— Арчер, — я потянулся к нему, но он отстранился.

Надев свои трусы, я пошёл за ним по коридору. Я продолжал звать его по имени, но он игнорировал меня.

Когда он добрался до прихожей и начал надевать куртку, я сказал:

— Арчер, останься. Пожалуйста, не уходи. Нам не обязательно говорить об этом. Можешь остаться в одной из гостевых комнат. Или… — я провёл руками по своим волосам. — Хотя бы разреши мне вызывать тебе такси. Арчер.

Он покачал головой.

— Мне нужно время подумать. Я пойду пешком.

Его лицо теперь было другим. Закрытым. Твёрдым. Все следы слёз, которые он пролил всего несколько мгновений назад, полностью исчезли.

— Там темно, — глупо произнёс я.

— Я не против.

Он застегнул куртку и засунул руки в карманы.

— Я тебя провожу. Только дай мне минуту одеться, ладно?

Арчер повернулся лицом к двери, повернул ручку и открыл её. Он посмотрел на меня через плечо.

— На этот раз не трудись идти за мной, Мэллори. Важнее было в прошлый.

Оставив меня сломанным на миллион кусочков, Арчер вышел за дверь.

— Здравствуйте. Я ищу бронь на фамилию Харт. Х-а-р-т, — произнёс я в свой мобильник.

— Минуточку, пожалуйста, — на другом конце провода повисла короткая пауза, а затем:

— Простите, сэр, кажется, у нас не останавливался никто с такой фамилией.

Я кивнул скорее сам себе, чем пустой комнате вокруг меня.

— Всё равно спасибо.

Положив мобильник, я опустил одну руку на стол, а другой потёр глаза, надеясь развеять немного боли в своей голове. Всю прошлую ночь, после того как Арчер ушёл, я не мог заснуть. И я не пошёл за ним, не важно, как сильно мне этого хотелось. Он сказал, что хочет побыть один и подумать, а это, по крайней мере, я уважал.

Банф не был огромным городом, но привлекал туристов, и здесь были сотни отелей или хостелов, в которых мог остановиться Арчер. К несчастью, после звонков в минимум две дюжины отелей с утра, мне не повезло.

Я проклинал себя за то, что даже не спросил название отеля, в котором он остановился, или где он работает, пока находится здесь. Но опять же, я вообще мало говорил прошлой ночью. Или думал.

От воспоминания боли на лице Арчера моя грудь сжалась, и я не знал, как это ослабить.

Я отодвинул кухонный стул и сел на него, слушая, как под моим весом заскрипело и застонало дерево. Мой взгляд поймал что-то, что отражало солнечный свет. Мои губы растянула маленькая улыбка, когда я потянулся и взял деревянную коробку, которая стояла на кухонном столе. Я забыл, что прошлой ночью пошёл в мастерскую и закончил последние части. И теперь здесь стоял конечный продукт часов моей работы. Отполированный, завершённый, стоял здесь без человека, которому должен был принадлежать.

Ирония этого от меня не укрылась.

Я отодвинул коробку.

Вместо этого я притянул к себе ноутбук, открыл его и навис над поисковой строкой, пытаясь придумать что-нибудь — что угодно — что мог поискать, чтобы это привело меня к месту, в котором остановился Арчер.

Мгновение я думал позвонить Дэнни и спросить, знает ли он. Но эта мысль меня отрезвила. У Дэнни будут вопросы. Вопросы, на которые я не мог ответить — пока не мог.

В раздражении, я оттолкнул ноутбук обратно и встал со стула. Я начал расхаживать по гостиной, проводя руками по лицу.

После десяти минут хождений по кругу, я остановился и громко рассмеялся. Это было забавно. Был человек, который изменил мою жизнь столь резко, что я готов был отдать практически что угодно, чтобы услышать его голос, но я даже не знал номера его телефона. Я не знал, где он остановился в городе. Не знал, как до него дотянуться.

В конце концов, за отсутствием лучшего дела, я взял свои ключи и вышел к грузовику. Я держал окна открытыми всю дорогу до магазина, пытаясь сосредоточиться на ощущении ветра, который бил меня по лицу и по левой руке, которая лежала на краю окна.

