— Солдат Наяуру. Следуют на восток большими силами.

Бару отыскала их собственную позицию — к северу от вольного города Хараерод, в самом сердце владений Игуаке. Хараерод … Перекресток, где царят песни и веселье. Тот самый, где три года назад она столкнулась с князем Пиньягатой и его диковинным дозором.

— Наяуру идет на нас?

— Не на нас. На Игуаке, — пояснила Тайн Ху, расправляя карту растопыренными пальцами и злобно разглядывая ее. — Наяуру всегда мечтала о троне — но почему так рано? Наследники не готовы. У нее нет детей из рода Игуаке, чтобы посадить на княженье узурпатора. Почему именно сейчас? Отчего было не дать нам шанс…

У Бару скрутило живот. Ведь она уверяла их, что Наяуру не станет ничего предпринимать. Обещала это, нахально взирая на Лизаксу. Больше ей не поверят ни в чем. Как же быть, как обернуть все в свою пользу?..

Тайн Ху едва заметно шевельнула подбородком, дескать, вали на меня, Бару!

— Почему мы ничего не заметили? — спросила Бару. — Княгиня?

— Я надеялась, что она переметнется к нам. Я уважала ее… — Глаза Тайн Ху потемнели. — Дурацкий Бунт поглотил ее семью. Откуда такая поспешность? Что она — памяти лишилась?

Бару размышляла над картой.

Наконец она оторвалась от нее и взглянула через плечо Аке вдаль.

— Я догадалась, что у нее на уме!

Обе женщины из Вультъяга встрепенулись и с надеждой посмотрели на Бару.

— Пришла весна. Наяуру знала, что Маскарад собирается атаковать нас. Значит, должна была предположить, что Каттлсон двинется на север, сокрушать Эребог, через ее земли. Она хочет стать незаменимой для Маскарада, когда придет время наступления.

Но мысленно Бару ругала себя, вспоминая и проигнорированные намеки, и оставленные без внимания связи. За три года их накопилось столько, но она прозевала такой поворот событий. Какая же она растяпа! Бел Латеман, нацелившийся на Хейнгиль Ри, фразы самой Хейнгиль Ри о неизбежности кризиса во Внутренних Землях. Дозор Пиньягаты, задержавший на дороге женщину, похожую на молодую княгиню Наяуру… Целая паутина интриг, сплетенная Наяуру на пути к трону, а Бару вообще не удосужилась потянуть хоть за одну из ниточек!

— Ей стало известно, что Игуаке привечает нас на своих владениях. Вот что послужило поводом уничтожить Игуаке, забрать ее пастбища, объявить нападение актом лояльности Фалькресту и оказаться в фаворе у Парламента.

И на этом фундаменте создать себе трон королевы Ордвинна, матери рода, который способен пережить столетия!

Невероятно дерзкий ход — будто из пьесы или легенды. Бару прониклась к Наяуру уважением.

Тайн Ху помрачнела. Ее глаза сузились, кулаки уперлись в скалу.

— Ну и сука! — восхищенно протянула Тайн Ху. Она произнесла ту майянское словечко, означающее мать–волчицу, а не эпитет из афалона. — Аке, если ее превосходительство права… Видели ли разведчики солдат Маскарада, спешащих на помощь дружинам Наяуру?

— Да.

Бару покачала головой в безмолвном одобрении. «Шакалы» намеревались использовать Наяуру и ее консортов против Каттлсона, но та быстро опередила их и получила свой лакомый кусок. Конечно, ей требовалось просто захватить Внутренние Земли, но Каттлсон поддержит ее с флангов, отыщет и разобьет мятежников, и у нее будет собственная династия.

Бару вновь допустила ту же ошибку. Решила, что Наяуру — пешка, которую можно взять и двинуть куда нужно. И совершенно забыла, что княгиня — игрок, как и сама Бару.

Ветер усилился, и Аке задрожала под шубой рядом с Бару.

— Я говорила с нашими капитанами. Они хотят отправить послание на север. Если Эребог, Отсфир и Лизаксу двинут на юг свои фаланги, мы сможем поддержать Игуаке и спасти ее.

— Нет! — выпалили Тайн Ху и Бару в унисон.

— Таким образом мы подставим себя, — добавила Тайн Ху.

Бару молча ткнула пальцем в Пактимонт, обозначенный на карте жирной точкой.

