Великая княжна Мария Павловна за работой в «Китмир»
Конец 1920-х годов.
Архив О. А. Хорошиловой
Многие из них действительно были русскими – их создавали эмигрантки, работавшие в доме вышивки «Китмир», который основала и возглавила великая княжна Мария Павловна, внучка Александра II. Фамилия, связи и яркий предпринимательский талант весьма помогли. В 1921 году через своего брата, великого князя Дмитрия, она познакомилась с Шанель и подписала с ней эксклюзивный договор. Это был первый шаг к признанию. «Успех вышивок превысил все мои ожидания, – вспоминала Мария Павловна, – я была полностью им поглощена. Но я определенно недооценила собственные силы и силы тех нескольких мастериц, которые составляли нашу студию вышивки. Заказы поступали без конца, и я не могла в срок исполнить их, так как нас было всего трое или четверо. Несколько недель мы работали почти без отдыха, в особенности я и моя свекровь (княгиня Софья Сергеевна Путятина. – О.Х)»[14].
Е. Шуматов.
Портрет великой княжны Марии Павловны
Фототипия, 1930. Архив О. А. Хорошиловой
Но трудности были преодолены, Мария Павловна набрала новых работниц, о «Китмире» заговорили в Париже, Лондоне, Берлине и Нью-Йорке. В модных журналах появилась реклама, рисунки, фотографии моделей, положительные рецензии критиков. И лишь в 1928 году Мария Павловна вынуждена была продать свое дело, так как русские промыслы и вышивки почти уже не интересовали публику, уставшую от пестрой этнографии.
Впрочем, «Китмир» – лишь один из многих примеров успеха русских эмигрантов на поприще европейской моды и стиля. Хорошо продавались превосходные дневные и вечерние наряды от «Итеб», «Поль Каре», «Мария Новицкая», «Тао», «Арданс»[15]. Принадлежавший француженке «Мырбор» прославился своим сотрудничеством с русскими художниками, в частности Натальей Гончаровой.
Великая княжна Мария Павловна в блузе, вышитой в «Китмире»
2-я половина 1920-х годов.
Архив О. А. Хорошиловой
В этом доме № 7 на улице Монтень располагался дом вышивки «Китмир»
Фотография О. А. Хорошиловой, 2014.
Королева Румынии с дочерьми в вышитых платьях в крестьянском стиле
1920-е годы.
Архив О. А. Хорошиловой
Великая княжна Мария Павловна на борту лайнера «Париж», держащего курс на Нью-Йорк
1932 год. Архив О. А. Хорошиловой
Образцы вышивок, созданных в «Китмире»
1920-е годы.
Архив О. А. Хорошиловой
Титульная страница воспоминаний великой княжны Марии Павловны с ее автографом
Нью-Йорк, 1931.
Архив О. А. Хорошиловой
Основательницы и хозяйки Дома моды «Тао», слева направо: княгиня Мария Сергеевна Трубецкая, княгиня Любовь Петровна Оболенская и Мария Митрофановна Анненкова
Париж, 2-я половина 1920-х годов. Архив О. А. Хорошиловой
Реклама Дома моды «Итеб»
Журнал Vogue (Paris), 1926. Архив О. А. Хорошиловой
Княгиня Ирина Александровна Юсупова в Нью-Йорке
Начало 1930-х годов. Архив О. А. Хорошиловой
Княгиня Ирина Александровна Юсупова в вечернем наряде от «Ирфе»
Париж, начало 1920-х годов. Архив О. А. Хорошиловой
Реклама модного Дома «Ирфе»
Журнал Vogue (Paris), 1926. Архив О. А. Хорошиловой
Княгиня Ирина Александровна Юсупова
Конец 1920-х годов. Архив О. А. Хорошиловой
Одним из самых популярных был Дом моды «Ирфе», основанный князем Феликсом Юсуповым и его красавицей женой, великой княжной Ириной Александровной. Было много заказов, много клиентов, и не последнюю роль в успехе сыграла личность Феликса. Первостепенные модницы Европы и Америки наведывались сюда, прежде всего, чтобы увидеть «того самого русского принца, убившего Распутина». Опьяненные его обаянием и русскими историями, они оставляли в «Ирфе» свои сердца и свои состояния.
Княгиня Ирина и князь Феликс Юсуповы
Начало 1930-х годов. Архив О. А. Хорошиловой
Реклама модного Дома «Ирфе»
Благодаря русским эмигрантам в моду вошли меха, особенно в сочетании с шелками, вышиванки, шляпки-«кокошники» и пестрые платки в павловопосадском стиле, которые завязывали под подбородком «a’la babouchka», каракулевые токи, черкески, кникер-бокеры-шаровары. Поль Пуаре, влюбившийся в «дикую» Россию во время своего знаменательного турне 1911 года, сделал популярными «русские» сапожки, белые со многими складками.
Манекенщица Вера Ашби (Шумурун) в свадебном кокошнике работы Дома моды «Молино»
Париж, 1922.
Фонд А. А. Васильева
Манекенщица княгиня Мери Эрнстова, урожденная княжна Шервашидзе
Париж, 1929.
Фонд А. А. Васильева
И конечно, двадцатые немыслимы без русских манекенщиц и фотомоделей, обладавших тонкой акварельной красотой, которую так старательно формировали природа и генетика многие-многие столетия и которая теперь почти не встречается в России.
Джаз и «негро»
Африканская культура флиртовала с европейской модой задолго до Века Джаза. Алжир, куда так стремились французы еще во времена Бонапарта, подчинился им в 1830 году. В интерьерах и костюме стали актуальны североафриканские мотивы, орнаменты, вышивки. В честь зуавов, смуглых воинов, вставших под ружье французского монарха, назвали куртки и шаровары. Африкой бредили художники, гашишисты и поэты-символисты. Увлечение Древним Египтом, балет «Клеопатра» в сценографии Бакста, стремительное развитие пароходных компаний и ежегодные потоки туристов в Каир и Гизу упрочили присутствие Африки в «белой» культуре эпохи модерна.
