Кама, вскочив из-за стола, метнулась к этой компании

- Антапир! Классно! Пу-И! Скандер! Я вас люблю!

- Мы тебя тоже любим, Кама, но чуть позже, - произнес оживший южно-европейский смайлик, тоном ласкового, но флегматичного сказочника.

- Кто-то говорил что-то о литре мороженого, и литре какао, - задумчиво добавил клон последнего маньчжурского императора.

- Aita pe-a! - воскликнула танцовщица-стажер, выхватила у них тапира-вомбата, затем метнулась к стойке бара (очевидно, чтобы заказать мороженное и какао).

- Sic transit… - все так же задумчиво продолжил Пу-И, поправив раритетные очки.

- …Gloria mundi, - драматически театрально договорил Скандер и, уже без сценарного пафоса, обратился к Лотти, - Aloha, Золушка! Ты с родичами общаешься, или…

Лотти переглянулась с кэптри Ранстоуном и боцманом Йенз, не уловила в их мимике никаких возражений, и похлопала ладонью по скамейке.

- Все ОК. Падайте.

- Mauru, - сказал Пу-И, и оба персонажа уселись за стол.

- Прикинь, Золушка, - произнес Скандер, - на самом деле, нас никто не любит, хотя мы классные парни, это факт.

- Кама, - продолжил Пу-И, - любит ископаемого сумчатого слона, ты любишь тайного виртуального принца, и нам остается слабое утешение в виде мороженого и какао.

- Сумчатый слон? – переспросила боцман Йенз.

- Типа, - уточнил незийский китаец, - это не сумчатый слон, а сумчатый тапир. Наука называет его как-то по латыни, убьешься запоминать, так что команда биологов-киви, решившая реставрировать его, придумала слово «антапир». Как бы: тапир-антипод.

- Так вот, - встрял Скандер, - этого антапира возжелала Кама. Его, а не нас. Это факт. Между тем, завтра утром мы с Пу-И уходим в мир без солнца, к диким мегалодонам.

- Зуб мегалодона семь дюймов в длину, - сообщил Пу-И, - семь долбанных дюймов.

- Мегалодоны вымерли миллионы лет назад, - возразила Лотти.

Скандер превратился из веселого смайлика в грустный, и покачал головой.

- Это в Глобопедии, но сама прикинь, Золушка: в абиссальном желобе Урурароава нет доступа к инфо-сети, и мегалодон там не знает, что вымер миллионы лет назад. Он 20 метров в длину, 50 тонн весом, и все время хочет жрать.

- Да, - Пу-И кивнул, - и лишь два дюйма пластмассы будут отделять нас от его зубов.

- Парни, у вас что, стажировка на субмарине? - предположил кэптри Ранстоун.

- Да, - повторил китаец в раритетных очках.

- Два дюйма пластмассы… - произнес кэптри, - …А какая глубина погружения?

- До предела, капитан. До самого долбанного предела.

В этот момент вернулась Кама. Слева подмышкой она держала сумчатого слона (или антапира), а на правой ладони несла поднос с кувшином какао и горкой мороженого.

- Погружение на 30 метров, - сообщила она, - и нечего пугать людей мегалодонами.

- Да, - сказал Пу-И, - наш предел 100 футов. Но только кажется, что это мало. Насчет мегалодонов, я могу показать фото со спутника NASA через 100-дюймовое зеркало.

- Ну, а я могу показать фото человека-паука с уличной web-cam в Нью-Йорке. И что?

- Бро, по-любому она не поверит, - сказал Скандер, - давай лучше жрать мороженое.

- Это чтоб вы не лопнули, - пояснила Кама свои действия, состоявшие в переносе доли мороженого в две свободные чашки, одну из которых Кама подвинула к Лотти.

- Вот, блин, всегда так, - прокомментировал Пу-И в стиле трагического фатализма.

- Папуасский обычай, - ответила Лотти, вооружаясь ложкой, - не зевай на камбузе.

- Ты тоже участвуешь в теме субмарин? – спросил у нее кэптри.

Лотти пожала плечами, проглотила кусочек мороженого, и ответила вербально:

- Я в эмерджентной команде, которая включится, только если будет жопа.