Все замолчали. Каждая из женщин знала, что вокруг Пактимонта собраны вражеские силы. Войска Каттлсона и Хейнгиля только и ждали, когда «шакалы» высунут головы…

— Сударыни, — заговорила Аке. — Госпожа княгиня! Ваше превосходительство! Всю зиму вы говорили — не примите за измену, — что мы склоним князей Внутренних Земель на нашу сторону. Однако получилось, что Наяуру идет против нас. А Отр с Сахауле обязательно последуют за ней, куда бы она ни повернула. Что будет, если мы не выступим против них? Если падет Игуаке, Маскараду достанутся побережье и Внутренние Земли, а мы умрем с голоду.

Тайн Ху выпрямилась и перевела взгляд на Бару.

— Палимпсест мне, — отрывисто произнесла Бару. Ей требовалось ее оружие. — И чернила.

В заплечном мешке Аке отыскалось и то и другое.

Бару, дуя па озябшие руки, взялась за перо, попутно объясняя свои приказы:

— Мы остановим их сами. «Армия такала» двинется по владениям Наяуру — но севернее ее маршрута, а затем пойдет на юг. Мы перережем, каналы снабжения и поставим под угрозу дома и семьи ее солдат. Войско Наяуру рассыплется без единой стычки. Проследите, чтобы приказы были переданы всем нашим колоннам.

— Была лютая стужа, — предупредила ее княгиня. — Людям нужно отдохнуть, залечить язвы и отъесться после цинги. Ты бросаешь их навстречу испытаниям.

— Отдыха не будет. «Шакалы» идут в поход, — отчеканила Бару. — До падения Пактимонта мы еще не раз встретимся со смертью. Надо привыкнуть к ее компании.

На пути обратно по тропе Кидзуне они остановились — об этом попросила Тайн Ху.

— Здесь чистый воздух, — заявила она. — И по тишине я давно скучаю.

Бару сжала ее плечо — крепко, по–товарищески. В ответ Тайн Ху на миг прислонилась к ней — в знак благодарности, а может, чтоб немного согреться.

Наяуру вела воинов на восток, сражаться с Игуаке. «Шакалы» начали ответный маневр.

Поход в земли Наяуру возглавляла колонна вольных лучников Отсфира. Они перебили отряд лесовиков и обнаружили на трупах имперские монеты и зловещие приказы с печатью Каттлсона: «Очистить леса. Истребить дичь. Выжечь подлесок. Не оставлять фуража».

— Зачем? — недоумевала Бару, глядя на Тайн Ху и туго натягивая пергамент письма. — Не думают же они, что сейчас, весной, мы пропадем с голоду. Им наверняка известно, что народ кормит нас, куда бы мы ни пришли.

Тайн Ху равнодушно, сосредоточенно чистила клинок промасленной ветошью.

— Нет, они не надеются уморить нас голодом, — проворчала она. — Они хотят вынудить народ кормить нас.

Вслед за лучниками Отсфира колонны Вультъяг проследовали на запад и свернули к югу. Разведчики докладывали о противнике и о дисциплине в армии Наяуру с благоговейным. ужасом. Кавалерия, тяжелая пехота, а с ними — осадные орудия и серо–голубые роты солдат Маскарада. Строительница Плотин превратила свое войско в разящую молнию. Оно шло вперед с устрашающей скоростью, не отклоняясь ни на шаг.

Однако обозы отстали. Фургоны и мулы увязли в грязи раскисших дорог. Весеннее половодье снесло переправы.

Бару почуяла слабость врага. Армия Наяуру была смесью профессиональных воинов с рекрутами, забранными от семей как раз перед посевной. Как ни сильны они были на поле боя, их надо было кормить. Кроме того, они нуждались в жалованье.

И Бару спустила своих «шакалов» на вражеские обозы.

Первыми ударили семьи вультъягских Алеменуксов. Лучники целились в лошадей и капитанов и забавлялись, отстреливая на выбор каждого второго в каждой колонне. Гонцы Наяуру застряли в слякоти, и военачальники врага не успели организовать отпор. А когда Наяуру отправила в леса своих охотников, талантливые вультъягские Обедиры заманили их в засаду. Лучники Отсфира, спеша урвать свою долю славы, атаковали тылы главных сил: зарево пожаров в лагерях запасных полков пылало до рассвета.

Армия Наяуру была создана, чтобы выигрывать сражения, но «шакалы» изловчились выигрывать поединки.

Но тут, волею случая, последовало именно сражение.

Тайн Ху, Бару и вультъягские Сентиамуты поторопились свернуть на юг и столкнулись со своими же колоннами — с вультъягскими Одфири и воинами Лизаксу, усталыми и полуголодными. В неразберихе потеряли целый день, а следующим утром, туманным и жарким, часть охотников Одфири вышла прямо во фланг северной колонны Наяуру, на заслон из лучников и легковооруженных велитов с целой ротой солдат Маскарада позади.