Флетчер знал голод и раньше, когда зима в Пэтле наступила рано, и горные тропы были непроходимы для торговцев. От голода спасала охота. Тогда и сейчас его чувства были обострены, отточены отчаянием, но также он был слабее и медлительнее. Разница заключалась в том, что в лесах Пэлта неудачная охота означала только ещё один день голода. Здесь - смерть.

Затаившись в тени корявого куста, Флетчер услышал стук копыт по сырой земле поблизости. Затем густой храп и мягкое ритмичное пережевывание растений. Это был первый признак жизни, с которым он столкнулся.

Флетчер осмелился приблизиться, передвигая одну ногу за другой с осторожностью, выработанной длительной практикой. Он не осмеливался натянуть лук, потому что скрип мог выдать его. Еще шаг, и он прижал рукой стрелы в колчане, чтобы не было стука. За прореживающими листьями кустарника Флетчер увидел свою добычу.

Это был мощный зверь, такой же большой, как буйвол и напоминающий его, с мощными плечами, между которыми росла грива, не такая, как у диких лошадей. У него был хвост с кисточкой, который метался из стороны в сторону в признаке беспокойства, что вызывало тревогу у Флетчера.

Как будто почувствовав, что за ним наблюдают он мотнул головой вниз и в сторону, фыркая и принюхиваясь, выпуская туманом облако слюны.

Защищённый не более чем несколькими листьями и веточками, Флетчер замер, надеясь, что у зверя плохое зрение. У него были маленькие красные глаза, похожая на свиную голова, напоминающая бородавочника, но с парой изогнутых рогов на лбу и гораздо более выступающими клыками. Морда была запачкана зелеными пятнами по краю, и Флетчер увидел пучок крапивы, которой он был занят, пережевывая.

В тот момент он уже знал, с чем столкнулся. Это была не легкая добыча, хотя более высокоуровневые плотоядные охотились за ними. Но человек должен быть сумасшедшим, чтобы напасть на него, даже если голоден и отчаялся. Это был катоблепас.

Этот вид съедал только ядовитые растения, так как немногие демоны их потребляли, поэтому корм у них был обильным. Он мог отбросить нападающего рогом или бивнем, но не это было самым мощным оружием демона. Это была зеленая слюна самого демона, где концентрировались естественные токсины растений. Укус был так же хорош, как и смертный приговор, а его туманное дыхание было настолько ядовитым, что ослепляло любого нападавшего или убивало любого вдохнувшего его. И теперь он смотрел на Флетчера своими красными, поросячьими глазками и неспешно поворачивался, его мускулистые задние ноги бугрились и изгибались с каждым медленным, размеренным шагом.

Крик сверху эхом пронёсся по деревья - Афина пыталась отвлечь его. Шум сделал не намного больше, чем легкий щелчок по ушам катоблепаса. Игнатус остался на Шелдоне для защиты Элис, в полу мили позади. Другие охотники были ещё дальше. Здесь находился только он и Афина.

Демон хрюкнул, выпустив клубы пара из ноздрей. Влага шипела на мульчи из коричневых листьев покрывающих землю.

Заклинания были не так эффективны против демонов, а щиты еще меньше, потому что демоническая энергия, которая формировала тела демонов, могла легко проходить сквозь них. Он подумал о своих пистолетах - оба были при нём, но звук стрельбы может предупредить шаманов, которые ищут их в небе. Только лук.

Медленнее чем когда-либо, он оттянул тетиву, снимая напряжение с ослабленных мышц. Он был ослабленным от усталости, настолько, что наконечник стрелы плавал и выходил из фокуса, подергиваясь, хотя сухожилия руки пытались удержать его. Дюйм за дюймом со скрипом лук изгибался назад, пока не достиг боевого положение. Тем не менее он не стрелял, даже когда монстр скрёб землю копытом, выступая силуэтом на фоне угасающего сумеречного света.

Голова зверя была огромной, но Флетчер принял решение действовать. Трудный выстрел, даже для самого искусного лучника.

Ниже, грудная клетка представляла ещё большую мишень. Шанс попасть стрелой в грудь был выше, но так зверь не сможет быстро умереть. Он может в ярости разорвать тело охотника в клочья, прежде чем рухнет. Как будто почуяв его нерешительность, катоблепас заревел и бросился на него.