- Золушка, это значит: ты в теме! – авторитетно заявил Скандер.

- Но, - возразила она, - я даже не знаю толком, что там как устроено!

- Ну, главное ты знаешь: наша «E-Orca», это малобюджетная гидрофойл-субмарина.

- Что такое гидрофойл-субмарина? - поинтересовалась Мерлин Йенз.

- Вот такая машинка, - ответил Пу-И, порылся в спортивной сумке, нашел там нечто, и поставил на стол. Это была игрушка, отпечатанная на 3D-принтере. Моторная яхта на подводных крыльях с угловато-акульим экстерьером в стиле «бионика плюс кубизм».

- Ребята, а у вас не будет проблем с контрразведкой? – спросил кэптри Ранстоун, сразу предположив, что разработка такого рода вряд ли может быть совсем несекретной. Но мальчишка-клон последнего маньчжурского императора сходу развеял эту гипотезу.

- Нет, кэп, эта штука ни разу не секретная. Наоборот, она для широкого рынка всяких заинтересованных яхтсменов. Вообще-то раздача рекламных материалов будет после утреннего демо-драйва, но вы ведь ночью улетаете, так что вот вам сейчас! - с этими словами, он положил на стол рядом с моделью - буклет, как на ярмарке катеров-яхт.

…

16 октября, вскоре после полуночи. Авиарейс Порт-Вила Вануату - Кэрнс Квинсленд.

30-местный винтовой самолет был формально «made in USA» и, опять же, формально принадлежал национальной авиакомпании «Air-Vanuatu». Будто не было войны, и нет никакой Меганезии. Беллами Ранстоун не обратил на это внимания 12 октября (когда вместе с боцманом Йенз летел из Кэрнса в Порт-Вила), но обратил сейчас.

- Чертово зазеркалье, - проворчал он, когда самолет оторвался от полосы, - все мелкие государства стараются выставить себя напоказ: «это мы!», а Меганезия наоборот.

- Может, - предположила Мерлин Йенз, - это потому, что Меганезия не государство.

- Да ладно, - он махнул рукой, - это идеологический трюк, а на самом деле видно, что государство. Есть свое правительство, своя валюта, и свои вооруженные силы.

- Тогда любая продвинутая наркомафия, это государство, - заметила она.

- Да ладно… - повторил кэптри, вроде бы собираясь возразить, но затем передумал, и махнул рукой, - хотя, черт с ней, с политикой. Что ты скажешь насчет Лотти?

- Наверное, - ответила боцман-психолог, - я лишь могу подтвердить то, что ты увидел собственными глазами. Девушка адаптировалась, вписалась в команду, имеет вполне осознанную формальную и неформальную роль, и прозвище в этой команде.

Кэптри скептически фыркнул и проворчал:

- Золушка…

- Да, Золушка, - сказала боцман Йенз, - это очень важная и уважаемая роль в военной команде. У нас на борту DCPB-69 «Страйкап» ее играет Дори Пенг. Она эффективно неформально следит, чтобы корабль не превращался в грязную берлогу. Формальных действий капитана для этого недостаточно, ты ведь знаешь.

- Гм… Наверное, ты права. Но, тогда странно, что Лотти так быстро вписалась.

- Ничего странного, - возразила боцман, - так работает «правило Доджа», получившее название по фильму «Убрать перископ» 1996 года, кстати о подводниках.

- Да, кстати о подводниках… - проворчал кэптри, - …Мы точно хлебнем дерьма с этой гидрофойл-субмариной «E-Orca».

- Почему? – удивилась Йенз, - Это быстрый 40-футовый ныряющий катер, и только.

- Только, - ответил он, - этого нам не хватало для полного дерьма. Я объясню позже. А сейчас давай разберемся насчет Лотти. Что такое «правило Доджа»?

Мерлин Йенз кивнула, и сообщила:

- Это эффект команды с негативной селекцией. Мы привыкли, что в рабочую команду принимаются люди, у которых есть определенные полезные качества. Это позитивная селекция. Но в команду Фаренгейта принимаются люди, у которых нет определенных вредных качеств. Это негативная селекция. Как я поняла, в Море Нези такой метод не считается экзотикой, и применяется не реже, чем позитивная селекция.