Написание большинства рукописных букв, кстати, имеет очень небольшие отличия, если таковые вообще имеются, в различных городах Гора. Тенденция различия почерков, скорее имеет отношение к «набитию» руки пишущего, если можно так выразиться, в результате чего появляются такие особенности, как размер, интервал букв, пробелы между словами, длины петель, характер окончаний, и так далее. Кроме того, определенные буквы, по крайней мере, если не для личного использования, то в целях коммерческих или юридических, были стандартизированы. Превосходный пример — те, которые используются для обозначения различных единиц веса и длины. Другой известный и очень наглядный пример — крошечный и красивый, рукописный «кеф», который мало чем отличается будучи поставленным на девушку на Косе, в Аре, в Ко-ро-ба, в Тэнтисе или Турии.

— О, Господин! — вскрикнула моя рабыня.

— Господин! — воскликнула Феба, внезапно опрокинутая Марком на спину и прижатая его телом к полу.

Юноша заглянул в широко распахнутые глаза своей рабыни.

— Да, Господин, — прошептала та, поднимая руки, чтобы обнять его за шею.

— Когда, как Ты думаешь, твой друг, благородный Бит-тарск, будет готов действовать? — спросил меня Марк, подозрительно спокойно.

— Пожалуйста, войдите в свою рабыню, Господин, — взмолилась Феба.

— Не сердись на него, — сказал я. — Он должен был оскорбить Домашний Камень, чтобы увидеть его и исследовать.

Я пытался удержать Марка не присутствовать при этом, но он, конечно, настоял на своём. Казалось, что он хотел не только присутствовать, но и, в некотором смысле, контролировать, все фазы этой тонкой и, по крайней мере, на мой взгляд, рискованной операции. Молодой воин не считал для себя возможным пропустить любую деталь, какой бы незначительной она не казалась. Что могло с точки зрения Марка по своей важности сравниться, например, с возвращением его Домашнего Камня, спасением его из плена в Аре? Безусловно, я тоже думаю, что Бутс немного перестарался. Боюсь, что в экспрессии своего выступлении, он, вероятно, не осознавал, какого труда мне стоило удержать стоявшего в нескольких ярдах позади Марка от того, чтобы тот не прыгнул на актёра с клинком в руке. Конечно, большинство из там присутствовавших, даже не обратили внимания на реакцию Марка и огонь в его глазах, будучи поглощены устроенным представлением. Бутс из своего презрения к Домашнему Камню Форпоста Ара устроил настоящее большое шоу. Его оскорбления были многочисленны, хорошо продуманы, язвительны, да ещё и талантливо исполнены. Он даже сорвал аплодисменты. И между прочим, актёру здорово повезло, что Марк не смог добраться до него в тот день. Фактически Бутс даже не понял, что избежал ужасной смерти, например, из него из живого не было вырвано сердце, а ведь именно это Марк и грозился сделать.

— Когда он будет готов действовать? — повторил свой вопрос юноша.

— Он не имел в виду того, что говорил, — напомнил я.

— Он показался мне очень убедительным, — мрачно заметил Марк.

— Ты предпочёл бы, чтобы он показался менее убедительным? — уточнил я.

— Господин, — просительно протянула Феба.

— Господин! — внезапно задохнулась новая рабыня, отчаянно пытаясь удержаться и не изменить своей позы.

— Когда он будет готов действовать? — не мог успокоиться Марк.

— Сначала следует подготовить копию Камня, — напомнил я. — А это занимает время.

— Когда он будет готов действовать? — прорычал юноша.

— Скоро, — ответил я, — в этом я уверен.

— А что если, он уже покинул город? — осведомился Марк.

— Не покинул, — успокоил его я.

— Ваша рабыня умоляет, — простонала Феба.

— Ваша рабыня тоже умоляет! — присоединилась к ней моя рабыня.

