И затем Игнатус развел крылья и начал взмахивать длинными медленными движениями, направляя черный смог в узкое место между горами. Именно тогда поднялся крик.

Флетчер поднялся на ноги и поднял хопеш вверх.

- Заряжай, - крикнул он на последнем дыхании и снова побежал к расщелине. Лисы взревели, когда пошли за своим вождем в битву, несколько десятков смелых душ против бесконечного легиона дикарей.

Они заняли позиции по обе стороны рва, их мушкеты поднялись в плотном облаке дыма, волосы развевались с каждым взмахом крыльев Игнатуса. Флетчер мог разобрать расплывчатую тушу фантавра, блокирующую расщелину своей массой. Всё ещё потрескивала древесина, и Флетчер мог видеть дым, окрашивающий стены расщелины дёгтеобразным веществом, таким густым и насыщенным был пепел.

Затем первые гоблины зашатались от дыма, сжимая глаза и кашляя, побросав копья и щиты. Ядовитый дым из манцинеллового дерева ослеплял и душил их, Флетчер знал, что так будет.

- Огонь! - крикнул сэр Колдер, и ружейный залп прокатился по линии, собирая плату с гоблинов. Гремлины протянули запасные мушкеты, и снова рявкнул приказ.

- Огонь!

Смерть неслась над землёй, прореживая ряды гоблинов, когда они вскрикивали и хватались за горло. Двое упали в ров, их крики доносились снизу, когда они были пронизаны кольями. Затем гремлины перепрыгнули через ров и бегали среди оставшихся, подрезая сухожилия на лодыжках и коленях в отвратительном безумии, большинство, после этого, скидывали в яму. Мужчины бешено перезаряжались. Сверху Флетчер услышал распоряжение Ротерема.

- Это последние. Переходите на мушкетные боеприпасы, парни.

Это не имело значения: на таком расстоянии стрелки Ротерема не могли промахнуться. Семь выстрелов прогремело по ослеплённым рядам.

Теперь дым прореживался, и Флетчер мог видеть, как массы гоблинов хватались за лица и задыхались, на входе в расщелину стояла неразбериха. Несколько из них пытались карабкаться по трупу фантавра, но их сбили снайперы Ротерема, оставалось два узких прохода с обеих сторон, где могли пройти гоблины. Именно там Флетчер и Лисы сконцентрировали свой огонь.

Залп за залпом раздирал врага. Даже когда Лисы остановились, чтобы перезарядиться, несколько пробрались через расщелину, но гремлины зарезали их, короткий рост защищал их от пуль, что летели над головой. Это была ужасная бойня. Далеко не триумф, а отвращение чувствовал Флетчер при виде пропитанной кровью земли и груды черноглазых мертвецов.

- Сэр, у нас почти закончились боеприпасы, - позвал Галло. Усы гнома почернели от надкусывания патронов. Когда он говорил, Флетчер заметил, что несколько Лис отбросили свои мушкеты, в то время как другие отчаянно копались в своих мешках с патронами. Прогремел последний разрозненный залп из грязных стволов. Затем тишина.

Белый дым их последних выстрелов смешался с черным от манцинелловых веток, когда долетел до кучи тлеющих углей. В кристалл Флетчер увидел, что дым дрейфует через каньон к краю джунглей. Там гоблины харкали мокротой и закрыли глаза, забиваясь под щиты из сыромятной кожи, как если бы они могли каким-то образом защитить их от удушающего дыма. Эффект был не столь сильным, но все еще достаточным, чтобы вызывать зуд и размывать их видение, а также наполнить горло раздражающими токсинами.

Уже многие поворачивались бежать, но дюжина орков разошлась вдоль края джунглей, их кнуты были готовы достать любого. Гоблины, бурлящей серой массой, балансировали на грани полного отступления. Но мушкеты были пусты, и дым уходил от расщелины.

- Один последний рывок, - крикнул Флетчер. - За Ралейгшир. За Гоминиум!

Они поднялись все, как один.

Эта битва была массовым убийством. Гоблины не могли видеть, и даже не могли слышать на фоне ужасных криков своих соотечественников. Секиры поднималась и падала, потом снова поднимались, вбивали и рубили обеими сторонами лезвия. Враг валился как пшеница перед жнецом.

