- Итак, после этого ты вновь пригласила его к себе? – она словно поддразнивала меня, растягивала слова, округляла глаза и то и дело подмигивала.

- Он просто был там, когда я пришла поработать в ночь перед похоронами. Да и прошлой ночью тоже. Он просто очень одинок, вот и всё.

- О, да, конечно. Именно поэтому он торчит в твоей лаборатории целыми ночами – спасается от одиночества, - она подалась чуть поближе. – А не кажется ли тебе, что он в тебя влюблён?

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам – но это было просто смешно! Что за бред!

- Наоми, ты его даже никогда не видела!

- Ах, если б он только мог воспротивиться…

- С лёгкостью! – но почему-то мой желудок сжимался от этих слов. Фицрой не был в меня влюблён, конечно же, да и это полная нелепица. Мы просто работаем вместе.

- Ну подожди! – воскликнула Наоми. – А ведь между вами что-то есть! Я просто поддразнивала, но ведь он тебе нравится! Да это у тебя на лице написано!

- Не могу я ничего к нему чувствовать. Я ж едва его знаю!

- И это не помешало тебе в него влюбиться! – на лице Наоми расцвела улыбка, и она поудобнее устроилась на стуле. – Фрея, милая, - теперь голос её был привычно ровным, - пожалуйста, будь осторожна. В конце концов, он королевский сын.

- Да знаю я, знаю… - я провела рукой по своим волосам. – Просто он – это совсем не то, чем, как мне казалось, он является…

- А кем же ты тогда его считала?

- Да никем! Просто идиотом! Разве ты не видела, как именно он вёл себя обычно при дворе?

- И… Каким же он оказался на самом деле?

Ответ на этот вопрос оказался слишком страшным и слишком сложным, чтобы все свои туманные мысли я смогла облачить в привычные слова.

- Фицрой, - выдохнула я. – Просто Фицрой.

- Фрея… - голос её зазвучал как-то выше, словно в предупреждении, но я только коротко покачала головой.

- Нам следует вернуться к работе. Надо провести ещё огромное количество экспериментов!

- Да-да, - медленно проронила она. – Конечно. Но если тебе вдруг захочется о чём-то поговорить…

- Знаю! – только не сейчас. Её поддразнивания будто бы что-то во мне разбудили – словно осознание того, что кто-то порезал вам руку, от одного вида крови, пусть нет и никакой боли. Где-то на краю сознания будто бы гудели бесконечные мысли, но у меня было слишком мало времени, чтобы сейчас задумываться над этим.

Фицроя я едва-едва знала. Да, он интересный человек – вот и все!

В конце концов, было куда больше по-настоящему важного, о чём я должна была побеспокоиться – а не только о нём!

Семнадцать

Суд начал свою работу следующим утром.

По правде, Норлинг говорила о том, что будет много людей, вот только в тронном зале на деревянных скамейках я видела сплошных придворных. Между ними была лишь узкая дорожка к трону. Мой совет устроился за большим столом, повернувшись лицом к остальной части двора, а у стен выстроилась стража.

Ну что ж, по крайней мере, на сей раз хоть кто-то подумал о моих юбках. Прежде они состояли по меньшей мере из десятка слоёв, и я выглядела в них, будто бы пышный говорящий торт размером с человека, который с какой-то радости устраивался на троне.

Что ж, мне наконец-то повезло – я даже обрадовалась тому, что достаточно высока, чтобы ноги доставали пола, когда я садилась. И я заставила себя выпрямиться, не позволяя трону спрятать меня куда-то. Я должна выглядеть так, будто бы всё контролирую.

После того, как все устроились на своих местах, а Норлинг оговорила формальности, стража привела отравительницу-служанку в тронный зал. Её чёрные волосы спутались, и она опустила голову низко-низко, а каждый шаг сопровождался звоном цепей, сковывающих ей руки.

- Фелиция Корнуэлл, - проронила Норлинг, - ты призналась в попытке отравить королеву. Если ты назовёшь имена своих сообщников, то Её Величество сможет помиловать тебя.

Женщина всё ещё дрожала.

- Мне никто не помогал. Я сделала всё это сама.

