— Ты хотела найти это место? Зачем?

— Я ищу девушку.

— Какую?

— Моего роста, глаза и волосы такого же цвета. Она чуть младше.

— Родня?

— Сестра.

— Хочешь выкупить? — по всей видимости, это было не новостью для него.

— Да, если найду.

— Что ж, ищи.

Мужчина отошел, а Таи продолжила свои поиски. Но очень скоро радостное возбуждение, которое охватило ее от того, что она нашла затерянный рынок, исчезло. Леа здесь не было.

Отыскав Круглого, она спросила его, не было ли среди его покупателей Громады Крута? Он отрицательно покачал головой, сказав, что давненько не видел его в этих краях.

Усталость почти пригибала ее к земле. Только сейчас Таи заметила заинтересованные взгляды мужчин, разгуливающих среди запуганных пленников.

Она быстро пошла на выход, крепко держась за рукоятку ножа, подаренного ей Илией. Пусть кто-нибудь хоть попробует приблизится к ней.

Оказавшись на свежем воздухе, щурясь от солнечного света, Таи прикинула, как ей добраться до Белого пруда, а оттуда через портал в Страну Рек.

Судя по карте, которую дал ей Илиа, добираться туда несколько дней. Таи с завистью посмотрела на зверей, предназначенных для верховой езды. Некоторые виды были ей неизвестны, зато у них были крылья. И хотя таких животных она насчитала всего парочку, Таи задумалась о возможности договориться с их хозяевами о том, чтобы за определенную плату ее подвезли. Оставшись в стороне, она стала наблюдать, кто же собственник летающих зверюг.

Когда лохматый, тучный мужчина подошел к одному из зверей, Таи даже не решилась оттолкнуться от скалы и выйти из места своего наблюдения. У этого мужлана, полностью завернутого в длинные меха, было злое, перекошенное от множества шрамов лицо. Он тащил за собой девушку, хрупкую, как тростинка. Бесцеремонно тянул ее за веревку, а подтащив к средству передвижения, резко дернул на себя, что-то говоря ей в лицо. Она ответила. Он ударил наотмашь по лицу, а потом схватил ее за подбородок одной рукой и впился в окровавленные губы.

Таи тут же решила, что ни за что не станет просить его об услуге. Он перекинул рабыню через седло, как тюк с зерном, вскочил верхом и понукая своего зверя голосом и ногами к взлету, крепко ухватился за вожжи.

Они взмыли, мгновенно набирая высоту, и вскоре превратились в точку.

Второго наездника Таи пришлось ждать довольно долго. Он вышел один, на его худом лице ясно читалась досада. Среднего роста, но кажущийся выше за счет худобы, мужчина был одет во все черное. Жилистые руки начали отвязывать поводья, он недовольно провел по темным волосам тонкими нервными пальцами.

Таи решалась.

— Здравствуйте, сказала она, подходя к нему.

Незнакомец удивленно посмотрел на нее, словно она была букашкой, которая неожиданно заговорила.

— Я направляюсь к Белому пруду. Не знаю, куда вы сейчас летите, но если бы вы согласились помочь мне и доставить туда, я могла бы вам заплатить.

Он продолжал рассматривать ее своими темными глазами. Глубокие складки у его рта делали выражение лица презрительным и трагичным.

— С чего вы взяли, что мне это интересно?

— Вы приехали на рынок, вышли недовольными, значит, не получили того, что искали. Возле Белого пруда находится портал в Страну Рек. Там есть еще один невольничий рынок, очень большой. Может быть, вам будет интересно побывать там?

— А что заставляет такую молодую девушку тягаться по невольничьим рынкам?

— Я ищу сестру.

Странный мужчина долго смотрел на перепачканное лицо Таи, на ее худенькие плечи.

— Забирайся, — наконец сказал он. — Мы доберемся туда вместе.

Кира жевала твердую лепешку, которую сначала подержала над огнем в надежде, что та станет хоть немного мягче. Только пальцы себе обожгла, лепешка же продолжала хрустеть на зубах. Этот методичный звук странным образом способствовал спокойному течению ее мыслей.

Аргус сидел напротив, задумчиво глядя в костер. Сквозь оранжевое пламя его лицо казалось дьявольским, резким, тени вытягивали глаза к вискам, подчеркивали рельеф высоких скул и делали более жестким рот.

Кира не могла себе представить, что это экзотическое лицо вдруг окаменеет под ледяным прикосновением смерти.

Ей никогда не доводилось быть причиной чьей-то смерти. Куда там! Из-за нее даже мальчишки ни разу не дрались. В самом ближайшем будущем от ее поступка будет зависеть его жизнь. И чем быстрее приближалось это будущее, тем тяжелее ей становилось на сердце.

Кира открыла было рот, чтобы что-то сказать Аргусу, но, не проронив ни звука, молча его захлопнула. Что ему сказать? Что ей жаль, что так вышло? Но ведь это не ее вина. Что не хочет, чтобы он умер? Но ведь и самой не хотелось быть разменной монетой в чужих руках. С другой стороны, подумала она, есть разница между пленом и смертью. И разница эта настолько же огромна, как и отличие ее мира от остальных увиденных ею измерений. Так может быть, не нужно ставить Аргуса перед выбором? Особенно, когда этот выбор неравнозначный. Не убьют же ее волшебники? А его могут. И что вообще это за штука, из-за которой все словно с ума сошли?

— Скажи мне, Аргус, почему для вас так важен этот самый Талисман?

Он ответил не сразу. Мыслями Аргус был где-то далеко. Его лицо еще хранило суровое, вдумчивое выражение, когда он медленно ответил.

— В вашем мире нет аналогов тому, что для нас значит Талисман. У вас есть различные религиозные конфессии, но и у нас есть Боги. Им молятся, их почитают. Талисман — это нечто отдельное от них, но подвластное только им, потому что было для них создано. Сами по себе Боги могущественны, они управляют судьбами миров, но не так, как с Талисманом. Он обладает уникальной силой, с его помощью было создано все живое и неживое.

— То есть, у Богов нет такой силы?

— Служители их храмов когда-то решили, что нет. Они увидели в наших Богах не самую высшую власть, а просто бессмертных существ, которые без Талисмана бессильны.

— Это действительно так?

— Я не знаю. Споры об этом ведутся тысячелетие. Но никто так и не предоставил каких-то неопровержимых доказательств.

— Насколько я поняла, Боги больше не отвечают на ваши молитвы. Не являются вам или кому-то еще.

— За всем Веретеном Миров уследить сложно. Но говорят, что это так.

— Зачем люди ищут Талисман, если ты говоришь, будто создан он был для Богов?

— Чтобы иметь власть над другими. А возможно, и над самими Богами-Прародителями.