- Э-э… Как-то странно. В авиа-парк СП «Sunfinder» включены только модели, которые эксплуатируются более полувека, и выпущены в количестве более 10.000 единиц. Это главная фишка. А сверхтяжелый «Mriya» не выпускался большой серией.

- Да, Феликс. Это фишка про пассажирские борты, а «Mriya» куплен в качестве авиа-грузовика. Но Ай-Ай для PR решил применить этот сверхтяжелый авиа-грузовик, как транспортер беженцев с Тимора: толпы многодетных мам-одиночек с потомством. Ну, угадай теперь: куда будут переправлены эти беженцы?

- Э-э… В Австралию - слишком просто, ты бы не спрашивала. Может, в Папуа?

- Ты не угадал. Слушай: они будут переправлены в Амеро-Самоа, Паго-Паго.

- Охренеть! - выдохнул Феликс, - Почти рядом с нашим домом. Они с какого Тимора? Восточного независимого бывшего португальского, или западного индонезийского?

- Они из приграничной полосы, - сообщила Хрю, - так что, типа, смесь.

- Вот зараза! Хуже не придумаешь! А зачем Ай-Ай решил нам так насвинячить?

Хрю Малколм пожала плечами:

- Я без понятия. Лучше спроси у фон Зейла, когда мы вернемся.

- Да, это резонно, - согласился 17-летний уроженец Гессена.

- Теперь, - продолжила Хрю, - новость, которая тебе понравится. Манга «Space-Plates», эпизод «Баллистический карамболь» имеет шанс стать супер-хитом. Готовься.

- Готовиться к чему?

- Ну, к тому, что бывает с авторами супер-хитов. Шквал звонков из СМИ, типа того.

- Хм… И когда надо подготовиться?

- Ну… Я прикидываю: у тебя на это есть примерно 100 часов.

- ОК, через 100 часов я буду готов, - лаконично ответил Феликс Шредер.

…

Вторая половина того же дня, 22 октября. Вануату. Вулкан-остров Аоба.

Остров Аоба имеет форму капли, ползущей по стеклу. Длина капли - 40 километров, а высота - полтора километра. Тут джунгли дикого западного и центрального сегментов сливаются с полудикими садами и огородами в восточном сегменте (где в нескольких деревнях почти первобытного дизайна обитают около 10 тысяч туземцев). А верхушку острова занимает ансамбль озер в вулканических кратерах, окруженных лесом из лиан, оплетающих стволы деревьев, погибших при парогазовых извержениях, случающихся каждые несколько лет. Немногочисленные туристы (в основном, это австралийцы или новозеландцы) обычно останавливаются на северо-восточном берегу (где существует некоторая инфраструктура), обследуют полуподводные гроты, дегустируют туземную кухню, а к самому кратеру совершают пеший поход сквозь дождевые джунгли, вдоль непостоянных ручьев, с финальной точкой около вулканических озер. Причем гид не рекомендует задерживаться в такой опасной близости от очага магмы.

Вообще-то, гид прав, но если люди в курсе текущей сейсмической обстановки, то они, практически без риска, могут прилететь на озеро, окрашенное ржаво-красным тонким пеплом из парогазовых выбросов, остановиться там, и поиграть в экзотику. Поплавать в вулканически-нагретой воде, полежать на пляже такого же ржаво-красного цвета, и еще провести гастрономический эксперимент: сварить в котелке суп из местных древесных грибов на минерализованной воде из озера...

…Голая парочка: молодой мужчина и совсем юная девушка, устроились в тени своего маленького автожира на пляже, разожгли костер, и варили экзотический грибной суп.

В это время сторонние наблюдатели, глядя на них, строили разнообразные гипотезы. Например, что эта парочка – какой-то новый сорт диких экологов-хиппи.

Или, что они – участники реалити-шоу (вроде «Голые и напуганные» 2010-х годов).

Или, это – психонавты, которые приобщаются к местной галлюциногенной флоре.

И далее в том же роде, на уровне банальной инфо-помойки ведущих мировых СМИ.

Ничего оригинального они не могли придумать - уровень интеллекта не позволял.

Сторонними наблюдателями были два калифорнийских видео-блоггера. Они надежно спрятались на кольцевой гряде кратера над ржаво-красным озером, среди леса из лиан, прицелились видеокамерами, и снимали происходящее. Можно было бы принять их за папарацци, но - они были пранкерами, причем, из топ-20 по США и Канаде. Звали их: Альберт Бикмор (ник Динокрок) и Сирус Грейберг (ник Реддиггер).