Гоблины толкали друг с друга, те, кто на фронте отступали, те, кто сзади, напирали под страхом перед своими хозяевами. Пока первые гоблины отбивались, подошли свежие. Они щурились покрасневшими веками, глаза слезились, дыхание сбивалось, но первые люди Флетчера начали кричать - копье пробило плечо эльфа, локоть парня разбили дубиной.

Тем не менее они сражались, сражение становилось яростной толкотнёй в узких пределах между плечами фантавра и скругленными стенами узкого места расщелины.

Затем Игнатус приземлился на фантавра, его хвост резко опустился, чтобы сбивать гоблинов сверху. Он открыл рот и взревел, сотрясая землю, шумом, струящимся через расщелину в каньон.

И гоблины развернулись и побежали.

МИР БЫЛ ЗАПОЛНЕН мёртвыми и умирающими. Флетчер не посмотрел вниз, когда отступил назад в безопасность стены и попытался игнорировать крики раненых, когда гремлины начали свою работу, добиваясь выживших. Его люди последовали за ним, изумлённые своей победой. Некоторые хромали, другие стонали от ран, но никто не был смертельно ранен.

В своем кристалле Флетчер мог видеть, что гоблины полностью отступили, пробегая мимо орков, несмотря на кнуты, которые били по ним. На поле сражения осталось не более горстки, смотревших на заваленный трупами зазор между каменными стенами скал.

И тогда Флетчер увидел его, взгляд оторвался от кристалла. Неподвижная фигура, сидящая прислонившись спиной к стене. Рори.

Парень смотрел беззаботно с мягкой улыбкой на лице. Его руки зажимали живот, где по зеленой ткани формы, растекалась кровь.

- Рори, - прошептала Женевьева, бросила меч и подбежала к нему. Она трясла его, слезы текли по лицу. - Нет, нет, нет, нет.

Она повторила слова, хлопая его по лицу, сначала мягко, а затем сильнее, когда пыталась вернуть к жизни. Флетчер встал на колени рядом с ней и оттащил её, взяв её руки в свои.

- Он ушёл, - сказал Флетчер, обнимая её. Он не мог поверить своим собственным словам.

Он не видел Рори в бою. Его мысли вернулись назад к молодому офицеру, ошеломлённому после битвы с фантавром.

Должно быть, Рори был ранен в бою. Если бы он знал это, то мог бы исцелить его. Но сейчас было уже слишком поздно.

Была ли в этом его вина?

- Он... не сказал мне, что был ранен, - прошептал Флетчер, не отворачиваясь от лица Рори.

Сэр Колдер присел рядом и закрыл глаза парня нежной рукой.

- Уходите, - сказал он, поднимая их обоих. - Давайте оставим его.

Но Женевьева не хотела. Она скользнула по стене рядом с ним и снова взяла его за руку.

_ Он ещё тёплый, - сказала она, поглаживая руку.

Сэр Колдер шмыгнул, и Флетчер увидел проблеск слезы в его глазах. Вокруг собрались люди, склонив головы.

- Он умер, сражаясь за свою страну, - сказал Флетчер, изо всех сил пытаясь протолкнуть слова через комок в горле. - И он был храбрее, чем я. Давайте постараемся, что бы он умер не напрасно.

Когда Женевьева зарыдала, Флетчер отвернулся. Только через несколько минут, когда бойцы покинули их, он позволил себе заплакать.

Двумя часами позднее. Половина орков осталась вместе с сотней гоблинов, разбросанных по каньону. Они использовали свои щиты, чтобы создать тень от солнца, ожидая своих следующих приказов.

Лисы использовали время, чтобы заточить свои лезвия еще раз, и кроме того, всё, что они могли сделать, это отдохнуть и по очереди присматривать за гоблины, на полпути пути от сторожевой башни.

Игнатус был втянут, так как никакой маны не осталось, чтобы он мог самоизлечиться от глубокой раны в ноге, оставленной копьём. Флетчер поблагодарил его, поцеловав в клюв.

Он принял на себя боль, когда демон исчез внутри.

Что касается Женевьевы, она осталась у Рори, её глаза пылали гневом, когда клещи продолжали искать то, как она сказала Флетчеру, что было безумной битвой вдоль линии фронта, наполненной стрельбой и криками умирающих.

Поэтому Флетчер подождал у стены, наблюдая за происходящим через кристалл. Больше ничего ему не оставалось, кроме как надеяться.