Упомянутое здесь «непослушание» и «нарушение обязанностей» позволяет перейти к другому принципу, который, наряду с апостольским наследием, имеет важное значение для организационной структуры, а именно к принципу иерархии.

6) Принцип иерархии

Слово «иерархия» — греческого происхождения и означает «священное начало, священное господство, или священная власть». Понятие «начало» уточняет, что эта идея восходит к самому Иисусу и её надо понимать как часть его откровения, его послания, поставленных им задач. Эти задачи можно представить себе как своего рода «принцип делегирования полномочий», осуществляемый как модель выбора. И всё же выбор в соответствии с этим принципом «священной власти», по крайней мере на высшей ступени иерархической лестницы, не исключен, ибо, как известно, главы отдельных церквей были выбраны на эти должности, а не назначены, не наречены поименно самими Иисусом или Богом. В римско-католической церкви это означает выборность римского епископа (Папы), а в восточных (малоазиатских) и в православных восточноевропейских церквах соответственно практикуются выборы патриархов. Но во всём этом присутствует понятие «священный», что означает выражение Божьей воли через большинство голосов тех, кто участвует в выборах. Таким образом, «иерархия» означает не произвольное, самодеятельное установление того или иного господства, но предполагает выражение Божественного провидения и мудрости в тех или иных акциях церкви.

В церковной истории принцип иерархии имел различное и многообразное претворение. Так, в римско-католической церкви долгое время, — вплоть до выборов в 1903 году папы Пия X, — существовал обычай, согласно которому представители светской власти имели право отклонить кандидатуру и соответствующие выборы того или иного епископа на папский престол; также и правила выборов Папы, касающиеся необходимых голосов из коллегии кардиналов, неоднократно менялись, последний раз при Папе Пие XII (1939–1958), после чего теперь для выбора Папы необходимо, чтобы было подано 2/3 голосов плюс один голос. Уже этих немногих примеров достаточно, чтобы понять, что образ действий может меняться, не затрагивая при этом сам принцип иерархии как таковой. В Германии, как и в других странах, до сих пор при назначении епископов и утверждении их в должности существуют многие различия, касающиеся того, кто имеет право называть кандидатуру, насколько необходимо в этом участие Ватикана, не говоря уже о возможных вмешательствах в эту процедуру со стороны правительства. Еще шире окажется шкала допустимых вариаций, если вспомнить примеры из истории Средних веков или раннего христианства. Все эти случаи подтверждают, что принцип иерархии явно совместим с многообразием конкретных действий и в историческом аспекте никак не сводится исключительно к чистому принципу «делегирования» сверху вниз определенного предначертанного задания и воли без (частичного или всеобщего) участия затронутых сторон.

Показательно, что несмотря на отдельные анти-иерархические постулаты в Новом Завете (Евангелие от Матвея 20, 24–28; 23, 1-12; Евангелие от Марка 10, 41–45; Евангелие от Луки 22, 25–27), всё же иерархическая концепция с самого начала получила такое мощное развитие, что в современных языках определение «иерархический» автоматически ассоциируется с представлениями о властных структурах, в которых власть исходит сверху, а подданные ей подчиняются, хотя у Иисуса вроде бы сильнее выражено стремление служить, нежели господствовать.

В центре библейского вероучения оказываются Бог и человек, которые особенным образом сближаются и соединяются в Иисусе Христе. В некоторых посланиях Павла говорится, что это соединение проявляется в воскресении Иисуса после смерти; в Послании апостола Павла филиппийцам речь идет о том, что Бог «уничижил себя самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человеку и по виду став как человек» (Послание к филиппийцам, 2, 6-11); в Евангелии от Марка подчеркивается, что Иисус был любимым сыном Бога, создавшим в нем свое подобие (Евангелие от Марка 1,11); в Евангелиях от Матфея и Луки главный акцент ставится на непорочном зачатии Девы Марии от Святого Духа, а Евангелие от Иоанна начинается с утверждения: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», из чего следует, что Иисус Христос стал инкарнацией, претворением Божьего Слова в плоть и кровь. В раннехристианском мышлении Иисус настолько последовательно занимает центральное место, что в Евангелии от Матфея он вместе с Богом-Отцом и Святым Духом фигурирует в формуле крещения («Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» — Евангелие от Матфея, 28, 19). Римский писатель Плиний, сам не будучи христианином, писал о христианах в конце 1 века, что они почитают и воспевают Христа «как бога».

