Клаудия попыталась сопротивляться, но уже через мгновение ей стало ясно, что её слабые женские силы, ничто перед силой двух гвардейцев, которые без особых усилий бросили её на колени.
— Вы хорошо выглядишь в такой позе, Хинрабия! — усмехнулась Убара.
— Фальшивая Убара! — выкрикнула Клаудия, дёрнувшись, но была удержана на коленях.
Талена сердито махнула рукой, и один из гвардейцев обнажил меч, а второй в то же мгновение перехватил женщину за волосы и пригнул её голову вниз в положение подчинения.
— Её сейчас казнят! — воскликнул кто-то.
Я непроизвольно напрягся. Талена подала другой знак, и тот из гвардейцев, что держал Клаудии за волосы, вывернул её голову так, чтобы она могла видеть Талену, глаза которой сверкали от ярости. А вот в глазах Клаудии теперь не было заметно ничего кроме плескавшегося в них ужаса.
— Кто твоя Убара? — потребовала ответа Талена.
— Вы — моя Убара! — всхлипнула Клаудия.
— Кто? — повторила она.
— Талена, — выкрикнула Хинрабия. — Талена из Ара — моя Убара!
Этот ответ со стороны Клаудии показался мне весьма разумным, в конце концов, пока не доказано обратное, Талена из Ара действительно была Убарой.
— Ты признаёшься в своих ошибках? — спросила Талена.
— Да, моя Убара, — заплакала Клаудия.
— И Ты просишь прощения у своей Убары? — продолжила допрос Талена.
— Да! Да, моя Убара, — глотая слёзы ответила Клаудия.
— Кто просит прощения? — уточнила Талена.
— Я, Клаудия Тентиус Хинрабия, их клана Хинрабиев, прошу прощения у Талены из Ара, моей законной Убары! — выдавила из себя женщина.
— Я готова быть милосердной, — кивнула Талена.
Гвардеец, стоявший над ней с обнажённым клинком, снова вложил его в ножны, а тот, что держал волосы Клаудии выпустил их из руки, сердито отпихнув от себя ей голову. Однако оба они тут же перехватили её за руки, продолжая удерживать Хинрабию на прежнем месте и в прежнем положении.
— Талена, Убара Ара, — объявил писец, — сейчас объявит свой приговор изменнице, Клаудии Тентиус Хинрабии.
— Враг Ара, враг народа Ара, враг Домашнего Камня Ара, Клаудия Тентиус Хинрабия, — проговорила Талена, — Ты должна быть порабощена не позднее заката.
Тело Клаудии задрожало от сдавленных рыданий.
— Пошлите её на цепь, — приказала Убара.
Клаудию грубо подволокли к краю платформу и заковали в наручники. Стоя на коленях, она оглянулась назад на Талену.
— Ты хорошо выглядишь в цепях мужчин, — усмехнулась Убара.
— Ты, Талена из Ара, моя Убара, — сквозь слёзы сказала Хинрабия, — тоже будешь хорошо выглядеть в цепях мужчин!
У мужчин на площади перехватило дыхание от ярости.
— Уберите её с моих глаз, — потребовала Талена.
— Берегись цепей мужчин! — крикнула ей напоследок Клаудия, и была сброшена с пандуса вниз.
Мужчины, со смехом встретили падение женщины, некоторые даже попытались протолкнуться вперёд, чтобы ударить её, но были отброшены назад стражниками. Клаудия, как и все предыдущие красотки, замерла передо мной на коленях, чтобы быть присоединённой к общей цепи.
— Поскольку она оказалась довольно низкокачественным товаром, — громко сказала Талена, — пусть добавят к компенсациям серебряный тарск. А то вдруг у наших друзей появятся претензии из-за изъянов её лица и фигуры.
Её шутка была встречена довольным смехом в толпе.
Хинрабия обречённо склонила голову, и я взял цепь, соединявшую её браслеты, и уже через мгновение присоединил её к звену цепи каравана.
Женщина подняла на меня взгляд своих полных слёз глазах, и задохнулась. Похоже, она запомнила меня по прежним встречам, и теперь несомненно узнала. Нахмурив глаза, я предупредил её о молчании. Клаудия повернула голову и бросила взгляд на платформу, потом, ошеломлённо, снова посмотрела на меня.
— Вставай, шлюха из Ара, — бросил ей стражник, стоявший напротив меня. — Двигайся к первой линии.
— Да, Господин, — отозвалась она, покорно поднимаясь на ноги.
— Нет, моя дорогая, — донёсся сверху голос Талены, обращённый к другой женщине. — Ты слишком молода.
Женщину проводили к другому спуску с платформы. Возможно следует упомянуть, что ранее, этим утром, Талена отправила женщину столь же молодую, или даже моложе на цепь.
