— Вижу, у вас много корреспонденции, — заметила Мари, кинув взгляд на журнальный столик.

— Пишут, пишут, дорогая. Никуда не деться от этих поклонников. Иные такие настойчивые! Для молодой привлекательной девушки, вроде вас, это было бы естественно, но я, старуха, искренне недоумеваю, что мужчинам от меня надо. Подозреваю, они покушаются на мой счёт в банке. Ну так что вас привело сюда, в нашу страну? Ведь, насколько я поняла, вы — француженка, так что вы забыли в Германии?

— Всего лишь подробное интервью знаменитой писательницы, — улыбнулась Мари, доставая из сумочки блокнот и ручку.

Мари Гибер скрыла своё настоящее имя и сказала, что её зовут Элен Вердье. Ещё она сказала, что работает во французской газете «Фигаро». Француженка соврала: она уже два года не работала в указанной газете, но Берта Мур этого не знала и охотно отвечала на вопросы «интервью».

Знаменитая писательница поведала много интересного — и не только о себе. Её замечания были меткие и острые. Берта Мур рассказала о своих известных знакомых, и Мари ловко вывела разговор на Карла Шондера.

— Карл Шондер-человек, конечно, сложный. У него хлопот хватает, знаете ли. В последнее время ему крупно не везёт: проигрывает одно соревнование за другим. К сожалению, удача отвернулась от него: то одно, то другое. Словно рок какой — то.

Потом Берта Мур завела разговор о другом. Мари машинально кивала головой, а сама думала о Эдмоне. Всё это она делает ради него. Шондер даже не понёс наказания и по — прежнему разгуливает на свободе, а Эдмон… он никогда больше не встанет на ноги.

Она должна отомстить!..

Мари не думала, что должна благодарить Всевышнего за то, что Эдмон остался жив. Инвалидная коляска — это ужасно и совсем не красит молодого человека, но Эдмон жил. Он жил, и Мари могла видеть его, слышать его голос, быть с ним. Многие многое отдали бы за то, чтобы их родные остались живы, а Мари, сама не понимая, искушала судьбу, пытаясь мстить.

Не думала француженка и о том, что месть ничего не изменит; что если она попадётся, никого не будет с Эдмоном рядом. Мари была настолько полна местью, что не думала о том, что будет потом — после свершения мести. И никого не было рядом, кто мог бы сказать — «Вы губите свою жизнь, Мари Гибер».

И не знала Мари о том, что у Берты Мур есть племянник, инспектор Скотланд — Ярда, и который отправится вслед, чтобы остановить её.

Украв именное приглашение, Мари Гибер превратилась в знаменитую писательницу Берту Мур и прибыла в замок Видер, чтобы найти и уничтожить Карла Шондера. И что в результате? Он непонятным образом сбежал из замка, и даже ужасная метель не остановила его. Где его искать, и найдёт ли она его снова? Теперь он в курсе её намерений и постарается не попадаться на пути. Неужели она всю жизнь потратит на поиски этого мерзавца?

Дверь раскрылась, и в библиотеку вошли Бейкер и Райне.

— Ну что, господа? — поинтересовался Потсдорф, перестав насвистывать песенку. — Нашли что — нибудь? Труп в чемодане? Или чемодан в трупе? А, знаю, знаю — чемодан и рядом труп нашего гонщика.

— Господи, что вы такое говорите! — с ужасом воскликнула Ангелика. — Как у вас язык повернётся такое сказать?

— А что я такого сказал? Я просто пошутил. Шутки у меня такие.

— Бинди Би предупреждает всех: у этого человека шутки всегда плоские и дурно пахнущие, — не поднимая головы от журнала, сказала Бинди Би, и Потсдорф картинно ужаснулся, прижав руку к груди:

— Как, ты против меня?! Какой ужас.

— Мы узнали, что вы снова побывали в комнате герра Шондера, — сказала Габи, взглянув на инспектора. — Что вы ищете?

— Мысли, мисс Петри, только мысли, — отшутился Бейкер.

— Думаю, ваши мысли очень интересны для всех нас. Особенно в такое время, когда по замку ходит убийца.

