– Мне сказали, что вы обручены.

Торн попытался взглядом урезонить Сент-Лиона.

Светло-карие глаза леди Миллисент блеснули, лицо чуть заметно дрогнуло.

– Это старые сплетни. И, бесспорно, не соответствующие действительности. – Она вновь переключила внимание на Торна. – Хотя на этот сезон я возлагаю большие надежды.

– Нисколько не сомневаюсь в вашем успехе, – продолжал виконт, заметив ее неприкрытый интерес к Торну. – Разве мужчине устоять перед таким очаровательным созданием, как вы? В столь поздний час все ваши танцы, наверно, уже давно расписаны.

Сент-Лион, мерзавец, шагнул ближе, и у дамы не оставалось иного выхода, чем переключить свое внимание на него. Он поднес ее ручку к своим губам.

На мгновение она затаила дыхание, когда их с виконтом взгляды встретились. Это было молчаливое приглашение. Интересно, примет ли его дама?

– Сожалею, Сент-Лион, но все танцы уже расписаны, – вздохнула леди Миллисент. – Я могу надеяться, что вы пригласите меня в другой раз?

Сент-Лион опустил их сцепленные руки, пальцами в перчатках погладил ее пальчики и лишь потом отпустил ее руку.

– Мой девиз – никогда не расстраивать даму.

Торн прижал ко рту сжатый кулак, чтобы скрыть смех. Его друг расточал леди Миллисент двусмысленные обещания, но ей, похоже, льстило, что в ближайшем будущем она будет танцевать с Сент-Лионом.

Зная друга как свои пять пальцев, Торн не сомневался, что он потребует от дамы не только танца.

Выдался отличный предлог извиниться и оставить пару продолжать разговор. Но не успел он и рта открыть, как леди Миллисент перевела взгляд своих ореховых глаз с Сент-Лиона на Торна.

– Милорд, окажите мне честь совершить тур по залу, – предложила она и повернулась к его приятелю. – Простите, Сент-Лион. Это личное.

– Разумеется, – поклонился Сент-Лион. – Пойду поищу Шанса и его красавицу жену.

Он стал осторожно пробираться по залу, стараясь избегать локтей окружающих гостей. Сент-Лион виновато улыбнулся Торну поверх плеча леди Миллисент, доказывая, что его заигрывания были всего лишь уловкой, чтобы отвлечь ее от намеченной цели.

От него, от Торна.

Торн наклонил голову, давая понять, что благодарен.

– Позже поговорим.

Оливия не могла припомнить, когда еще она получала такое удовольствие от бала.

Целый час они с леди Арабеллой прогуливались по залу, развлекались придуманными ими же играми. Несмотря на попытки леди Перлс открыть все окна и двери, в зале было слишком душно, чтобы танцевать. Гости спасались на улице или прятались в менее душных комнатах по всему дому.

Когда четыре дамы от жары лишились чувств прямо на глазах у двух девушек, леди Арабелла заявила, что бал у графини имеет огромный успех. Завтра за завтраком только о нем и будет разговоров.

Леди Арабелла познакомила Оливию с друзьями и приятелями ее семьи, и Оливия жалела, что не может отплатить ей тем же. Она узнала нескольких гостей с прошлого сезона, но забыла их имена и чувствовала, что слишком неприлично подходить самой и напоминать о знакомстве.

«Следующей весной все будет иначе», – про себя клялась Оливия.

Она уже менялась: исчезла та маленькая девочка, которая, бывало, танцевала босиком в лесу. Она даже не узнала собственное отражение в зеркале, любуясь новым платьем, которое доставили от портнихи.

Наверное, об этом позаботился лорд Кемпторн. Даже после того, как она велела ему покинуть дом, он, должно быть, вернулся в магазин и убедился, что ее покупки упаковали.

Он сдержал свое обещание.

Оливия пожала плечами, решив не думать о графе. Ей казалось, что он по какой-то необъяснимой причине, скорее всего, не одобрил бы то, что она отправилась на бал к леди Перлс в компании леди Арабеллы и ее матери, поэтому не собиралась ему об этом рассказывать.

Энтузиазма у нее несколько поубавилось, когда они с леди Арабеллой обошли весь зал в поисках ее сестры, – стало очевидно, что леди Фейрлэм в зале нет. Но когда один из лакеев подтвердил, что маркиза с супругом на балу, две подруги поднялись наверх, проверить открытые галереи, тянущиеся вдоль огромной лестницы и ведущие в различные комнаты.