Что касается креативной голой парочки на пляже, в тени мини-автожира, то это были Невилл Кавендиш и Хрю Малколм. Их эксперимент по сотворению грибного супа из туземного сырья был связан не с какой-либо банальностью, а с романтической ролью, сыгранной суповым концептом в их судьбе. В январе этого года, ни что иное, как суп, сваренный Хрю Малколм, стал причиной их знакомства в отеле на острове Бугенвиль. Теперь, опять-таки, суп стал мотивом, чтобы заняться любовью прямо там, на пляже. Данный эротический эпизод мог бы стать основой сценария полнометражной афтер-постмодернистской мелодрамы (см. концепты «воскрешения субъекта» и «инфляции рациональности»). В этой мелодраме все было бы проникнуто нео-экзистенциальным символизмом, и грустной, но светлой чувственной безысходностью, показанной через антитезу торжествующей первобытной телесной радости двух организмов, и странной психологической неуверенности, нашептываемой закадровым сверх-сознанием.

Эта мелодрама имела бы мало общего с реальностью, но в нее вписался бы тот диалог, который реально имел место вскоре после того, как (выражаясь лирически) схлынуло эмоциональное цунами синхронного оргазма. Двое участников маленькой вакханалии просто лежали рядом, взявшись за руки, и Хрю ласково прошептала:

- Мне очень классно. Только зачем ты сразу куда то улетаешь? Вернись, Невилл.

- Хрю, я здесь, я не улетаю… - отозвался он, - …Просто, у меня странные мысли.

- Какие мысли, Невилл?

- Хрю, лучше не говорить. Это такие мысли, которые… Которые…

- …Которые я не пойму, так что ли? – предположила она.

- Которые, - поправил он, - ты можешь не так понять.

- Невилл, если я пойму эти мысли не так, то ты объяснишь, как понимать их так. ОК?

- ОК. Я скажу. Моя асексуальность не исчезла. Я только научился игнорировать ее.

- Асексуальность не исчезла? – удивилась она, - А как же тогда получилось это вот?

Невилл Кавендиш улыбнулся и сделал отрицающий жест ладонью.

- Все не так просто, Хрю. Моя асексуальность, это фобия, относящаяся не к сексу, как таковому, а к последствиям секса. Таблетки «Моргенштерн» исключают тривиальные последствия: нежелательную беременность. Но есть еще нетривиальные.

- Хэх… Какие нетривиальные последствия, Невилл?

- Цена, - ответил он, - когда я был ребенком, в мою голову долго вбивали правило, что каждое удовольствие имеет цену, которую общество сообщает тебе, в лучшем случае - заранее, в худшем случае - постфактум. И я пришел к детскому, но логичному выводу: разумнее избегать удовольствий, не снабженных ценником. Любовь, например.

- Хэх… - буркнула она, - …Воздух, которым мы дышим, тоже не снабжен ценником.

- Я, - ответил Невилл, - не говорю, что моя фобия рациональна, а говорю, что она была логична. Иногда логичное бывает иррациональным.

- Прикинь, Невилл, - сказала Хрю, - есть вещи, на которые надо просто забить.

- Хорошая идея, - согласился он, - если бы я знал, как.

- Ну, - ответила она, - например, был случай перед Второй Новогодней войной…

…Тут афтер-постмодернистский диалог был внезапно прерван звериным ревом, а над ближайшим краем гряды или верхней стены кратера (примерно в сотне метров от них) между мертвых деревьев, обросших лианами, возникла морда гигантской рептилии.

… - Jodo fuck! – выругалась Хрю, - Невилл, собирай барахло, я прикрою!

- ОК, - отреагировал Кавендиш, и занялся тем, что поручено (в непонятной внезапной ситуации он предпочел положиться на быструю интуицию юной подруги, а не на свою надежную, но медленную рассудительность). Тем временем, гигантская рептилия, уже продвинулась вперед, и стали видны мощные когтистые передние лапы. Ее намерения выглядели безусловно понятными. Вряд ли эта тварь хотела вежливо поздороваться с туристами, и пожелать приятного отдыха. А вот Хрю Малколм поздоровалась.