Все наблюдатели одинаково выражают озабоченность по поводу «нулевого прироста населения» («zero population growth»). Согласно одному весьма убедительному расчету, проведенному в 1976 году, к 2076 году в США останется не более 10 420 евреев (об этом писал Э. Бергман в «Мидстриме», октябрь 1977, с. 9–19). По новейшим расчетам, очень скоро большинство еврейского народа будет жить в Израиле. Одной из главных причин демографической стагнации с конца 1960-х годов, наряду с низкой рождаемостью, является растущая тенденция к заключению «смешанных» браков с представителями других религий; дети от таких браков нередко считаются потерянными для еврейства; между тем, число смешанных браков в некоторых местах уже превышает 50 %. Перед лицом этого факта реформаторское движение в 1983 году включило в свою наступательную политику право на признание в таких семьях еврейской идентичности ребенка не только по материнской, но и по отцовской линии (что противоречит Галахе, ибо означает, что евреем может считаться человек, у которого только отец — еврей, а мать может быть и не еврейкой, если только родители воспитали его в еврейских традициях). Это обнаруживает невиданную прежде готовность к интеграции в еврейское общество тех членов семьи (партнеров по браку), которые не принадлежат к еврейству и даже не собираются принять иудейскую веру. Эта линия заключает в себе несомненно основанное на учете общественных реалий понимание того, что принадлежность к иудаизму при формировании семьи остается не более и не менее чем одной из многих составляющих общего расчета при принятии решения. В будущем, особенно если принять во внимание тенденцию к росту числа разводов и к созданию семей по конъюнктурным обстоятельствам, эта религиозная составляющая всё чаще будет носить случайный характер. С другой стороны, проведение в жизнь той нормы патрилинеаритета (признания еврейского происхождения человека по отцовской линии), которую реконструкционисты приняли уже в 1968 году, приведет к разрушению той схемы, какая ныне еще определяет на основании конвенции или принятого «статус кво» ответ на вопрос, кто является евреем. И хотя теоретически это может затруднить процесс заключения браков между представителями реформаторских направлений и сторонниками традиционной, неизменной Галахи, но на практике это не будет иметь значительного воздействия. Иудаизм уже давно склонен к определенному плюрализму, не взирая на все угрожающие предупреждения о том, что это принесет ему ущерб, и жалобы на утрату «единства народа».

В Германии еще мало ощутимы такого рода контроверзы, так или иначе свидетельствующие о жизненных силах на религиозно-культурной арене. Более чем где-либо здесь ощутимы тяжелые последствия недавнего прошлого. Еврейские общины, которые к концу 1994 года насчитывали здесь не более 50 000 человек (против примерно 500 000 к июню 1933 года), представляют собой лишь слабый отблеск того богатого культурно-религиозного спектра, который характеризовал прежде жизнь еврейства в Германии. Синагоги здесь, в основном, ориентированы на ортодоксальную традицию. Лишь очень немногие общины могут позволить себе иметь более одной синагоги и тем самым проявлять и обеспечивать некоторую широту направлений. К июню 1993 года около 52 000 евреев из бывшего Советского Союза заявили о своем желании переехать в ФРГ, из них около 25 000 смогла осуществить это к 1996 году; 11 000 из них вступили в иудаистские общины. В целом, однако, религиозные общины Германии стоят перед весьма серьезными проблемами, связанными с активной интеграцией переселенцев: достаточно напомнить, что около 70 % из них состоят в смешанных браках.

Наконец, объединение двух немецких государств создало основы для укрепления германского еврейства и иудаизма на традиционных основах. Если к концу 1989 года восемь еврейских религиозных общин в ГДР насчитывали всего 370 членов, то после объединения в различных городах Восточной Германии стали возникать новые общины. В Берлине возродилось прежнее «Адасс Исроэль», и оно было признано в качестве правопреемника бывшей ортодоксальной отделенной общины (решение, которое можно считать спорным). Наряду с двумя религиозными общинами в Берлине существуют и функционируют сегодня еврейское культурное объединение, еврейская народная школа и впервые после долгого перерыва еврейская гимназия. Кроме того, ряд высших учебных заведений, особенно в «новых землях», имеют возможность открыть новые кафедры иудаистики, изучения иудаизма, еврейской истории и иврита, причем возрастающий интерес к еврейской истории и культуре с конца 1970-х годов проявляет и нееврейское население. В Гейдельберге с 1979 года существует Высшая школа еврейской истории и иудаистики, над которой шефствует Центральный Совет евреев Германии, который заинтересован прежде всего в подготовке образованных кадров для работы в еврейских общинах Германии. Раввинистической семинарии здесь, видимо, в ближайшее время не появится. Соответственно и первые возведенные в сан раввины, начавшие свою деятельность в 1995 году в общинах Брауншвейга и Ольденбурга, были выпускниками Еврейской Теологической Семинарии в Нью-Йорке. Даст ли развитие последних лет достаточно сильный импульс для возрождения «еврейского ландшафта» в Германии, это вопрос будущего, на которое возлагаются ожидания и надежды.

Христиане живут сегодня на всех континентах Земного шара; общее число их можно только предположить, во всяком случае оно должно достигать почти 2 миллиардов, если считать христиан во всём мире[21]. Это число включает как верующих католической церкви, так и свыше 320 000 представителей церквей, входящих в Совет Ойкумены, среди которых наиболее крупные группы составляют верующие православной, протестантской и англиканской церквей.

В Южной и Центральной Америке, несмотря на интенсивную деятельность протестантских миссий, католики составляют большинство; в Северной Америке, напротив, преобладают протестанты. В Западной Европе, прежде всего в романских странах, доминируют католики, в то время как в Восточной Европе большинство составляют православные христиане. Протестанты в Европе находятся, главным образом, в Германии и других странах англо-саксонского мира и, если исходить из численности населения всей Европы, составляют меньшинство примерно в 15 %. В Северной Африке, за исключением Египта, совсем немного христиан. Христианское меньшинство в Египте с давних времен составляют копты; сегодня, однако, в этой преимущественно исламской стране встречаются также католики и протестанты. В Африке к югу от Сахары христианство наряду с исламом является самой сильной и распространенной религией; что же касается удельного веса в этом регионе различных христианских церквей, то это во многом определяется и объясняется историей колониализма: в бывших французских, испанских и португальских колониях сильны позиции католической церкви, в то время как в бывших британских и нидерландских колониях более активно представлены протестантские церкви и секты. То же самое касается Азии, где однако христиане в своей совокупной численности всё же составляют меньшинство по сравнению с численностью в разных странах мусульман, индусов (последователей индуизма) и буддистов. Многочисленные группы христиан сосредоточены на Ближнем Востоке, многие из них являются приверженцами традиционных восточных церквей. В юго-восточной Азии страной, где преобладают христиане (а данном случае католики), являются Филиппины; в Корее сейчас разворачивается заслуживающая внимания волна обращения в христианскую веру. Христианское влияние в мире измеряется, однако, не только числом крещеных членов церкви. Оно может оказывать свое воздействие через образовательную систему, проникнутую христианскими идеями и традициями, через школы и университеты; при этом совсем необязательно, чтобы воспитанники этих школ и университетов формально принимали христианскую веру и подвергались крещению. Примеры такого рода воздействия без крещения мы можем видеть и в Японии, и на Индийском субконтиненте. Наконец, что касается Австралии и Новой Зеландии, то здесь большинство населения — христиане, главным образом, протестанты.