Но я не хотел думать об этом. Не хотел думать о нём.

Так что я запрокинул голову, опуская её на спинку стула. Глядя на океан ярких звёзд, я не думал совсем ни о чём.

— Мэллори, — раздался голос на другом конце провода.

— Сара, — легко ответил я, краткая улыбка подняла уголки моих губ. — Давно тебя не слышал.

Она рассмеялась и согласилась.

— Прости, была занята. Новая работа и всё такое. Ты знаешь, каково это.

Я облокотился на кухонную тумбочку, переставая нарезать болгарские перцы и лук, которые готовил к ужину.

— Не я. Я человек привычки. Занимаюсь одним и тем же с того дня, как родился.

— Как будто я этого не знаю, — в её голосе послышалось нечто более резкое, но исчезло к тому времени, как она заговорила дальше. — Значит, у тебя ничего нового?

— Нет. А что насчёт тебя? Как новая работа?

— Отлично, — сказала Сара. — Ну, всегда тяжело начинать работать в новой компании. Но отлично. Все добрые, и это работа тяжёлая, но прибыльная.

Я кивнул сам себе, думая, зачем Сара мне позвонила. Мы не разговаривали больше года.

— Я рад это слышать.

И я был рад. Сара была удивительны человеком и заслуживала всего счастья в мире. Чего я ей дать не мог.

— Должно быть, ты думаешь, почему я звоню, — немного застенчиво произнесла она. — Я думала, может, ты захочешь зайти выпить?

— Эм, — запнулся я. — Когда?

— Может сегодня вечером? Ты ведь ничем не занят?

— Не уверен, что это хорошая идея, Сара.

На другом конце провода была долгая-долгая пауза. А затем глубокий вздох.

— Ты по-прежнему гоняешься за призраками, Мэллори?

— Я не знаю, как делать что-то другое, — честно ответил я.

— Что, если это просто выпивка? Без обязательств? Я ничего не прошу, Мэллори. Я ничего не ищу, особенно учитывая, как катастрофично плохо между нами всё закончилось. Но мне всё равно нравится проводить с тобой время — как друзья, если ничего больше. И я скучаю по тебе. Я была бы не против твоей компании сегодня.

Идея забыть о мире на несколько часов была заманчивой. Сара знала это. Я знал это. Но ещё мы оба знали, что я откажусь.

— Прости. Это не лучшая идея, — мягко ответил я.

— Да, я так и думала, что ты это скажешь, — она, казалось, смирилась, но не злилась. Я знал, как ведёт себя Сара, когда она злится или расстроена.

— Сара?

— Да?

— Мне жаль, как между нами всё закончилось. Правда.

Ещё один вздох.

— Я знаю, Мэллори. Ты хороший человек. Но ты явно завис на ком-то другом. Мы честно попробовали. Но не сошлись.

— Может, как-нибудь в другой раз выпьем кофе? — предложил я.

— Да. Звучит отлично. Позвони мне как-нибудь.

Я согласился. Мы попрощались, и я повесил трубку.

Я опустил взгляд на едва нарезанную морковку на разделочной доске передо мной, внезапно осознавая, как сильно мне нужно выпить.

Не думая больше об ужине, я положил в карман ключи и бумажник, надел ботинки и куртку и сел в салон своего грузовика.

Я ехал по тихим улицам Банфа, случая тихое гудение музыки из динамиков.

Ненамеренно, я остановился у бара, в котором не был несколько лет. «Якорь моря». Припарковавшись, я мгновение или два смотрел на вывеску, усмехаясь от собственной сентиментальности.

Это был просто бар.

Я вышел из грузовика и заблокировал двери. Но я поймал своё отражение в боковом зеркале и остановился. Боже, я наконец начал выглядел на свой возраст. Сорок четыре. Теперь я выглядел должным образом, хотя привык, что мне всегда говорили, что я выгляжу молодо для своего возраста. Теперь на моих висках и в подстриженной бороде было несколько седых волос. Мешки под моими глазами были не новыми. Я не спал годами.

Я прошёл через входные двери бара, сразу же вспоминая, что сегодня вечер пятницы. Музыка была громче и звучала скорее как «Топ-40», а не классика. Были столики, полные молодых людей, смешавшихся с толпой повзрослее. Засунув руки в карманы, я подошёл к длинной барной стойке в центре и занял один из стульев. Здесь были другие люди — большинство примерно моего возраста — которые сидели у бара и смотрели в телевизоры над полками с алкоголем.

