Он подумал, что Мартин Алберг – уставший полицейский. Он встречал слишком много людей, пострадавших от преступлений. Слишком многих, у кого украли спокойствие. Его трудовые будни среди преступников из Восточной Европы стирали нюансы. Можно подумать, что все наоборот, но как только человек достаточно сильно устает, он уже не может воспринимать сложность мира. В таком случае гораздо проще ориентироваться на черно-белую картину: преступники и жертвы. Несмотря на то что глубоко внутри ты знаешь: определить, на ком действительно лежит моральная вина, не всегда просто. Юридическую вину обычно проще всего определить, но все, кто боролся с преступностью на протяжении нескольких лет, знает, что вопрос морали гораздо сложнее.

Такси ехало быстро, и Вильнюс скоро остался позади. Через час Вистинг сидел на месте 18F и наблюдал в иллюминатор, как город становится меньше, пока совсем не исчез в серых облаках. На мгновение он задумался о случайности того, что родился в Норвегии в мирное время. И о том, существует ли вообще справедливость.

Самолет прорвался сквозь облака, и вокруг Вистинга раскинулось синее небо.

Когда Вистинг приближался к Ларвику, начало смеркаться. Небо было темно-синим, но ясным. Луна – кипельно-белой, полной и круглой, с сияющим ореолом вокруг.

Телефон зазвонил, когда он свернул с трассы.

– Ты где? – спросил Нильс Хаммер.

Вистинг ответил.

– А что?

– Я возле Гюсланна, – объяснил Хаммер. – Тебе стоит приехать прямо сюда и посмотреть самому. Ты был прав. Тут еще один труп.

Разговор был окончен, Вистинг не получил больше никаких объяснений. Покрепче обхватил руками рулевое колесо и свернул на дорогу в сторону Хельгероа.

Через десять минут он остановился возле парковки на окраине участка с дачными домами, получившего столько внимания прессы за последнюю неделю. Добровольцы, участвовавшие в поиске, собирали вещи, уже появился первый журналист.

Чуть ниже на тропинке он встретил полицейского в форме, который выдал Вистингу карманный фонарик и показал в направлении чащобы густого кустарникового леса.

Следователь пошел по дорожке, на которой лежали сломанные ветки. Впереди себя, совсем недалеко, он услышал шум генератора и голоса. Постепенно он смог ориентироваться на свет установленных прожекторов.

Семеро полицейских кучкой стояли на месте обнаружения трупа. Между ними колыхался белый пар от тепла больших ламп. Хаммер развернулся к коллеге, когда Вистинг подлез под ближайшие ветви и вышел на горную площадку.

– С возвращением.

Вистинг поблагодарил и посмотрел за плечо коллеги. Только тогда он увидел, что полицейские стоят по обе стороны от расселины, делящей гору пополам. Эспен Мортенсен как раз поднимался из нее, когда Вистинг вышел вперед.

– Он тут неделю пролежал, – сказал техник-криминалист и поправил налобный фонарь.

Вистинг заглянул в расселину и сначала не понял, что там видит. Человеческое тело. Неестественно вывернутое, метрах в двух внизу. Голова находилась под странным углом относительно шеи. Рот открыт, глаза пустые. Из правого плеча, из гниющей рваной раны торчал осколок кости.

Но было еще кое-что там внизу, что пронзило тело холодом и заставило вздрогнуть.

Вокруг мертвого тела и на нем лежали мертвые птицы самого разного вида, защищенные от лисиц и других падальщиков отвесными склонами горы. Там был черный дрозд, скворец, пара ворон и другие птицы. Вистинг не знал, что это были за птицы. Ими можно было наполнить целый мешок.

– Скорее всего, речь идет о несчастном случае, – продолжил Мортенсен. – Он прибежал прямо в руки смерти.

Вистинг потер лоб рукой и представил, что произошло, когда неизвестный мужчина, которого Валдас Муравьев встретил на тропинке, вломился в густой лес. Падать было невысоко, но в темноте падение оказалось внезапным и катастрофичным.

Мертвое тело лежало, запутавшись в ветвях березы, пустившей корни между камнями на дне расселины. Вместе с мертвыми птицами там находилась сумка, которую, по словам Муравьева, нес мужчина. Материя надорвалась, содержимое вывалилось.