Флетчер отпустил стрелу и древко освободившись от руки отправилось в полёт. Он нырнул в сторону, болезненно приземлившись на корни дерева. Это было не слишком быстро, потому что монстр прорвался через тонкий заслон из ветвей через полсекунды, щелкнув челюстями в ожесточенном броске.

На земле была кровь. Стрела глубоко вошла в брюхо демону и торчала как жуткая пуповина. Такая рана кишечника, потребует несколько часов, чтобы убить.

С гортанным ревом боли демон развернулся в поисках своего мучителя. Флетчер застыл, как запруда у мельницы. Зверь обнюхивал землю, длинным языком притираясь к почве, словно на вкус определял направление. Он не мог видеть его, потому что тот прятался глубоко в тени дерева, и последний дневной свет почти исчез.

Флетчер потянулся за другой стрелой, но руки нашли только воздух. Он посмотрел через плечо, увидев позади разбросанные боеприпасы, его отчаянный прыжок сбил колчан со спины.

Проклиная всё, он позволил руке дотянуться до хопеша. Но не вынул его – лязг клинка в ножнах предупредит зверя. Это должно быть одним движением, все или ничего, что означало бы смерть для одного из них.

Уханье сверху, напомнило, что Афина всё ещё здесь. Он почувствовал ее безумное отчаяние, и знал, что Игнатус тоже может. Флетчер почувствовал, что маленькая саламандра бежит, но он слишком далеко отошёл от Шелдона, чтобы Игнатус мог прибыть вовремя. Уже рыло катоблепаса почуяло его запах, и он пускал слюни и хрюкал по влажной земле в его направлении.

Нужно было, чтобы он отвернулся. Один вдох, одна капля слюны может убить его мгновенно. Афина могла бы... нет, слишком рискованно.

Но грифов почувствовала его идею, и внезапно спланировала к ним. Флетчер приказал ей повернуть в сторону - он напрягся так сильно, что его глаза закатились, но даже когда не смог получить контроль, Афина сделала немыслимое. Она сложила крылья и упала как камень. Был момент слепой паники, затем она врезалась в зверя и упала на землю. Разум Флетчера получил приказ.

Бежать.

Катоблепас вертелся разбрызгивая капли слюны с гортанным рёвом. Они прошли над головой Афины, потому что та валялась на земле, ошеломленная столкновением с бочкоподобным боком зверя.

Флетчер оказался позади демона, длинный хвост которого метался из стороны в сторону. Он вскочил на ноги и бросился на монстра, вынимая хопеш из ножен.

С гневным воплем он вонзил лезвие глубоко в спину катоблепаса и в жизненно важные органы. У него сбилось дыхание при ударе о тело демона. Только хватка за рукоять не дала упасть.

Он чувствовал запах раненого чудовища под ним, когда тот мучился в агонии. Жёсткие волосы царапали ему руки, когда он проворачивал клинок, срывался вбок с каждым ударом ног катоблепаса. Облако токсичного пара была выброшена в воздух, но Флетчер был вне досягаемости. Он отчаянно налегал на клинок, пока даже ручка не была наполовину погружена в спину демона.

Затем, с мягким, почти скорбным рёвом, существо рухнуло и выпустило последний ядовитый выдох.

- Афина! - закричал Флетчер, соскользнув с катоблепаса на землю. Одно крыло было придавлено телом мертвого монстра, но глаза были открыты и полны жизни. С рычанием, он начал поднимать тушу, изо рта бежала слюна от натуги.

Афине удалось вытянуть крыло, но Флетчер почувствовал её боль, когда сместились тонкие кости внутри, сломанные большим весом зверя. Он бросил тушу, опустился на колени, чтобы взять её на руки.

- Почему? - спросил он, обнимая её изломанное тело.

Она смотрела на него, любовь в её голубых глазах подсказала ответ.

КОГДА ОСТАЛЬНЫЕ ВСЁ-ТАКИ НАШЛИ ЕГО, он ещё держал Афину на руках. Когда Лисандр помог перетащить тушу катоблепаса к Шелдону, Флетчер начал залечивать раны Афины. Он был рад видеть, что рана не смертельна, даже если она не сможет летать долгое время. Игнатус делал все возможное, чтобы поддержать её: тёрся мордой о клюв и безрезультатно лизал поврежденное крыло, но его целебная слюна не могла ничего сделать для сломанных костей, а Флетчер не мог рисковать исцеляющими заклинаниями, опасаясь, что её кости останутся искривлёнными.