- А как ты мог подумать уйти без меня?! – не истерично, но с горькой яростью воскликнула Бэль, подскакивая к Элегору и заглядывая ему в искаженное гримасой страдания лицо.

- Все, достаточно. Полагаю, я поняла, о чем речь, – спокойный голос Элии, последовавший за резким хлопком в ладоши, отрезвил спорщиков, готовых, не обращая внимания на присутствие богини, начать выяснение отношений по новому кругу. – Сядьте.

Дождавшись пока супруги, несмотря на все разногласия, присядут рядом на диване, а не разбегутся по углам комнаты, принцесса щелкнула пальцами. Она активировала иллюзию бесконечного туманного водоворота, затягивающего, завораживающего, устрашающего.

- Это он! – подавшись вперед, к манящему образу, выпалил Гор.

- Я видела его во снах! – в унисон с мужем удивленно воскликнула Мирабэль.

А Элия не сдержала вздоха облегчения. Перезвон колокольцев в душе богини достиг своего пика и смолк. Все верно, все так, как и должно быть, и время пришло. Да, в скором времени она готовилась отправиться в путь и была готова уйти в одиночестве, но теперь, когда стало ясно, что ей не придется пускаться в дорогу одной, принцесса встречала начало пути почти с радостью и уж точно преисполненная предвкушения пополам с жутью.

- Ты знаешь это место? – вскинулся герцог.

- Омут Бездны Межуровнья. Считается, что он стирает память души, – дала справку принцесса, и ее собеседники невольно вздрогнули, осознавая истинность сказанного. Дав им в полной мере прочувствовать опасность предстоящего испытания, Элия продолжила:

- Так считается. Но это не всегда и не совсем так. Омут очищает структуру души ото всего наносного, укрепляет ее, делает поистине нерушимой. Путь через него смертельно опасен. Если решимость приблизившегося к Омуту мала или цель низка, его ждет утрата памяти, а то и распад души. И, тем не менее, мы должны будем отправиться туда. И нет, Гор, не возражай, Бэль видела те же сны, что преследуют нас. Ей нельзя будет одной оставаться в Лоуленде, если позвала дорога. Это может оказаться куда опаснее Омута.

- Понял. Прости, Бэль, я дурак, – покаялся герцог, получил в награду любящую улыбку и твердое требование:

- Просто пообещай, что никогда и никуда не пойдешь без меня, не предупредив и не объяснив! У нас один путь на двоих, Гор!

- Обещаю, – дал слово бог и живо спросил у Элии: – Дорогу к Омуту знаешь, или Злата просить?

- И то и то, – усмехнулась неизменному нетерпению друга и брата принцесса. – Путь к Омуту невозможен, без сопровождения Повелителя Межуровнья. Мы попросим его проводить нас.

Обсуждение великих планов великого путешествия прервало заклятье связи. Элия узнала абонента, потому откликнулась сразу. Не стоило мучить бедолагу более необходимого, если, а на это принцесса готова была спорить, он все осознал и принял решение.

- Ваше высочество, я принимаю ваше великодушное предложение, – хмуро, будто его волокли на эшафот, промолвил Итварт.

На периферии в комнате маячила тонкая юношеская фигурка с довольно упрямым выражением на хмурой мордашке и явно дорожным мешком в руках. Кажется, отец и сын в очередной раз не сошлись во мнениях о значении сновидений, младший собрался отправиться на поиски Каменного Леса наяву, и старший проиграл нелегкую битву с предназначением.

- Хорошо, будь готов встретить гостя, – телеграфно велела Элия и развеяла чужое заклинание.

- Ты замуж собралась? – не сдержал вопроса Элегор.

- Отчего это сегодня меня все сватать принялись? В воздухе что-то распылили? – риторически поинтересовалась принцесса и сплела заклинание связи.

- Связист?

Орать и материться, проводя ритуал вызова самых оригинальных Сил не пришлось. Те откликнулись почти сразу, словно были неподалеку и ждали:

- Элия? Прекрасный день!

- Прекрасный день. Для тебя поручение, дорогой. Мне нужно чтобы ты организовал для Плетущего Мироздание – Ятринка, сына Итварта, экскурсию в Каменный Лес, во владениях Колебателя Земли. Предварительная договоренность с герцогом Громерданом имеется.