Барменша, молодая девушка в обтягивающей чёрной футболке, подошла ко мне и легко улыбнулась.

— Я могу вам что-нибудь подать?

— Стакан «Короны» со льдом, пожалуйста.

Она ушла и меньше чем через минуту вернулась с прозрачным стаканом, наполненным янтарным виски. Я протянул ей купюру и сказал оставить сдачу себе.

Рядом со мной рассмеялась парочка. Я не мог не взглянуть в их сторону, глядя на то, как они прильнули друг к другу и как, когда они разговаривали, их глаза не открывались от лиц друг друга.

Я обвил пальцами стакан и запланировал напиться и поехать на такси домой. Но мне нужно было рано открывать магазин. Не то чтобы я не мог работать с головой болью и небольшим похмельем. Такое бывало раньше. Чёрт, это будет даже не первый раз в этом месяце.

Где-то в задней части бара компания молодёжи лет двадцати с хвостиком кричала какие-то тосты. Я не смог сдержать маленькую улыбку, думая о Дэнни, задумавшись, чем он прямо сейчас занимается. Несколько лет назад я бы предположил, что он делает то же, что и его старик, только не в одиночестве. Но теперь Дэнни немного успокоился. Прямо после учёбы его наняли в развивающуюся компанию, которая занимала большую часть его свободного времени, но вызывала у него улыбку каждый раз, когда он об этом говорил. Даже мысли о его улыбке заставляли меня скучать по нему. Я не видел его несколько месяцев с тех пор, как последний раз летал его навестить. У него едва ли было время приезжать в гости.

Я сделал очередной глоток своего виски, затем вытянул из кармана телефон. Я быстро набрал Дэнни сообщение, попросив его позвонить мне как-нибудь завтра, чтобы обговорить его приезд этим летом.

Весна уже начинала покидать нас, и быстро приближалось лето. Дэнни любил лето в Банфе. Походы, пляж, иногда даже рыбалка, если погода была достаточно хорошей.

Внезапно в баре раздались аплодисменты. Я посмотрел на телевизор, замечая бейсбольную игру.

Я улыбнулся сам себе, радуясь своему решению покинуть уединение своего дома. Иногда просто находиться рядом с другими людьми шло на пользу благоразумию.

Обхватив пальцами свой стакан, я собирался ещё выпить, но притормозил.

Я с силой поставил стакан, не уверенный, почему почувствовал, будто мне выстрелили прямо в сердце. В моём желудке поселилось тошнотворное чувство, и моя грудь болела, будто кто-то залез внутрь и отчаянно пытался разорвать моё сердце на две части.

Я огляделся вокруг.

Пара рядом со мной по-прежнему улыбалась друг другу, громко переговариваясь из-за музыки. Рядом с ними сидел пожилой мужчина, приклеившись взглядом к экрану телевизора. Барменша коротко взглянула на мой стакан, но отвернулась, когда заметила, что он по большей части ещё полный.

В конце бара, рядом с большим бильярдным столом в углу, был огромный стол молодёжи, которая снова кричала тосты.

Должно быть, их было около двенадцати или тринадцати. Трое из них громко подпевали музыке. Некоторые достали телефоны и показывали их экраны. Некоторые указывали на телевизоры над баром. Одна пара целовалась. Другая спорила. Одна девушка пила из высокого бокала розовый напиток, подняв одну руку в воздух, пока её подруга подбадривала её.

Они все смеялись, улыбались, сияли и были полны жизни.

Все, кроме одного.

Один сидел в самом конце.

Вокруг него мир продолжал крутиться.

Вокруг меня, должно быть, мир тоже продолжал крутиться. Но я этого не ощущал.

Он смотрел на стол перед собой. Тусклое освещение над его головой, казалось, подсвечивало его светлые волосы как нимб.

Он мог по-прежнему выглядеть как ангел, но даже за милю я увидел бы дьявола на его плече.

Арчер.

Моё сердце болело так, как не болело почти три года. С того дня, как он вышел за дверь, а я снова и снова говорил себе, что так лучше. Для нас обоих.