— Да — да, и не забывайте, что он покушался на меня, — поддакнул Потсдорф и демонстративно указал на бинт, который по — прежнему красовался на его голове. — Я — пострадавшая сторона, и эта пострадавшая сторона требует, чтобы её ввели в курс дела. Что тут вообще происходит? Что вы искали в комнате этого грубияна? Подозреваете, что это он убил физика, потом пытался прибить меня, а когда покушение не удалось, сбежал из замка?

— Очень интересное предположение, но не думаю, что верное.

— А вы откуда знаете? Ах, ну да, вы же знаменитый Скотланд — Ярд и всё такое. Понимаю, но не понимаю, почему вы отвергли мою версию. По — моему, она очень даже верная.

Пустая болтовня актёра настолько вывела из себя Мари, что она не сдержалась, хотя и собиралась молчать в присуствии инспектора.

— Вы утверждаете, что ваша версия верная, — сказала француженка. — Раз так — докажите это. Расскажите, почему Шондер убил Фрейджа. Какой мотив у него был?

— Ах, наконец — то наша знаменитая писательница удостоила меня своим вниманием! — всплеснул руками Потсдорф. — Какое счастье! Ради такого я отвечу на все ваши вопросы. Валяйте, задавайте, милая фантазёрка. Что вас интересует? Хотите, чтобы я придумал мотив? Да помилуйте, откуда я знаю? Может, физик ему на ногу наступил или дорогу перебежал перед самой гонкой. Спортсмены — они такие злопамятные.

— Так и знала, что у него нет доказательств, — громко сказала Габи. — Этот тип неисправим.

— О, милочка, вы ещё не всё знаете, — сказала Бинди Би, перелистнув страницу. — Узнаете — упадёте.

— К счастью, у меня нет никакого желания узнавать получше вашего приятеля. Видите, как меня от брезгливости передёргивает?

— Это у вас пройдёт, милочка, уверяю, — заверила певица.

Бейкер и Райне молча переглядывались, а Мари решила, что больше не скажет ни слова. Ей совсем не хотелось вызывать нездоровое внимание инспектора.

Перед дверью Хельмут остановился и прислушался. В комнате было очень тихо, и дворецкий почувствовал тревогу.

— Фройляйн, — Хельмут осторожно постучал в дверь. — Фройляйн, вы здесь?..

Никто не ответил.

— Фройляйн Мур?.. Фройляйн Мур!..

Снова тишина. Старый дворецкий перепугался ни на шутку и принялся стучать сильнее. Он должен был сразу забежать в комнату и увидеть…что он мог там увидеть? Что он, он мог там увидеть? Очередной труп?.. Боже, спаси и сохрани!..

Вконец испугавшись своих мыслей, Хельмут сильнее застучал в дверь, а затем, решившись, распахнул дверь.

Знаменитая писательница задумчиво ходила из угла в угол. Очевидно, она была погружена в свои мысли, поскольку не обратила на него внимания, и Хельмуту пришлось несколько раз кашлянуть, чтобы девушка оглянулась.

— А — а, это вы, Хельмут…

— Всего лишь я, фройляйн. Простите, я несколько раз стучал, но вы мне не отвечали, и я…

— Я задумалась, — и писательница невесело улыбнулась. — Очень сильно задумалась.

— Понимаю, фройляйн.

Берта Мур очень внимательно взглянула на него.

— Послушайте, на вас что, действительно так действует это кровавое пятно у винтовой лестницы? — вдруг спросила она.

— Это загадка для меня, фройляйн, но это так.

— А призраки в вашем замке есть?

— Призрак Анхелы фон Видер, фройляйн. Гости замка постоянно упоминают, что часто слышат женский плач и шаги возле винтовой лестницы.

— Место, где её убили…

— Именно, фройляйн.

— И что, действительно не сохранилось ни одного портрета Анхелы фон Видер?

— Ни одного.

— И её отец приказал замуровать её комнату… — задумчиво пробормотала писательница. — И нет никакого потайного хода, чтобы туда пробраться?

— Мне это неизвестно, фройляйн.

— Но, насколько я помню, вы давно здесь служите?

— Очень давно, но, к сожалению, никто не посвящал меня в тайны подземелий замка Видер, хотя между нами, фройляйн, — вдруг заговорщески сказал Хельмут, и Берта Мур сразу придвинулась к нему поближе, — между нами, фройляйн, я бы не отказался побродить по всяким потайным коридорам. Люблю, знаете ли, тайны.

— А не сохранился ли старый — престарый план замка, Хельмут?