Всё это характеризует особую систему связи между Иисусом Христом и Богом, которая, очевидно, с самого начала нуждалась в разъяснениях, рассчитанных на монотеистические круги дохристианского и раннехристианского общества. По этому поводу были высказаны и дискутированы различные предложения: одни (ариане, позднее в несколько видоизмененном виде — несторианцы) защищали ту позицию, согласно которой Иисус, хотя и максимально приближен к Богу, всё же не является равным ему по сути. Другие, напротив, видели в Иисусе прежде всего его божественную природу, в соотношении с которой человеческое начало выступало, как капля воды в вине (монофиситы). Третьи пытались разъяснить дело таким образом, будто Иисус и Бог-Отец в сущности своей равны друг другу, при этом в Иисусе божественное и человеческое начала выступают как неотделимые друг от друга и не смешивающиеся друг с другом субстанции. Эта последняя позиция характерна для западной церкви, она определилась в итоге противоречий и первого большого раскола. Она интерпретирует веру в Бога таким образом, будто благодаря явлению Иисуса Христа людям дана возможность на мгновение увидеть внутреннюю сущность трансцендентного Бога, существующего в недоступном человеческому зрению свете. Очевидно, что этот Бог воплощает в себе всю полноту жизни и любви, построенную на тех внутренних взаимоотношениях, которые мы воспринимаем в «лицах» Отца, Сына и Святого Духа. Внутрибожественные отношения между этими тремя «лицами» следует понимать не как существование трех независимых друг от друга Богов, а как соединение их в одном Боге, доступном восприятию со стороны верующих. Намеченное таким образом решение проблемы тройственного Бога (Троицы) построено на обращении ко многим сокровищам и постулатам греческой философии и дополнено собственной, новой трактовкой понятия «лица», которое вырабатывалось в западной философской мысли, занимавшейся на протяжении столетий теологической разработкой проблемы триединства («Троицы»), максимально активизируя человеческую способность к философским спекуляциям и создавая контуры таких сложных теорий, которые и современный человек едва ли способен и готов воспринять. В этой связи становится понятным, почему в новое время поднимают голос сторонники унитарного, единого образа Бога, которые отказывают Иисусу Христу в божественной природе и трактуют его исключительно как человека или пророка, отказываясь от тройственного представления о Боге.

Как в западных, так и в восточных христианских учениях, — и в представлениях о тройственном, и в представлениях об унитарном образе Бога, — одинаково нерушимым остается представление о том, что Бог является творцом мирозданья, господином, которому подвластна история, и судьей над людьми. Конкретно это означает веру людей в то, что мир не существовал вечно и не возник в силу какой-6 — 2733 то случайности, а был задуман и создан Богом. Ход истории также представляется не произвольным, не беспорядочным, а предначертанным и управляемым Божьей волей и таким образом развивающимся по тайному плану, который, несмотря на кажущиеся неудачи, всё в конце концов приводит к лучшему, к торжеству добра. С этим согласовано предсказание о том, что в конце жизни человеческого рода, в конце истории предстоит отделение праведников от грешников, при этом те, кто были верны Богу, получат справедливую оценку и награду, в то время как заблуждавшиеся и злые будут наказаны (попадут в ад), хотя, впрочем, Божья милость может быть распространена и на некоторых грешников, которые останутся с Богом (попадут в рай, или на небо). Как у земных господ есть свои слуги, так, согласно вере, во всяком случае, распространенной во многих направлениях христианства, и у Бога есть свои помощники, слуги, посланцы (ангелы), которые могут иногда являться людям и приносить им божественные послания, знамения Божьей воли. К этому добавляются еще и особые люди, посланные самим Богом для ориентации человечества (пророки), которые, ссылаясь на Бога, возвещают людям его волю, его намерения. А тот факт, что люди порою не хотят внимать этим пророчествам и даже самих пророков иногда преследуют и убивают, объясняется испорченностью человеческого рода, несовершенством людей, которые скептически воспринимают и даже отклоняют обращенные к ним послания, вместо того чтобы использовать великий шанс установления союза, связи с Богом и выполнения их истинного предназначения.