— Конечно, — кивнул я. — И как только она оказалась внутри, она смогла, поскольку её руки в сирике оставались достаточно свободным дотянуться и отстегнуть ремни, а также и спрятать в днище ящика, в тайнике специально для этого подготовленном.

— Тогда это тоже не было волшебство? — расстроился он.

— Это зависит от того, что Ты подразумеваешь под словом «волшебство», — пожал я плечами.

— Ты знаешь, что именно я имею в виду, — бросил молодой воин, явно озлобленно.

— Нет, — развёл я руками. — Это не было волшебство.

— Но это могло быть волшебство, — заметил он.

— Что Ты имеешь в виду? — не понял я.

— Даже то, что эти чудеса столь легко могли быть достигнуты простым обманом, ещё не доказывает, что это действительно был обман!

— Нет, — согласился я. — Полагаю, что нет.

— У одного и того же следствия вполне могут быть очень разные причины, — заметил юноша, — например, как в этом случае, того же самого можно было бы достичь как простым шарлатанством, так и настоящим волшебством.

— Всё так, но я своими глазами видел это оборудование, — сказал я.

Я действительно видел его в одном из фургонов того толстяка несколько месяцев назад. Я даже разобрался с его устройством ради собственного развлечения.

— Но это же не доказывает, что оно использовалось! — упёрся Марк.

— Готов предположить, что нет, — улыбнулся я. — А Ты, значит, предпочитаешь считать, что эти эффекты, столь легко могли быть вызваны опытным человеком, который знает, как можно сделать их, в данном случае фактически могли бы быть произведены не обманом, а с применением странных и удивительных способностей?

— Конечно, — кивнул он.

— А Ты поверил бы человеку, если бы он показал тебе, как он всё это сделал? — осведомился я.

— Он мог бы показать мне, как это могло быть сделано, но не то, как он фактически это сделал, — заметил мой упрямый друг. — Он мог бы солгать мне, чтобы скрыть своё владение таинственными способностями.

— Ладно, — протянул я, — признаться, в таком ключе об этом я никогда не думал. Полагаю, что Ты можешь быть прав.

Марк некоторое время молча шёл рядом со мной. Но внезапно он вспыхнул и сердито проворчал:

— Шарлатан, мошенник!

— Ты что рассердился? — спросил я.

— Это всё — только фокусы, обман! — выплюнул он.

— Но это были хорошие фокусы, — заметил я.

— Но всего лишь фокусы! — обиженно воскликнул юноша.

— Я не думаю, что он когда-либо утверждал, что они ими не были, — сказал я.

— Он должен быть сварен в масле! — закричал Марк.

— Мне это кажется несколько суровым наказание, — улыбнулся я.

— Фокусы! — скривился он.

— Похоже, теперь Ты уважаешь их гораздо меньше, — вздохнул я.

— Шарлатанство! — бормотал он себе под нос. — Обман! Мошенничество!

— Лично я думаю, что моя реакция на подобные действия сильно отличалась бы от твоей, — заметил я. — Скорее я бы восхищался ими, тем насколько изобретательны и удивительны оказались они, как фокусы. Думаю, что они внушили бы мне страх, но я не нашёл бы в них ничего чем можно было бы восхищаться, если бы я знал, что они были просто проявлениями чьих-то необычных способностей, таких как, например, способность превратить человека в черепаху или что-то в этом роде.

— Возможно, Ты и прав, — вздохнул мой друг.

— Конечно, я прав, — заверил его я.

— Не хотел бы я, превратиться черепаху, — заявил он.

— В таком случае, давай будем верить, — предложил я ему, — что на свете найдётся немного людей, которые способны на такие чудеса.

— Верно, — согласился Марк.

— К тому же, — заметил я, — если бы такая вещь как «реальное волшебство» в твоём понимании существовало, мир, по-видимому, очень сильно отличался бы от того, к которому мы привыкли.

— Боюсь, в нём могло бы быть слишком много черепах, — мрачно пошутил молодой воин.

— Вполне возможно, — улыбнулся я.