Новая рабыня, стояла около меня на четвереньках, поставленная и удерживаемая в это положении моим желанием. Это — поза, которую понимает любая женщина. Кроме того, я проверил браслет на её лодыжке и ошейник. Такие манипуляции весьма значимы для женщины. Такое внимание, на первый взгляд незначительное само по себе, тонко и взрывоподобно отражается в её животе. Это напоминает женщине о её неволе, и о том, кому она принадлежит, помогая ей лучше понять саму себя. Кроме того, такие детали как проверка ошейника или привязи, мало чем отличались от проверки привязи на верре или цепи на слине. Помимо этого, конечно, время от времени говоря с ней и обсуждая вопросы с Марком, я поглаживал и трогал её, иногда почти неосознанно, как фон для других более важных вопросов. Но в результате, теперь её тело дрожало от напряжения.

— О-ой! — протянула женщина.

Её прекрасно изогнутые бока затряслись. Она уже не могла сопротивляться моим прикосновениям, даже мимолётным и незначительным, но её колени и ладони рук по-прежнему должны были оставаться прижатыми к полу.

— Для него было бы лучше, чтобы Ты оказался прав, — буркнул Марк.

— Он не сделает этого, — заверил его я. — Но если бы он захотел так поступить, то лично я не стал бы винить его за это. В конце концов, это не его Домашний Камень. Он не солдат, а Ты не его офицер, ни Убар, ни кто-либо иной, имеющий право отдавать приказы.

— Верно, — вынужден был согласиться Марк.

— На твоём месте, я был бы благодарен ему уже за то, что он готов быть полезным для нас, — добавил я.

— И я не собираюсь оставаться перед ним в долгу за это, — заверил меня он. — Я проконтролирую, чтобы он получил плату сполна.

— И это правильно, — согласился я с ним.

— Ты думаешь, что он может снизойти до того, чтобы принять деньги? — на всякий случай поинтересовался юноша.

— Несомненно, если мы подойдём с достаточной настойчивостью к данному вопросу, — усмехнулся я.

— Хорошо, — кивнул Марк, с довольно мрачным выражением на лице.

— В действительности, он неплохой человек, — сказал я, в ответ на что мой друг только что-то сердито буркнул себе под нос. — И вообще, я думаю, что для всех будет лучше, если Ты не будешь присутствовать при его попытке подмены Домашнего Камня.

— Я там буду, — упёрся воин. — Ему может понадобиться помощь.

— Не думаю, что ему покажется большим подспорьем, — заметил я, — если Ты собьёшь его с ног в тот момент, когда он будет менять Камень.

— Ты это о чём сейчас? — уточнил он.

— Если ему действительно удастся получить Домашний Камень, а Ты бросишься на него в порыве ярости, то он просто выронит его из-под плаща посреди улицы, — пояснил я. — Как Ты думаешь, что подумают охранники, когда у них перед глазами появятся два Домашних Камня Форпоста Ара? И что Ты будешь делать тогда?

— Тогда, я схвачу его и убегу, — заявил юноша.

— Там может быть сто охранников, — напомнил я ему.

— Несомненно, Ты будешь рядом со мной, — сказал он.

— А что, если там будет сто один охранник? — поинтересовался я.

— Ты шутишь, — обиженно бросил Марк.

— Как Ты думаешь, какие у тебя будут шансы на то, чтобы вынести Камень из города, уже не говоря о том, чтобы доставить его в Порт-Кос?

— Не знаю, — вынужден был признать юноша.

— В подобной ситуации тревога будет поднята в течение нескольких инов, — напомнил я.

— Да я понимаю, — буркнул он.

— Тебе повезёт, если сможешь донести камень до Рынка Тэйбан, — сказал я. — Если бы я не знал, как Ты владеешь мечом, я не поставил бы даже на то, что Ты успеешь добраться до улицы Клайва.

Упомянутая улица фактически примыкала к проспекту Центральной Башни с запада.

— У меня стальные нервы, — упрямо заявил Марк. — И вообще, я владею собой в совершенстве, и смогу сдержаться.

— Примерно так, как это произошло пять дней назад? — усмехнулся я.

— Он не должен был быть настолько грубым, — возмутился юноша.

— У него было, по крайней мере, две причины для того, чтобы так поступить, — пояснил я. — Во-первых, длина его тирады дала ему время, на изучение Домашнего Камня во всех его деталях. Во-вторых, это позволило ему войти в роль. Теперь, если он будет приходить в одно и то же время, что он, по-видимому, и планирует делать, охранники запомнят его и будут ожидать шоу.