- Готов к выволочке, - сообщает он. – Можешь приступать.

- К выволочке? - эхом откликается Майкрофт.

На лице его проступает легкое удивление, но взгляд по-прежнему теплый и слишком живой.

- Дело не раскрыто, - произносит Шерлок. – Погибло девятнадцать человек, и единственный обнаруженный мной убийца был уже мертв. Не очень-то хорошо я выступил.

Майкрофт опускается в кресло напротив, поддергивая брюки, и, не находя в себе сил смотреть в холодные, пустые глаза брата, отводит взгляд в сторону, уставляется на груду книг и журналов на столе.

- Теперь мне ясно, что мои изначальные выводы об этом деле были чересчур поспешными… и неверными, - осторожно произносит он.

Шерлок хищно сужает глаза.

- Ты был прав, - продолжает Майкрофт. – Здесь кроется гораздо больше, чем просто случайный акт варварства. Посмертное надругательство, тщательно продуманная композиция фотографий… Я полагал, что некто организовал это злодеяние, чтобы подогреть антивоенные настроения в обществе. Такой вывод казался самым очевидным. Боюсь, я попался и увидел ровно то, что хотел увидеть.

- То есть, ты бы хотел подъема антивоенных настроений? – Шерлок слегка сводит брови и неуверенно качает головой.

- Против войны или за нее будет публика, мне, по большому счету, все равно, - рассеянно отвечает его брат. – Равнодушие – вот что утомляет.

Шерлок проводит по лбу кончиками пальцев, словно пытается стряхнуть накатившее легкое раздражение.

- Убийство патруля Харлоу, самоубийство Роста, заговор, - жестко произносит Майкрофт. – Только ты мог составить кусочки этого паззла в единое целое так быстро. Ты и никто другой.

Шерлок выпрямляет ноги, ставит босые ступни на пол.

- Если всплывет то, что они сотворили, последствия будут куда более серьезными, чем просто подъем антивоенных настроений, - сообщает Майкрофт. – Это стопроцентно приведет к отставке нынешнего правительства Соединенных Штатов, а, возможно, и британского тоже, и вызовет полную смену военного руководства.

- И единственный шанс избежать политического краха – полностью отказаться от военных действий, - заканчивает за него Шерлок.

- Вот именно, - ледяным тоном соглашается его брат. – А я не могу этого допустить. Боюсь, эта война нам необходима. Талибы весьма терпимо относятся к выращиванию опийного мака только потому, что им нужно финансировать сопротивление. Стоит нам вывести войска, и они станут гораздо менее сговорчивыми. Ты даже представить себе не можешь последствия этого. Если в Британии героин станет недоступен… Хотя, наверное, можешь.

- Не думал, что твое беспокойство о наркоманах носит не частный, а общий характер, - ровным тоном сообщает Шерлок.

- Это не так, - возражает Майкрофт. – Мне нет до них никакого дела, но наркоман в ломке и без надежды достать новую дозу способен…

- Прекрати, - резко обрывает его детектив.

Майкрофт чуть прикрывает веки в знак согласия, и Шерлок мгновенно расслабляется.

- Разумеется, речь идет не только о героиновой зависимости, - продолжает Холмс-старший. – Говорят, война, как таковая, тоже может стать наркотиком... Только там люди, подобные капитану Ватсону, могут дышать полной грудью. Им гораздо лучше и свободнее на войне, чем в нашей милой, славной, сонной старушке-Англии. Тебе так не кажется?

Шерлок бросает на брата непримиримый взгляд.

- Понятно, - коротко роняет тот.

- Сомневаюсь, - бормочет Шерлок.

Майкрофт улыбается в ответ, поспешно и слишком широко.

- Моран сказал, что Дэниэл Рост хотел подогреть войну, а не прекратить ее, - детектив упрямо вздергивает подбородок. – Они не станут выносить на публику то, что сделали. Для них это рычаг давления, они собираются использовать это в качестве угрозы – либо Эдвин Рост увеличивает финансирование военных действий, либо правительство и военное руководство отправляются в отставку, а поддержка войны приравнивается к политическому самоубийству.

Майкрофт молча потирает ладонью колено, а Шерлок подается вперед, обеими руками вцепившись в ручки кресла.

- Эдвин Рост. Он ведь твой двойник в правительстве Соединенных Штатов, так? – спрашивает он. – Человек, который и есть само правительство.

Майкрофт барабанит пальцами по колену. Шерлок поднимает руки, соединяет ладони и медленно растопыривает пальцы.

- И дело тут не только в Эдвине Росте, - глаза детектива сужаются, в них мелькает легкая усмешка. – Тебя это тоже касается. Чтобы увеличить финансирование, требуется согласие вас обоих. Я понять не мог, почему Моран меня не убил, положив всему конец. Получается, им нужно было не прекращение расследования, а дополнительный рычаг давления на тебя. Нужно было, чтобы ты стал сговорчивей. Вот почему они не могли позволить мне уехать из страны. Я им нужен, я стал бы козырем в рукаве. Очень умно. Только в одном они просчитались – решили, что тебе есть до меня дело.

Майкрофт опускает взгляд, лицо его остается бесстрастным.

- Что собираешься предпринять? – спрашивает Шерлок.

- Мы оба, я и Эдвин, считаем, что военные действия сейчас ведутся на должном уровне, - тихо отвечает Холмс-старший. – Тем не менее, некоторое повышение финансирования представляется вполне оправданным. Это позволит избежать публичного скандала, перестановок в правительстве, выборов – всего, что так утомляет. И, естественно, Эдвин стремится защитить свою семью, в том числе и их частную жизнь.

- То есть, ты просто сдаешься? – хмурится детектив.

- Ровно до тех пор, пока мы не узнаем, кто они, - произносит Майкрофт. Взгляд его становится твердым и решительным. – После они попросту не смогут больше нам угрожать. Мы не позволим.

- Я пытался отыскать связи в военном послужном списке Роста, и я намерен продолжить поиски. Но тут слишком много вероятностей. А что с Вильямом Мюрреем? Он – последняя ниточка, ведущая к заговорщикам.

- Поиски ведутся, - Холмс-старший сжимает губы, - но, боюсь, пока безуспешно.

Шерлок отворачивается к окну, Майкрофт встает с кресла.

- Шерлок, я рад, что ты вернулся домой, - говорит он, - и что ты не пострадал. С тобой ведь все хорошо? Когда я вошел, мне показалось…

Он не договаривает, слегка сводит брови, сам толком не понимая, что именно почувствовал, – посетившие его опасения оказались слишком мимолетными.

- Уйди, Майкрофт, - холодно бросает его брат. – Не нуждаюсь в твоем обществе.