— Нет, не она, — сказал Талена, осмотрев следующая представленную ей женщину, и объяснила: — Мы должны оставить хотя бы несколько красавиц в Аре.
Женщина посмотрела на неё с благодарностью и, быстро натянув на себя сброшенную одежду кающейся, поспешила прочь с платформы. Мужчины одобрительным гулом выразили поддержку решения их Убары.
— Господин, — шёпотом окликнула меня Клаудия, стоявшая не больше чем в ярде позади и справа от меня.
— Что? — спросил я, сделав шаг в сторону и встав рядом с ней.
Она посмотрела на меня. Щёки женщины блестели от слёз.
— Правда ли, что я красива? — спросила она, сама испугавшись своего вопроса.
— Правда, — кивнул я.
— Спасибо, Господин, — поблагодарила она меня.
— Даже несколько лет назад, будучи властной и жестокой, Ты была очень красивой, — заверил я её.
— Теперь для меня это осталось в далёком прошлом, — вздохнула Клаудия.
— Да, — не мог не согласиться я.
— Спасибо, Господин, — улыбнулась она.
— Никогда не сомневайся в своей красоте, — посоветовал я ей.
— Да, Господин, — кивнула женщина.
— Ты всё ещё свободна, — напомнил я. — Тебе не обязательно обращаться ко мне «Господин».
— Конечно, — согласилась она, — но для меня будет лучше начинать снова привыкать произносить такое уважительное обращение.
— Верно, — признал я.
— Снова не она, — послышался сверху голос Талена.
— Насколько милосердна Талена, — восхищённо крикнул один из мужчин.
— Корнелия, Леди Ара, — причитал писец.
— Не раздевайте меня перед мужчинами, прошу вас, — взмолилась женщина, отчаянно прижимая одежду к себе.
Талена сверилась со списком, протянутым писцом стоявшим подле неё. Это не было одной из копий основного списка, если можно так выразиться, в котором были указаны имена всех женщин.
— Пожалуйста, — глотая слёзы попросила женщина.
— Разденьте её, — приказала Убара, наконец, оторвавшись от свитка.
Леди Корнелия испуганно вскрикнула. Единственный предмет одежды был просто сорван с неё. В диком смущении она опустила голову. От охватившего её стыда женщина покраснела, буквально от корней волос до пальцев ног.
Признаться, я не думал, что эту женщину могли бы выбрать. Как и многие свободные женщины, она мало заботилась о своей фигуре. Возможно, именно по этой причине она так не хотела быть обнаженной перед мужчинами. Впрочем, чтобы быть полностью искренним, надо добавить, что в случае порабощения рабовладелец быстро бы исправил её оплошность в этом, переведя на точно просчитанный, и где-то даже беспощадный режим диеты и упражнений. Уж хозяин-то проследил бы за тем, чтобы она быстро пришла в норму, причём как в плане физического здоровья, так и сексуальных реакций.
— Это кажется Ты, — заметила Талена, насмешливо глядя на женщину, — в прошлом году, в большом театре, сделала замечание относительно твоей будущей Убары, в котором выразили неодобрение восстановлением её гражданства.
Леди Корнелия ошеломлённо уставилась на Талену.
— Ты избрана, — объявила Убара.
Растерянную женщину оттащили в стороне и, поставив на колени, накинули на её запястья наручники, а уже через мгновение я добавлял её к цепи.
— Нет, — сказала Талена, отсылая следующую женщину — не эта.
Присмотревшись к женщине, которую только что сам добавил к цепи, теперь уже стоявшую на первой линии, я пришёл к выводу, что не пройдёт и трёх, максимум четырёх месяцев, а может даже и раньше, и она станет горячей, послушной, возбуждающе сформированной рабыней.
— Нет, — опять повторила Убара, — тоже не она.
Талена уже была готова освободить следующую кандидатку, но ей что-то шепнул один из помощников, привлекая её вниманию к списку, демонстрируемому представителем Высшего Совета, и женщина была отправлена к цепи. Я пришёл к выводу, что она или возможно кто-то из её родственников имели неосторожность оскорбить некоего члена нынешнего Совета. Другая женщина, несколькими претендентками позже, точно так же в последний момент, когда Талена уже, казалось готова была избавить от рабства, пошла на цепь, очевидно по просьбе или требованию одного из косианцев стоявших на возвышении. Я сомневался, что его интересовало участие во внутренних интригах в Совете Ара, так что оставалось предположить, что женщина просто приглянулась ему лично. Возможно, он решил что она относится к тому типу женщин, который косианцы предпочитают видеть на их пирах, снующими среди столов, с полными блюдами яств, или разливающими вино, или возможно просто лежащими на животах или спинах около банкетных столов готовые обслужить своих господ более интимными способами.