- Понял, сделаю, – серьезно, без своих обычных шуточек, к которым не располагал настрой богини, отозвался Связист. – Еще что-то?

Туз Сил стремился повиноваться Джокерам, друг хотел помочь подруге – и эти два желания так тесно переплелись в сути Связиста, что он и сам не смог бы сказать, какое из двух стремлений родилось раньше. Они были неразделимы.

- Мы уходим, ты присмотришь за семьей? – попросила Мирабэль, еще не шагнув за порог, она уже отчаянно начинала скучать по родичам. Глаза заблестели от непролитых слез.

- Да, вам пора, – грустно согласились Силы. – Возвращайтесь, пожалуйста, поскорее, я буду очень ждать! Мы все будем ждать.

- И не только вы, – заметила Элия и наскоро поведала Связисту об еще одной важной миссии – создании школы для грядущего массового пополнений семьи.

- Ты все продумала, – уважительно отметил Связист предусмотрительность богини, даже на пороге решающих перемен в судьбе нашедшей время для заботы о семье. – Сделаю.

- Я опасаюсь, родичи отравятся нас искать и попадут в беду, – в тревоге прикусила пальчик Бэль.

- О нет, – покачала головой принцесса. – Силы обо всем позаботятся. Думаю, у них уже есть наготове подходящие чары, подобные Пелене Забвения. Нас будут помнить, ждать, но творить безумства и изнывать от дикой тоски не станут. Семье тоже сужден свой путь, сестренка. Колода должна тасоваться и без главных карт, чтоб подготовится к раскладу.

- Как там твой братец Джей говаривал: ты видишь меня насквозь и на три метра подо мной? – хрипло хохотнул перед тем, как исчезнуть, Связист. Он прятал за весельем боль предстоящей разлуки. Уж Силы-то ни о чем позабыть не могли, благо, по-другому воспринимали ход времени.

- Элия, что следует взять с собой? – уточнил Элегор, готовясь паковать дорожную сумку.

- Следует взять? Наверное, много чего, жаль, унести не получится. Но разве это важно? С нами Звездные Наборы, – улыбнулась Элия, подошла к зеркалу и позвала: – Злат!

Трое ушли через омут Бездны Межуровнья, так, как было предсказано, он, Ферзь, проводил их к берегу и долго стоял у водоворота, поглотившего Джокеров. Он не плакал. Слез не было, была только боль. То, что должно, исполнилось, но свинцовая тяжесть разлуки придавила к земле гробовой плитой из склепа. Как жить, если из мира ушла сама любовь, шальной ветер перемен, участие и веселый смех? Он думал, что будет тосковать лишь по ней, но не хватало всех троих, так, будто из сердца, из души выдрали три куска и оставили кровавые раны, не способные затянуться.

Тем, кто остался ждать троих в мирах, легче. Пелена забвения укроет души до срока, чтобы сохранить нити плетений нераздерганными от непрерывных страданий. Им тоже предстоит испытания: остаться верными тем, кто ушел, сохранить нерушимым единство семьи, помнить, забыв. Сделать невозможное возможным.

А он… Что делать ему?

Молчание длилось вечность, но что такое вечность там, где нет времени, а потом Злат призвал Прорицателя Рока.

- Я ухожу, Приближенный. Отныне ты – Властитель Межуровнья по воле моей, – сказал Дракон Бездны, вручил явившийся из ниоткуда меч, сияющий мраком и серебряным дыханием бессмертного зверя, и шагнул к Омуту.

Теперь он знал, хоть и не перемолвился с уходящей Элией ни словечком:, в Омуте не исчезают бесследно и память не теряют те, кому есть что терять и куда возвращаться. Надо только очень сильно хотеть. Он хотел.

Злат уже не слышал, как Прорицатель Рока задумчиво качнул головой, окутал меч ножнами и шепнул:

- Возвращайся, мой Повелитель, я сохраню твой клинок и трон!

- Они вернулись! – от удара двери, грохнувшей об косяк, содрогнулся весь замок. А от крика рыжего бородача, сорвавшего пелену забвения со Вселенной, едва не разлетелись вдребезги окна-витражи и души тех, что ждали и готовы были ждать веками…