- Ты сделала всё это сама? – хмыкнула Норлинг. – Сама отыскала яд, сама приготовила еду, сама прорвалась в замок, сама оказалась в одной из комнат Её Величества? Вот что ты говоришь?!

- Я уже была слугой во дворце, - промолвила она. – Но в остальном вы правы. Я сделала это одна.

- Расскажи нам, кто тебе помогал, - прошипела Норлинг, - иначе ты будешь наказана за отравление и ложь!

Женщина смотрела в пол – лицо её казалось белым-белым, вот только она так и не испугалась, не дрогнула даже.

- Я всегда делала всё сама.

Но Норлинг, как мне показалось, задавала неправильные вопросы. Мы могли бы узнать, с кем она сотрудничала, если бы сделали всё верно. Если б мы хотели разобраться в причинах атак, то ни за что не потеряли бы такой шанс. Я подалась вперёд, заставляя себя не думать о толпе.

- Но почему ты хотела меня отравить?

Норлинг ошеломлённо уставилась на меня.

- Ваше Величество?

Но я так и не отвела от женщины взгляда.

- Для того, чтобы убить человека, должна быть причина. Ты знала, что рано или поздно окажешься здесь, и не имеет значения, как всё закончилось. Из этого следует, что причина у тебя всё-таки была.

Девушка молчала. Я пыталась разговорить её – если б она могла всё объяснить, то было бы настолько проще…

- Подсудимая Корнуэлл! – вмешалась Норлинг. – Её Величество задала тебе вопрос!

- Потому что, - вырвалось у неё, - это всё вокруг! Это всё! Двор с его бесконечным золотом, пока люди там, снаружи, голодают, страдают, мучаются! Вы поедаете сладостей в десятки раз больше за месяц, чем люди видят за всю свою жизнь! Да, Забытые хотят вернуться, и эти смерти – признак того, что они не смогут прийти, пока мы не выжжем всё это!

- Так считают все Густавиты?

Выражение её лица вновь стало нечитаемым, но теперь, когда она смотрела на меня, была вся красная, будто свёкла.

- В этой книге он упоминает о справедливости, а не об убийствах, - я старалась заставить свой голос звучать дружественно, настолько, насколько это возможно. Я не могла позволить ей испугаться. – Я прочитала её, чтобы попытаться понять, за что вы боретесь – но это была книга о мире. Вы и вправду считаете, что он желал убийств от вас?

- Ваше Величество… - в голосе Норлинг чувствовалось предостережение, но женщина, казалось, разозлилась пуще прежнего.

- Мы должны выжечь всё это! – воскликнула она, встречая мой взгляд. – Выжечь всё зло!

Да, слова из книги – но только не полная их версия.

- Мы должны выжечь всё зло из себя, - поправила я её. – Любые изменения должны исходить изнутри. Он никогда не считал, что Забытые желали, будто бы мы стали убийцами. Читали ли вы и вовсе его книгу в своей группировке, или, может быть, просто слышали об этом?

- Большинство из них дураки! – отрезала она, и почему-то показалось, будто бы теперь она не сердилась, а заметила какую-то ошибку. – Они считают, что всё это можно сделать мирным путём – и они очень ошибаются! Он понятия не имел, что мы против! Но остальные знают! И если так, если для этого нужно умереть… - её голос сорвался на этом слове. – Если для этого нужно убивать, нужно умирать – я готова!

- Нет, умирать ты не должна. В Эприа нет смертной казни.

Тишина казалась слишком резкой, такой, будто бы кто-то заставил весь мир умолкнуть.

- Ваше Величество, - наконец-то довольно тихо промолвила Норлинг. – Много лет мы не казнили преступников, да, но это не означает, что мы должны проигнорировать подобное преступление. Одного нападения на вас хватило бы с головой. И эта женщина, возможно, была вовлечена в убийство вашего предшественника, забрав за собой весь двор…

- Нет! – всё тело женщины затряслось. – Это не я! Я не имею к этому никакого отношения!

- Что ж, в это не так уж и просто поверить.

- Да, я могла это сделать! Но я не убивала! Вы должны верить мне! – кричала она. – Должны!

- Я верю тебе, - ответила я. Её удивление, её паника – всё это было таким ясным, таким простым. – И никаких смертных казней в этом королевстве не будет.