Когда я приехал в магазин, свет был выключен, но через передние окна всё равно светило солнце. Я не включил никакой свет и даже не включил компьютер. Вместо этого я вышел к входу в магазин и огляделся вокруг на предметы на витрине.

Стул, стол и часы. На длинном столе, который я сделал год назад, аккуратным рядом были выставлены вазы. Было несколько скульптур, но не много. Два похожих журнальных столика были составлены друг на друга в углу, подходящий кофейный столик стоял перед ними.

Я подошёл к стулу, ближайшему к переднему окну, и коснулся кончиками пальцев гладкого дерева. Я хотел видеть его чем-то другим, но теперь не мог. Мне хотелось видеть то, что видел Арчер, когда смотрел на мои работы. Но это были просто работы. Некоторые могли быть красивыми, замысловатыми или уникальными. Но это были только вещи.

Проведя пальцем по одной из гравюр на ручке стула, я остановился и посмотрел на неё. Я грустно улыбнулся, опустив взгляд на несколько крохотных отметок, которые покрывали все мои работы последние несколько лет.

Я задумался, понравился ли бы Арчеру стул. Я задумался, понравилось ли бы ему то, что я сделал ручки этого стула слегка другими, или сочетание разных основ для ножек и спинки.

Я задумался, будет ли ему вообще интересен чёртов стул.

Наверное, нет.

А почему должен быть?

Это был просто стул.

Часы спустя, покиснув в одиночестве в своём магазине, обдумав сложности жизни, я ушёл.

Солнце начинало садиться за высокие верхушки горной цепи. На улице всё купалось в тёплом мандариновом цвете, который показывался только в определённые летние дни.

Я заехал в супермаркет по дороге домой и купил букет цветов. Я много недель не был на могиле Софии, и почему-то сегодняшний день казался подходящим для этого визита.

Когда кассир с улыбкой протянула мне обратно мою кредитку и букет, я ожидал почувствовать некую вину.

Но не почувствовал. Ни капли.

София не хотела бы для меня этой вины, и я не хотел этого для себя.

Я подъехал к кладбищу, пока солнце продолжало опускаться за горы, с разноцветным букетом диких цветов, которые лежали на сидении рядом со мной. Не прошло и десяти минут, как я припарковался, взял цветы и пошёл по короткой знакомой тропе к могиле своей жены.

Только то, что я увидел — кого я увидел — остановило меня на пути.

Там стоял Арчер, с цветами в руке, и смотрел на могилу. Моя внезапная остановка, должно быть, привлекла больше внимания, чем я думал, потому что его голова повернулась ко мне.

Несколько тихих мгновений мы стояли и неловко смотрели друг на друга.

— Мэллори, — наконец произнёс он, напряжённо, когда я снова пошёл к нему.

— Привет, Арчер.

— Прости, — продолжил он. — Это неприемлемо.

Он стоял на месте, опустив плечи, с ярко-розовыми щеками, и практически не мог встретиться со мной взглядом. Его волосы были растрёпаны, и я был уверен, что он надел майку шиворот-навыворот.

И он выглядел идеально, прямо вот так, садящееся солнце освещало его волосы, на его лице отражалась робость.

— Всё в порядке, — сказал я, так и думая.

— Дэнни позвонил и попросил меня заехать на могилу его мамы и оставить цветы. Он сказал, что некоторое время не сможет вернуться в Банф, и он подумал… на самом деле, я не знаю, что он подумал. Но он попросил меня это сделать.

— Арчер, — я положил руку ему на плечо и улыбнулся ему. — Всё в порядке. Правда. Можешь приходить сюда, когда захочешь.

Он опустил взгляд на могилу Софии.

— Я не хотел проявить неуважение. Но и Дэнни не хотел подвести.

Я пожал плечами, практически полный радости, что нашёл его, и ещё более довольный, что он не отстранился от моего прикосновения.

— Не думаю, что София была бы против. Мне нравится думать — если ты веришь в духов — что Софии понравилась бы компания.

Он одарил меня маленькой улыбкой, и создалось такое чувство, будто он протянул мне целый мир на золотом подносе.