– Наверное, Темпест стало плохо от жары, – предположила леди Арабелла, и Оливия с ней согласилась.

Лишь когда дамы подошли к небольшой гостиной и услышали спор мужчины и женщины, Оливия тут же пожалела об их решении. Потом она узнала недовольный голос лорда Фейрлэма и коснулась руки своей спутницы, чтобы остановить ее.

– Нельзя вмешиваться, – прошептала она.

Из гостиной доносились приглушенные всхлипывания маркизы.

– Я нужна Темпест, – заявила леди Арабелла, ее красивое лицо исказила мука. – Я чувствовала, когда мы ездили по магазинам, что у них что-то не так, но она все отрицала.

– И долго ты от меня намеревалась это скрывать? – От приглушенной ярости лорда Фейрлэма обе девушки по эту сторону закрытой двери вздрогнули.

– Я не собиралась тебя обманывать, Шанс, – со слезами ответила его жена. – Сперва я сама не была уверена…

– А позже? Господи, женщина! Ты все знала целых два месяца и ничего не говорила мне, собственному мужу!

– Вы и сами не без греха, милорд. Знали и не стали развеивать или подтверждать подозрения! – крикнула в ответ леди Фейрлэм. – Просто молчали.

Раздался глухой стук, как будто кто-то что-то свалил на пол.

– Да. Я подозревал. А как же иначе? Однако это обязанность твоя, моей жены, сообщить мне, что ты ждешь нашего ребенка! – Повисла зловещая тишина. – Если только ты не собиралась от него избавиться. Ты поэтому отправилась к своей матери?

– Ну, это уже слишком, Фейрлэм! – возмутилась маркиза.

Леди Арабелла, как и Оливия, стояла словно громом пораженная.

– Я должна разыскать матушку, – прошептала она с глазами, полными слез. – Она знает, как поступить.

– Подождите, – Оливия поспешила за подругой. – То, что мы подслушали, – дело семейное, между мужем и женой. – Она догнала леди Арабеллу и крепко схватила за руку. – Нельзя вмешиваться. Ни ваша сестра, ни лорд Фейрлэм не скажут вам спасибо за то, что вы все рассказали вашей матери. Кроме того, я не понимаю, почему ваша сестра скрывает новость о своем положении. Это же радость для обеих семей.

Леди Арабелла безрадостно взглянула на подругу.

– Для одних да. Но не для обеих.

– Не понимаю.

– Это дела семейные, – холодно отрезала ее приятельница. Оливия как будто пощечину получила. – Если Темпест и Шанс ссорятся, матушка должна об этом знать.

– Я пойду с вами… – начала Оливия.

– Нет! – леди Арабелла высвободила руку из рук Оливии. – Оставайтесь здесь, следите за дверью.

– Не буду! – отказалась Оливия, отходя от подруги. – А если меня поймают на горячем? Если ваша сестра или зять увидят меня? Они сразу поймут, что я подслушивала.

Ее подруга поморщилась и раздраженно топнула ножкой.

– Тогда не попадайтесь им на глаза. Если Шанс оставит мою сестру одну, я хочу, чтобы вы за ней присмотрели. Если она захочет уйти, скажите ей, что мы с матерью уже спешим к ней на помощь.

– Мне как-то неуютно от всего этого, – Оливии было крайне неприятно разочаровывать подругу. – Это вторжение в чужую жизнь.

– Отлично, тогда не нужно мне помогать! – Леди Арабелла развернулась и зашагала по коридору.

Оливию душило чувство вины, но она следовала за подругой, пока они не дошли до открытой галереи. Она кусала губы, глядя в спину спускающейся по лестнице леди Арабелле.

– Это неправильно! – бормотала она. – Если Фейрлэмы поймают меня за тем, что я за ними шпионю, сплетен я не переживу. Леди Фелстед откажет мне от дома, и я никогда больше не смогу посещать Мальстер-Парк. Торн и Гидеон никогда больше не будут со мной разговаривать, а отец отошлет меня назад в Тревершем-хаус до конца сезона.

Погруженная в собственные мысли, она и не заметила, как осталась одна, пока внезапно не осознала, что ее окружили трое джентльменов.