Он застонал, когда один из стражников Луциана бил его по щекам. Его веки задрожали и приоткрылись.

Большинство находившихся в комнате затаили дыхание. Наконец он широко открыл глаза, ярко-фиолетовые, пронзительные глаза Симпата.

— Не может быть! — король был в ярости. — Она права, ты — Симпат! Чертово отродье! Я приютил тебя, я доверял тебе!

Слепой впился взглядом в короля, но ожидаемого эффекта не последовало. Эдгар продолжал сыпать проклятиями.

— Не старайся, Симпат, — тихо проговорил Луциан. — У тебя больше нет власти.

Черноволосая голова мотнулась. Руки, скованные за спиной, напряглись.

— Магическая дрянь, — проскрежетал Слепой и сплюнул на пол. — Это ненадолго.

— Ты прав. Это ненадолго. Всего лишь пока твоя голова не упадет с плеч, — процедил король.

— А это мы посмотрим, мой король, — в голосе слышалась издевка. — а ты, маленькая сучка, еще поплатишься. Как и ты, — взгляд слепого перешел от Киры к Аргусу. — Как все вы!

— Слишком много на себя берешь, советник, — спокойно сказал Луциан. — Уведите его в темницу. Оковы не снимать! Стражу по 10 человек менять каждые полчаса и докладывать мне.

— Ты поплатишься за это! — ревел Слепой, глядя на Киру. — Ты сдохнешь! Я найду тебя!

Девушке сделалось не по себе. Сможет ли он выполнить свою угрозу? Она надеялась, что нет. В конце концов его увели из комнаты.

— Как ты узнала, что он Симпат? — обратился к ней король.

— Я… — Кира посмотрела на Аргуса, — я увидела это. Меня действительно называли Ясно Видящей. Я иногда просто вижу вещи такими, какими они являются на самом деле. Я увидела его фиолетовые глаза.

— Кто ты? — властно спросил король. Кира боковым зрением увидела, как Аргус едва заметно отрицательно покачал головой.

— Я обычная девушка.

— Не такая уж и обычная, если разглядела то, что было скрыто ото всех.

— Я не знаю природу моего дара.

— Ты Провидица?

— Нет, — пока еще нет, мысленно добавила Кира.

— Я благодарен тебе. И не люблю оставаться в долгу. Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы могущественный король позаботился о двух своих подданных. В том селе, где я жила, были две сестры. Их семья приютила меня, дала пищу и кров, дала нечто большее, на что могла рассчитывать чужестранка. В результате набега их родителей и брата убили, — на последних словах голос Киры наполнился горечью. — Одну из сестер взяли в плен. Вторая направилась на ее поиски. Ваш мир славится своими базарами, в том числе и невольничьими. Я прошу вас проявить неравнодушие к их судьбам. Их нужно найти. Кроме как на вас, им больше не на кого надеяться, великий король.

Эдгар молча смотрел на хрупкую красивую девушку. Она просила не за себя. Она не требовала богатства или привилегий. Все, чего она хотела — помощи для его подданных.

— Как их зовут?

— Таи и Леа.

— Ты дашь подробное описание моему новому советнику. И я обещаю тебе — если они на моей земле, то они уже свободны. Об их благополучии я побеспокоюсь лично.

— Благодарю вас, вашему великодушию нет предела, король Эдгар.

— Я хочу эту, — огромный, словно гора, мужчина с устрашающим лицом показал на Леа. Девушка вздрогнула.

— Эта обойдется тебе в два камня.

— Почему так дорого?

— Нетронута, — равнодушно сообщил торговец.

— Ты ручаешься за это?

— Я всегда ручаюсь за свой товар.

Мужчина обошел девушку. Цепи на ее руках звякнули, когда она отшатнулась от его рук. Он засмеялся.

— Пугливая.

— Я же говорю, она не знала мужчин. Поэтому и такая пугливая.

— Хорошо. Это понравится тому, кому я ее предложу.

Леа не знала той местности, куда ее привезли. Это было далеко от дома — единственное, что она могла сказать наверняка. Говорили здесь с акцентом, немного смягчая согласные. И в ее краю не росли эти огромные ядовитые деревья, расточающие споры, способные умертвить человека или животное, если несколько часов находиться от них в непосредственной близости.

Рынок, на который она попала, был настолько огромным, что ряды терялись вдалеке. Ее вместе с двумя другими пленницами продали за два камня. Теперь же торговец пытался получить барыши.

Страх, в котором она пребывала постоянно, не давал ей спать, сковывал тело, изматывал душу.

Этот страшный великан скалил зубы, будто хотел ее укусить. Она боялась его маслянистого, похотливого взгляда. На его поясе висела плеть. В некоторых местах она была окрашена в красный цвет, цвет чьей-то крови.

Он расплатился и схватил ее за цепи.

— Пошли, маленькая рабыня.

Теперь она стала невольницей, чьей-то собственностью. По законам их страны, сделка скрепило ее нынешнее положение — вещи, чья жизнь полностью принадлежала громиле. Ей всегда было жалко тех несчастных, которых продавали на рынке неподалеку от деревни. Они выглядели потерянными, напуганными, обреченными. Теперь она выглядела так же.

Ее новый хозяин грубо дернул цепь, кованные наручники больно впились в запястья и она едва не упала. Он подхватил ее, жадно ощупывая тело. Леа начала вырываться, но он лишь расхохотался.

— Сладкий кусочек. Ты придёшься по вкусу тому, кому я продам тебя. Он будет смаковать тебя, как ягодный пирог.

Мужчина грубо хохотнул, убирая руки с ее груди. Он подтолкнул ее вперед, отпуская путы. Она не смогла бы сбежать. И он прекрасно знал это.

Леа увидела повозку, набитую девушками и совсем юными мальчиками. Они смотрели сквозь железные прутья на еще одну пленницу, пополнившую их ряды.

Грязные, ободранные, с ранами и синяками на лицах. И никакой надежды в глазах. Ни малейшего проблеска. Она и сама не рассчитывала на спасение.

Все мужчины в ее семье убиты. Она знала это. Чувствовала всем сердцем. И оплакивала их каждую минуту. А еще ей приснилась мать. Она нежно обняла ее и тихо плакала, безмолвная, какая-то серая, словно жизненная энергия покинула ее тело. Леа тогда поняла, что и ее мать тоже ушла. Навсегда.

Девушка зажмурилась. Может быть, Таи не убили тогда, в лесу? Но что она сможет сделать? Она слаба и одинока..

Повозка дернулась и покатила по дороге, увозя Леа от огромного рынка, где ее жизнь оценили в два камня.

— Куда мы едем? — прошептала одна из рабынь.