Вистинг перепрыгнул на другую сторону расселины. С этого угла было видно лучше. Несколько упаковок-кирпичиков рассыпалось по каменному дну. Они были хорошо упакованы пленкой и толстым коричневым скотчем. Но один кирпичик все-таки лопнул. Остатки белого порошка, находившегося внутри, из-за влажной погоды превратились в клейкую массу.

– Кокаин? – спросил Вистинг.

Нильс Хаммер утвердительно кивнул.

– Мы думаем, что его зовут Мальте Анкер, – сказал он и открыл папку с документами, которую носил под мышкой. – В первой половине дня мы получили ориентировку от датской полиции. Мальте Анкер был объявлен пропавшим во вторник по заявлению своей девушки из Ольборга.

Вистинг взял бумаги, протянутые ему Хаммером, и просто стоял и слушал.

– Он сидел вместе с Клаусом Бангом в тюрьме в Хорсенс в 2006-м, и, похоже, что они работали вместе после этого. Два года назад их задержали на границе между Германией и Данией в машине с пятью тысячами таблеток голубого валиума.

– Профессиональные наркокурьеры?

– Не такие уж и профессиональные – сидеть вдвоем в машине с контрабандой, но это указывает на то, что они в деле, в любом случае. Клауса Банга уже допросили в связи с заявлением о пропаже человека. Он говорит, что лежал дома с больным животом все выходные и ни с кем не связывался. Ни единого слова о том, что он куда-то ездил на лодке.

– Датчане ему предъявили имеющиеся у нас фотографии?

– Нет.

Вистинг довольно кивнул. Хорошая база для дальнейшего следствия. Фотографии лодки и находка в расселине тянули на обвинение во ввозе крупной партии наркотиков. Он рисковал сесть больше, чем на десять лет. Самым простым выходом для Клауса Банга было свалить всю вину на мертвого приятеля. Если он будет достаточно умен или получит хорошего адвоката, то сможет подчеркнуть правдоподобность своих слов, предоставив полиции детали о каналах поставки в Норвегию. Он мог сдать им Руди Мюллера.

Легкий прохладный туман начал затягивать окрестности. Вистинг сунул руки в карманы и втянул голову в плечи.

– Как ты думаешь его вытащить? – спросил он.

– Мы ждем оборудование, – уверил коллега. – Установим трехопорный кран с лебедкой над расселиной. Потом поместим тело на парусину и поднимем. Таков, во всяком случае, план.

– Когда сможем установить личность?

Мортенсен улыбнулся.

– Я уже побывал внизу и снял отпечатки пальцев. Отсканирую, как только доберусь до кабинета. Мальте Анкер зарегистрирован в Дании, не факт, что мы получим ответ раньше завтрашнего утра, когда начнется рабочий день.

Вистинг понимающе кивнул. Прежде чем покинуть место находки, он встал и оглядел его восточную сторону. Сейчас большая часть листвы опала, и горное плато стало прекрасным местом обзора. В воздухе висела тонкая завеса тумана, но он мог видеть свет маяка возле Твистейна и, кажется, остров Йомфруланн. Он даже видел возле берега отдельные огоньки настенных фонарей, висящих на закрытых на зиму домах. Кое-где горели окна. Контуры отпускного дома Томаса Рённингена выделялись на фоне моря. Слева он видел свет от дома Юстейна Хаммерснеса. Вистинг попробовал определить местоположение дома, в котором находилась Лине, но туман стал плотнее, и в конце концов он вынужден был сдаться и повернуться к виду спиной.

Вистинг всем телом ощущал, что ему необходимо отдохнуть, поэтому решил поехать домой, не заезжая в участок. Из машины он позвонил Лейфу Мальму.

Глава органов внутренней безопасности ответил сразу. Вистинг кратко рассказал о третьем трупе.

– Посмотрю, что смогу найти на него по нашим каналам, – сказал Мальм. – Из материалов следствия его имя мне неизвестно, но связь с Руди Мюллером наверняка существует.

– Что-нибудь новое о планах ограбления?

– Ничего, кроме того, что ограбление будет очень и очень скоро.