Флетчер позволил голодным солдатам угощать его, наслаждаясь разнообразными закусками и ароматами. Мягкий медовый хлеб с орехами и фруктами ломали на куски руками к закускам из груды запечённых в тесте яблок, фаршированных чесноком и свининой. Корзины с хрустящими овощами, оказались самыми популярными - пастернак, сладкий картофель и маниока, которые были тонко нарезаны и посыпаны каменной солью, до сих пор шипящие и обжаренное до золотой корочки.

Это было только началом рассвета для Флетчера, его текущие проблемы были решены, и впервые за долгое время он обнаружил, что мысленно блуждает по Пэлту и старому дому. Но Пэлта больше нет. Бердон - там где он, там его дом.

Хуже всего, у него не было возможности узнать, где сейчас его приёмный отец и односельчане. Путешествие от Пэлта до Ралейгшира было опасным, наводнённым разбойниками и жуликами.

Он уже планировал вылететь утром и осмотреть основные дороги для их поиска. Его собственный маршрут проходил в повозке, полной овец, по объездным дорогам. Путешествие заняло две недели, но их… в лучшем случае, они могли прибыть в любое время - от сей минуту до ещё одного месяца.

Именно эти мысли плавали в его сознании, когда двери "Наковальни" распахнулись, и вооружённые люди вошли внутрь, их пики составляли твердую стену из дерева и стали. Сердце Флетчера забилось, но вскоре он расслабился, когда увидел Гарольда, следящего за ними, его руки поднялись и на лице расцвела извиняющаяся улыбка.

Настроение, при его появлении, упало быстрее, чем пушечное ядро. Он неуклюже переставлял ноги, множество бородатых лиц наблюдали за его перемещением. Начался ропот.

- Ребята, мне жаль прерывать, - заговорил Гарольд, его лицо стало мрачным, теперь он завладел их вниманием. - Но я должен попросить вас немедленно уйти.

Ропот обратился тишиной. Затем:

- Да ладно тебе, - прокряхтел один из самых пьяных гномов. - Присоединяйся к нам.

Гарольд подарил гному улыбку, но мало кто из других гномов усмехнулся. Гномы знали, что Гарольд был другом им, но его вторжение этой ночью было нежелательно. Флетчер мог сказать, что он неправильно оценил ситуацию. В глубине души он задался вопросом, будут ли они вообще подчиняться его приказам. Имели ли они ввиду клятву, которую принесли несколько часов назад?

- Утред, - позвал Гарольд, - Флетчер, Отелло. Можно с вами поговорить? Ребята, продолжайте.

Все трое пробрались через гномов и нырнули под пики. Праздник уже был испорчен - музыка остановилась, и недовольное бормотание начало пронизывать комнату.

- Это пинкертонцы, - бормотал себе под нос Гарольд. - Они по-прежнему окружают Гномий Квартал. Мой отец не приказал им отойти.

- Почему? - спросил Отелло, наморщив лоб. - Они должны были уйти.

- После увиденного сегодня, он... он в ярости. Когда мы вернулись во дворец, он сказал, что может рискнуть как-нибудь. Даже без людей или солдат на его стороне, он думает, что если отправить пинкертонцев, этого может быть достаточно, чтобы вызвать бунт у гномов, особенно если они жёстко обойдутся с вашими женщинами. Это его слова.

- Но если бы он приказал это сейчас, то был бы похож на монстра, - зарычал Утред, глядя через плечо, чтобы другие гномы не могли слышать. - Вот почему он не произнес сегодня речь: люди повернутся против него, и он потеряет всю свою силу.

- Ну, если гномы не будут сопротивляться и драться с пинкертонцами, то, конечно, это так и будет. Но если они это сделают, то у него на руках будет восстание, которое он может подавить всеми доступными силами. Я убедил его, что этого не произойдет. Так что пока мы сдерживаемся. Но если он узнает, что в таверне на дороге есть сто пьяных гномов, он сделает ход. Мы должны выбираться отсюда. Сейчас.

Утред закрыл глаза, и сжал кулаки.

- Независимо от того, что мы делаем, всегда есть что-то еще, какая-то новая угроза, - сказал Утред, его голос был напряжен от эмоций. - Что будет, если в следующий раз нам не повезёт. Что тогда?