Конечно, с учётом того, что знал о достижениях науки Царствующих Жрецов, я нисколько не сомневался относительно того, что они могли достичь многих необычных эффектов. Помимо этого, у меня не было сомнений и относительно того, что и учёные кюров также были способны на многое. Но эти эффекты, конечно, были рационально объяснимы, по крайней мере, с точки зрения знаний, имевшихся в их распоряжении. К тому же эти эффекты были бы продуктом необычных наук и технологий. На мой взгляд, Марку не обязательно было знать о таких вещах. Представляю, какими необъяснимыми и изумительными казались дикарю спички, горстка бусин, зеркало, леденец на палочке или теннисный мячик.

— Рабыня не была на Ананго! — проворчал Марк.

— Нет, — кивнул я. — По крайней мере, я так не думаю.

— Но она об этом сказала, или дала повод так думать! Таким образом, она — лживая рабыня и должна быть наказана, — заключил он. — Пусть её запорют плетью до полусмерти!

— Ой, ну хватит уже, — возмутился я. — Она играет свою роль в представлении, развлекает зрителей! Она наслаждается этим, наряду со всеми остальными. И она — рабыня. Что Ты ожидаешь, она должна была сказать? Правду? Так скажи она это, и представление — тарску под хвост! Вот после этого хозяин её точно выпорет! Надеюсь, Ты понимаешь, что такая непродуманная отвага моментально приведёт её соблазнительную шкурку в контакт со стрекалом или плетью?

— Да, правильно, это — владелец виноват, — озвучил свой вывод Марк.

— На самом деле, я надеюсь, что Ты с ним поладишь, — заметил я.

— Что? — возмущённо воскликнул он.

— Представь себе, — заверил его я и добавил: — и я даже настоятельно рекомендовал бы тебе, понравиться ему.

— Это почему ещё? — опешил мой друг.

— Потому, — усмехнулся я, — что он единственный, кто может добыть для тебя Домашний Камень Форпоста Ара.

— Мы на месте, — сообщил я.

Мы пробродили некоторое время после окончания представления. Уже миновало время начала комендантского часа, что впрочем, нам особого беспокойства не составило. Наши нарукавные повязки служащих вспомогательной стражи надёжно защищали нас от наших же собственных коллег. Нас вызывали, мы вызывали в ответ. Нас спрашивали, мы задавали встречный вопрос. А поскольку наши пароли и отзывы не вызывали нареканий, то мы спокойно продолжили двигаться далее, из уважения к власти, назвав наши собственные «имена» и задания. Правда, если вдруг, кто-то позже решит в каком-нибудь штабе обменяться мнениями о прошедшем дежурстве, в чём я сильно сомневался, то некоторые офицеры, возможно, будут удивлены, узнав, сколько пар их стражников вышло на патрулирование и сколько разнообразных миссий выполнялось этой ночью.

— Это — та самая инсула, — сказал я, — в которой проживает Ренато Великий и его труппа.

— Фокусник? — скривился Марк.

— Да, — кивнул я.

Я навел справки по этому поводу перед тем как покинуть театр, пока Марк, ожидая меня снаружи, обдумывал чудеса, которые, как он был в тот момент убеждён, созерцал внутри.

— Я не стал бы держать даже раздетую и выпоротую Убару захваченного города, прикованной цепью в конуре, такой как эта, — проворчал он.

— Уверен, что как раз Ты стал бы, — усмехнулся я.

— Ну ладно, — отмахнулся воин, — возможно.

Кое-кто полагает, что такие женщины должны быть готовы быстро принять ошейник, и всё что с ним связано, в то время как другие могут сделать вид, что отрицают это, или пытаются отрицать это, по крайней мере, некоторое время, играя в непонимание того, какая судьба их ждёт.

— Поверь, далеко не все люди в театре, особенно в таком как их, могли бы позволить себе жить так, — сказал я.

— Похоже, они всё же не могут заставить золотые монеты появляться из воздуха, — проворчал Марк.

— Зачастую без золотой монеты даже не стоит и начинать, — усмехнулся я.

— Ага, а получение первой, чтобы начать, несомненно, является настоящим фокусом, — предположил он.

— Совершенно верно, — подтвердил я. — Давай заходить.