— Эта дорога ведет к порталу. Они везут нас в другой мир.

— В какой?

— В мир, где живут чудовища.

Уже третий день они шли через порталы и миры. Но Кира не чувствовала усталости. Аргус купил им двух огромных чудовищ, напоминавших гепардов или пум. Хищников нашли еще маленькими и приручили ходить под наездниками.

Животные в холке были выше обычных лошадей. Их густой короткий серый мех был мягким, желтые глаза с вертикальными зрачками пугали, но в целом, они были покорными. Только изредка клацали огромными саблеобразными клыками, когда мелкая живность перебегала дорогу.

Они направлялись на родину Аргуса. В мир, где родились первые Охранники. Последний портал был, по словам Аргуса, в часе езды. К концу дня они доберутся до его дома.

Солнце висело так низко, что его прямые лучи обжигали непокрытую кожу.

Кошки высунули языки. На последнем привале не было ручья или озера, чтобы напиться. Запасы воды практически иссякли.

Кира с нетерпением ждала, когда сможет увидеть суровые земли, где родился и вырос Аргус. Он не был многословным, описывая их. Сказал лишь, что это не место для неженок.

Неженкой она себя больше не считала. Кира начинала свыкаться с мыслью, что мир — это не только ее планета, это огромное количество измерений, населенных самыми разными существами. Она будто вырвалась из темной клетки, в которой жила всю жизнь. И теперь ее глаза широко открыты.

Они прошли по землям еще двух планет, население которых так же, как и земляне, не представляло, что они являются частью Веретена Миров. Баланс предпочитали не нарушать, поэтому все, кто пользовался порталами, старались не попадаться на глаза местным жителям или не привлекать их внимание. Учитывая, что Кира и Аргус ехали на очень необычных животных, их путь пролегал по дикой местности. На всякий случай на их поясах висели мешочки с порошком забвения. Вдохнув эту серую пыль, люди забывали о том, что видели.

Портал охранялся несложными ловушками. Обойти их не составило труда.

Животные нервничали, проходя через измерения. Каждый раз их приходилось успокаивать, давая лакомства.

Сейчас после пересечения границ портала ей в лицо ударил ледяной ветер. В считанные секунды холод пробрал до костей. Она достала из походной сумки меховую накидку, кутаясь в нее до подбородка.

Аргус рассмеялся. Она оглянулась на него. Он сидел, запрокинув голову назад. Белые зубы выделялись на смуглом лице.

Наверное, она чувствовала бы то же самое, окажись сейчас у себя на планете.

Радость, восторг, умиротворение. Тоска забыта. Корни вновь тянут соки из родной земли, наполняя силой и уверенностью.

Небо было грозовым. Высоко ползли тяжелые темно-синие тучи. Те, что были пониже, двигались быстро, подгоняемые порывами сумасшедшего ветра.

Деревьев было мало, но они дотягивались своими вершинами почти до небес. Огромные каменные утесы подавляли мощью. Их острые края торчали, словно шипы.

Был день, но солнечные лучи не проникали сквозь завесу туч и не касались земли. Суровый край, полный опасности. Он не щадит никого. Эта мысль пришла в голову Кире. И здесь вырос Аргус. Он был совсем маленьким, когда мелкие камни шуршали под его ногами. Он так же подставлял лицо холодному ветру и смеялся? Наверняка.

Кошки были довольны прохладой. После изнурительной жары по-северному неприветливый край казался им раем.

— До дома совсем недалеко, — крикнул ей Аргус, подгоняя животных.

Они помчались во весь опор. Дорога виляла между скал и через несколько мгновений вывела их к полю, поросшему высокой серой травой. Она колыхалась, словно море.

Вдали виднелись горы. Неприступные, поросшие деревьями, очень похожими на ели.

Колосья щекотали ноги. Кира нагнулась к шее животного. Она могла бы полюбить это место, дышавшее силой и свободой.

У подножья гор раскинулся небольшой город. Невысокие дома, сложенные из крупного дикого камня, стояли в отдалении друг от друга, словно прячась в лесу.

Не было ни центральной площади, ни лавок или магазинов. Складывалось ощущение, что хотя эти люди и решили жить бок о бок, все же они предпочитали одиночество и уединение. Вряд ли ходили друг к другу в гости, устраивали праздники. Они были отшельниками, вынужденными существовать на одной территории.

Аргус направился к дому, стоявшему почти на окраине. Спешился, придержав животное Киры.

— Это мой дом.

В его голосе была гордость. Он любовно окинул взором серые стены, увитые какими-то засохшими растениями. Некошеная трава, разбросанные камни дорожки из гравия, ведущей к дому, грязные стекла оконных проемов говорили о том, что дом пустовал очень долго.

— Тебя кто-то ждет? — Кира никогда не задавалась вопросом, есть ли у него семья, жена, дети.

— Нет.

Он подошел к массивной деревянной двери, открыл замок и толкнул ее. Кира зашла следом.

Небольшая комната с камином справа, двумя массивными креслами и грубо сколоченным столом была темной. Окна пропускали мало света. Почти все полки на стенах пустовали, за исключением трех, заставленных книгами. Низкая кушетка, покрытая шкурами, пряталась в углу.

Кира прошла дальше. Маленькая кухня с печкой, разделочным столом и вместительной кладовкой имела два крошечных окошка, свет через них прямо-таки протискивался в помещение, минуя серые тряпки, служившие занавесками. Кувшин, стоявший на подоконнике, был таким огромным, что Кира не знала, для чего он может пригодиться.

За кухней шла ванная комната. Вот здесь удивлению девушки не было предела. Маленький круглый бассейн диаметром около 2 метров заменял ванну. А уборная почти не отличалась от привычной для Киры. Системы труб тянулась от большого котла. И девушка с благоговением подумала о горячей воде после стольких дней пути.

В другой части дома была спальня. Небольшая, очень скудно обставленная. Кровать и подобие шкафа — все, что было из мебели. Аргус не шиковал. Наемникам мало платят? В любом случае, она умостится на той неприметной кушетке.

— Ты давно здесь живешь?

— Это дом моего отца. Я здесь с рождения.

— А где твои родители?

— Умерли.

— Мне жаль. Сколько тебе было?

Аргус не спешил с ответом. Его взгляд замер, потерялся во времени, в пространстве. Грудь вздымалась и опускалась немного быстрее.

— Отца я не успел увидеть живым. Его уже не было рядом, когда моя мать родила меня. И ее я знал, по словам Маруна, всего несколько минут. Она умерла после родов.