мы прибыли по вашему сигналу. Где мне найти Фай Даня?

Мужчина махнул рукой наискось через площадь:

– Вон там башню видите? Она ведёт наверх в обсерваторию и вниз к тоннелям. Там ещё один блокпост, Фай Дань с ними. Что на лестнице?

– Давид аль Талакани убит. Геты, вероятно, попали в башню снизу. Сейчас там наш фрегат и группа стрелков – думаю, вам пока с этой стороны опасаться нечего, но, на всякий случай, будьте наготове.

Чтобы не обходить площадь, Джон решил пойти напрямую через один из лежащих модулей грузового шлюпа. Другой был закрыт и, судя по всему, дверь была заклинена взрывом.

В узком коридоре тускло мерцало аварийное освещение. Из жилого отсека доносились слабые стоны. Навстречу шагал сосредоточенный мужчина. Возле Шепарда он резко остановился:

– Хорошо, что вы прибыли. Геты готовят новую атаку.

Хлопнув спектра по плечу, мужчина, едва не срываясь на бег, прошёл дальше.

Из жилого отсека снова раздался стон. Шепард заглянул туда. Измождённая бледная женщина лежала на койке. К её лбу был приложен холодный компресс. Рядом сидел мужчина и гладил её по руке:

– Успокойся, родная. Всё будет хорошо. Всё будет в порядке. Подмога уже прилетела.

Углы губ женщины дёрнулись в попытке улыбнуться. Не размыкая век, она прошептала:

– Очень болит голова… Уже лучше, но пока тяжело… Мне просто нужно успокоиться… Не думать о прошлом…

Шепард тронул мужчину за плечо. Тот обернулся.

– Нужен панацелин? – спросил Джон.

Мужчина покачал головой:

– Спасибо, у нас есть. Это просто усталость. Мигрень. Всё пройдёт. Вас ждёт Фай Дань. Он там, дальше.

Шепард с боевыми товарищами прошёл дальше по коридору и вышел из шлюпа как раз возле второй башни. Вход в неё был частично загорожен крупным бетонным блоком. У блока пожилой китаец беседовал с увешанной оружием латиноамериканкой.

Джон подошёл к ним:

– Здравствуйте! Вы – Фай Дань?

Китаец повернулся к Шепарду:

– О… Да, здравствуйте! Вы – флагман военной помощи?

Джон замялся:

– Вообще-то мы и есть вся помощь.

Латиноамериканка гневно воскликнула:

– Как? Нас тут забивают, как скот, мы кричим о помощи, а всё, что присылает нам Альянс – один фрегат с десантом?

– Строго говоря, Альянс ещё никого не посылал. Сообщение быстро прервалось. Так что у вас нет и этого. Я – спектр Совета Цитадели. Мы сделаем всё, что сможем, чтобы вам помочь.

– Но это же… Берегись!

Женщина вскинула винтовку и открыла стрельбу по башне, откуда один за другим полезли геты.

– Прикройте! – бросил ей Шепард и повёл группу вперёд.

На узкой, вьющейся вокруг лифтовой шахты лестнице идти со штурмовой винтовкой было тяжелее, чем с компактным короткоствольным дробовиком. Джон забросил автомат за спину и вскинул халиатовский «Торнадо». Рекс принципиально не пользовался ничем, кроме дробовиков, биотики и старой доброй физической силы. Тали щедро раздавала выжигающие схемы гетов электромагнитные импульсы, её пальцы порхали над кнопками инструментрона.

С боем группа подошла ко второму этажу. За бетонным блоком в комок сжался щуплый старичок в комбинезоне.

– Прошу, спасите! – крикнул он, увидев поднимающихся бойцов. – Не дайте уме…

Разорвавшаяся ракета гетов оборвала колониста на полуслове.

Перекатом Шепард укрылся за блоком, сменил оружие на штурмовую винтовку и, выпуская очередь за очередью в коридорный проём, которым оканчивалась лестница, стал прикрывать подход товарищей. Коридор был в несколько слоёв перегорожен силовыми щитами гетов. Прячась за шестиугольными полями эффекта массы, разумные машины отстреливались от Джона. Тали поколдовала над инструментроном, и щиты погасли. Геты отступили вглубь.

– Это и есть обсерватория, – заметил Шепард. – Пошли.

Рекс, сосредоточившись, установил за входом в обсерваторию деформирующее поле. Теперь любой гет, решивший выйти на линию огня, неминуемо был бы разорван вихрями эффекта массы. Поле действовало лишь несколько секунд, но этого хватило, чтобы бойцы проникли в обсерваторию и распределились по укрытиям. Меньше, чем за минуту, оставшиеся геты‑солдаты были уничтожены.

– Ну что, кажется, всё? – спросила Тали.

Джон только собрался ответить, как раздался страшный грохот, и купол обсерватории обрушился внутрь. Над дырой в крыше завис летательный аппарат, своим видом напоминающий то ли стрекозу без крыльев, то ли саранчу без прыгательных ног.

– Истребитель гетов! – прячась за ближайший угол, крикнула кварианка.

В брюхе истребителя открылся люк, оттуда вылетело несколько дронов, а следом посыпались компактно сложенные геты. Высадив десант, корабль поднялся на несколько метров, величаво развернулся и улетел.

Взрывом ракеты Тали отбросило к стене. Ударившись затылком, кварианка простонала и сползла вниз. Шепард метнул гранату в разворачивающиеся на полу обсерватории машины. Обломки разметало на половину помещения. Крупный гет, размером с хорошего крогана, выпустил несколько ракет, с каждым выстрелом подходя всё ближе, а затем побежал на бойцов с явным намерением снести их, как тараном. Рекс с прытью, которой Джон не ожидал от такого крупного существа, отпрыгнул в сторону. Гет по инерции пронёсся мимо, и кроган мощным энергетическим сгустком ударил его в бок. Гет упал, и Рекс несколькими тяжёлыми ударами ног вывел его из строя. Шепард тем временем расстрелял носившиеся в воздухе дроны.

Когда всё кончилось, Джон подбежал к Тали и похлопал её по щекам – точнее, по мягкому, но прочному пластику скафандра. Кварианка застонала и открыла глаза. Конечно, маска по‑прежнему скрывала лицо, но белое свечение, исходившее из глаз девушки, было достаточно сильным, чтобы Шепард его заметил. Практически прижавшись лицом к маске Тали, Джон попытался что-то разглядеть, но безуспешно.