- Мы обсудим это через минуту. Прямо сейчас я нуждаюсь в тебе, чтобы вывести этих людей отсюда, до того как случится что-нибудь плохое.

Утред развернулся и поднырнул под скрещенные пики королевской гвардии.

- Таверна закрывается. Все уходите. Возьмите еды с собой сколько надо, а кружки оставьте. Атол, Атилла, Кресс, Таисса – убедитесь, что они идут прямо в казармы. Без исключений.

ШЕСТЕРО ИЗ НИХ, оставшихся в таверне, сидели за столом около тлеющего очага: Флетчер, Сильва и Гарольд сидели напротив Отелло и его родителей. Даже охранники остались снаружи, охраняя периметр возле входа.

- У меня есть новости для вас, - сказал Гарольд, - и мне жаль говорить, что они плохие.

- Ну, выплюньте, тогда, - огрызнулся Утред, его большие руки сжались на столе. Он был явно сердит на пинкертонцев. На то, что они до сих пор здесь, даже после всего.

- Это лорд Форсайт и инквизитор Рук. Их тюрьма. В Пэлте.

Утред глубоко вздохнул и закрыл глаза.

- Я не понимаю, сказал Флетчер. - Пэлт сделался адской дырой, я то знаю.

- Не для них, - зарычал Утред. - Правильно, Гарольд?

Гарольд кивнул, соглашаясь с неохотой.

- Мой отец организовал это с Дидриком сегодня. Они сидят в этом новом замке, с комнатами в пентхаусе и слугами по их просьбе. Мы причинили им боль, лишили свободы, но не будет ни казни, ни публичного суда. Он, вероятно, выпустит их через год или два, как только волнения утихнут.

Сердце Флетчера замерло от новостей. Даже пойманная с поличным, пара избежала наказания. Существует ли справедливость для богатых и сильных?

- У тебя вообще нет права голоса? - предъявила Брисс.

- Не настолько, чтобы идти против отца, - сказал Гарольд, пропуская пальцы через свои локоны. - Он все еще думает, что мы товарищи и не понимает, что я знаю о его причастности к взрывам. К счастью, он понимает, что я злюсь на них, как и простолюдины, поэтому не настаивает на их помиловании. Но он не допустит, чтобы два его ближайших союзника гнили в тюрьме.

Теперь настало очередь Брисс вздохнуть.

- Ну, по крайней мере, хоть что-то.

На мгновение наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием пламени в очаге. Затем заговорил Утред.

- Мы не можем жить на лезвии ножа, всегда в одном шаге от уничтожения. Эти двое будут строить планы в тени, ожидая своего следующего шанса. И как только ваш отец…

Он колебался.

- Вы когда-нибудь рассматривали… его устранение?

Гарольд издал горький смешок.

- Ты имеешь в виду убить его? Как бы ни больно мне это говорить, такая мысль приходила в голову. К сожалению, мой отец принял меры предосторожности против внезапного нападения. Вы знакомы с заклинанием барьера?

- Да, его используют во время турнира в Вокане, верно? - ответил Утред.

- Верно, - ответил Гарольд. - Это заклинание - постоянный спутник моего отца, невидимый барьер, защищающий его всё время.

Он жестом показал наружу, где Флетчер мог видеть контуры вооружённых людей Гарольда.

- В то время как мои собственные телохранители - просто хорошо обученные люди, у отца - это боевые маги инквизиции, которые держат заклинание ночью и днем. Конечно, достаточно мощная атака может прорваться через него, и демон способен пройти его с относительной легкостью, как сквозь заклинания щита, но это само по себе затруднит любому, кроме призывателя, убить его. Ни пуля, ни меч не могут пробить его.

- Но мы можем, - непрошеные слова вырвались у Флетчера. Он почувствовал внезапно возникшее чувство вины. Они обсуждали хладнокровное убийство отца Гарольда. Это было то, как поступали их враги.

- Мне жаль это говорить, но я не верю, что это получится, - сказал Гарольд, покачивая головой. - Четыре молодых боевых мага против десяти обученных инквизиторов и самого могущественного призывателя во всем Гоминиуме? Это не сработает.

- Простите меня, но почему бы Вам не сделать этого? - спросила Сильва. - У вас обоих одинаково высокие уровни призыва, если слухи верны.