Невозможно! Никогда она этого не допустит!

Агния подошла к окну. Ночь стояла ясная, звезды ярко освещали землю. Две планеты — красная и сиреневая — висели на темном небосклоне, словно спелые плоды.

Красная… Агния вдруг рассмеялась и бросилась к тяжелому сундуку. Она махнула рукой и заколдованная защелка клацнула, открывая массивную крышку.

Порывшись в вещах, Агния достала браслет. Тяжелый и простой, с едва различимой резьбой и огромным красным камнем посередине. Его удалось раздобыть нанятыми ею разбойниками в вещах этой девки. И Агния прекрасно понимала, для чего нужен этот браслет.

Она надела украшение на руку. Немного повертела запястьем и снова рассмеялась.

Женщина сменила свою белоснежную накидку на черную, а под нее одела кроваво-красное платье.

Бесшумно выскользнула из храма, неслышно ступая ко каменным плитам мягкими кожаными сапожками.

Она шла в чащу леса, куда ходила не единожды. Изредка останавливалась и озиралась по сторонам, прислушиваясь, нет ли слежки.

Когда на пути появилась отвесная скала, Агния достала из складок платья тонкий клинок и полоснула по запястью. Капли крови выступили на белой коже.

Женщина подняла руку и прислонила ее к скале. Кровавый след остался на черных камнях.

— Демон, — требовательно произнесла она.

Огромная темна фигура мгновенно появилась за ее спиной.

Без спешки и испуга она повернулась к демону, пытаясь разглядеть во тьме его глаза.

— Отнеси меня к Лорду Хоранов. Немедленно!

Леа проснулась от холода. Она съежилась на полу, лежа на тонкой тростниковой циновке, обхватив руками колени.

Первое же движение принесло боль. Тело затекло и теперь кололо миллионом иголок. Она села, опираясь на руку, и охнула от тупой пульсации внизу.

Девушки вокруг покосились на нее, кто с ужасом, кто с интересом. Но Леа отвернулась, пытаясь спрятаться от назойливых взглядов. Ей не хотелось думать о том, что произошло прошлой ночью. Больше всего на свете ей хотелось смыть со своего тела кровь и грязь. Она чувствовала на себе чужой запах, тошнотворный запах насилия.

Ткань платья слегка разорвалась по швам, бурые пятна засохли коркой. Кожа на бедрах невыносимо чесалась.

В комнате стоял тяжелый, спертый воздух. Пленницы говорили тихо, но в небольшом пространстве можно было отчетливо различить каждое слово.

Большинство расспрашивало несчастных, которых вчера выбрали для повелителя, о том, какой он, что он делал и как долго все это длилось.

Леа не хотела принимать участие в разговоре и дала это понять всем своим видом. Она вообще больше не хотела ни с кем заводить близких знакомств. Ей показалось, что это будет пустой тратой времени и душевных сил. Как с той девушкой, чья кровь вчера текла из раны в горле в Красную реку. Она нравилась Леа. Не была истеричкой, трезво оценивала свое положение и казалась довольно милой в общении… Которое продлилось так недолго.

Дверь отворилась. Сначала появились стражи. Пленницы вздрогнули и прижались к стенам, стараясь быть как можно дальше от них. Но в этот раз охрана расступилась и дала дорогу созданиям женского пола, таким тонким, что походили на истаявших призраков. Женщины лишь изредка поднимали головы, стараясь не смотреть ни на кого. Одна из них произнесла:

— Всем девушкам, побывавшим вчера в опочивальне повелителя, надлежит проследовать за нами.

Леа вместе с остальными двумя жертвами Мора не спеша встала. Она сомневалась, что их поведут в господские покои, а потому и не волновалась.

Красное небо просвечивало сквозь прозрачный хрусталь, превращая замок в нереальное сооружение розового цвета. Темные переходы казались зияющими кровавыми пропастями по мере того, как в них исчезали лучи света.

А небольшие открытые площадки с множеством бьющих фонтанов производили совершенно другое впечатление, чем ночью. Если в темное время суток потоки воды и хрустальные грани купелей искрились и мерцали в свете ярких огней, сейчас они напоминали источники, слегка окрашенные кровью.

В полутемном зале, куда их отвели прислужницы, стояли низкие кушетки, накрытые белыми простынями, столики, заставленные позолоченными сосудами. А в небольшом углублении по центру располагался квадратный бассейн.

— Вам нужно искупаться, прежде чем мы начнем, — сказала одна из прислужниц, все так же не поднимая головы.

Леа сбросила платье и поспешила в воду. Горячие потоки подхватили тело, каждый мускул расслабился, боль постепенно начала уходить. Леа облокотилась о бортик и закрыла глаза. Блаженство.

Их не торопили. Сладкая дремота завладела девушкой. Звуки стали отдаляться, голоса — стихать. Рука соскользнула и она резко выпрямилась, чтобы не уйти под воду с головой. Леа открыла глаза и впервые смогла рассмотреть лицо прислужницы.

Изуродованная шрамами, словно стянутая нитью живая ткань выглядела так, будто нежную плоть когда-то разорвали. Разрез глаз был несимметричным, растянутым в разных направлениях.

Леа тихо выдохнула.

— Они тоже когда-то были наложницами. Но наш повелитель обошелся с ними довольно круто. Однако по своему великодушию оставил жить, — низкий бархатный голос, словно темная река, проникал не только в уши, но, казалось, и в поры кожи. Леа резко обернулась. Терей присел на корточки в шаге от нее. Она не слышала, как он приблизился, не разобрала ни звуков его дыхания, ни шелеста одежды.

— И чем они заслужили такую участь?

— Были непокорны…или чрезмерно покорны своему господину. Впрочем, это сложно предугадать. Его настроение меняется, как ветер в пустыне.

— Какая участь уготована нам дальше?

Терей замолчал, разглядывая девушку в мутной, беловатой воде. Ее хрупкие мокрые плечи и шея были в синяках и кровоподтеках. Нижняя губа, искусанная в кровь, припухла и покрылась коркой. Но это тонкое тело выдержало грубое насилие, а ее ум остался прежним. Она сейчас практически обнаженная перед мужчиной и спокойно спрашивает о том, чего ждать, а не прячется, словно испуганное животное.

Где она выросла? Среди жестоких кочевых племен? Где узнала вкус насилия? И почему осталась нетронутой?

Вроде бы она что-то говорила о затерянной деревушке. В таких местах жизнь течет размеренно и спокойно. Почему тогда ее не шокировало то, что произошло?

— Сегодня вряд ли вас троих призовут снова. Мор любит новизну, а в его гареме много нетронутых невольниц.

Леа вздохнула и закрыла глаза. Терей сделал знак служанке. Та взяла большое белое полотенце и подошла к краю бассейна, где отдыхала Леа. Девушка молча вышла из воды, ее сразу обернули пушистой тканью и провели к кушетке. Остальные невольницы уже лежали рядом и со страхом поглядывали на темнокожего гиганта. Их тела смазывали целебными мазями и умащивали ароматными маслами, находившимися в плоских неглубоких чашах на высоких ножках.