Джеймс не поверил своим ушам. У Лили хватало недостатков, но она всегда была верной женой и хорошей хозяйкой.

– Лили, с тобой всё в порядке? Ты бредишь… ты и Нюниус – это даже не смешно.

– А я и не смешу тебя, я говорю серьёзно. Сев – надёжный и деловой мужчина, он состоявшийся специалист, у него хорошие связи. С ним Гаррик сможет спокойно глядеть в будущее – в отличие от тебя, Джеймс.

– Нюнчик, значит… – лицо Джеймса исказилось от гнева и обиды. – Ну… раз ты сама выбрала… пусть попользуется. Сам он что говорит?

– Сев еще ничего не знает, но я уверена, что он будет счастлив. Он с самого детства был влюблён в меня по уши.

– Ну раз так… – Джеймс рывком перевёл себя в сидячее положение и привалился к стене, вплотную к которой стояла его кровать. – Я, Джеймс Чарльз Поттер, отказываюсь от своей жены, Лили Поттер, в связи с её нарушением супружеской клятвы. И пусть мои слова подтвердит магия.

Лёгкая волна незримой силы на мгновение захлестнула их обоих и исчезла.

– Свободна, – процедил Джеймс сквозь зубы. – А теперь проваливай.

– Что?! Как ты со мной разговариваешь?! – возмутилась она его грубостью.

– Пошла вон, говорю. Проваливай к Снейпу.

Лили резко встала и с демонстративно вздёрнутым подбородком покинула палату, не забыв на прощание громко хлопнуть дверью.

Джеймс остался один. Он опустился на подушки, с трудом повернул непослушное тело на бок и улёгся лицом к стене. В таком положении его и застал вечером Сириус.

– Эй, Сохатый! – окликнул он. – Заканчивай дрыхнуть, посмотри на меня!

Помешкав, Джеймс завозился и развернулся к другу. Сегодня Сириус пришёл в своём настоящем обличье, чисто вымытый, модно подстриженый, опрятно одетый. Небольшая аккуратная бородка придавала ему щегольской вид.

– Что случилось? – встревожился он, увидев серое, закаменевшее лицо друга. – Тебе плохо, Сохатый? Нянечку позвать?

– Не надо, – бесцветным голосом отозвался тот. – Никаких нянечек, всё в порядке.

– Кому говоришь… Давай выкладывай, что у тебя случилось.

– Лили ушла. К Нюнчику.

Сириус недоверчиво уставился на друга.

– Правда, что ли? Ну так ему и надо. Джеймс, ну не поверю я, что эта стерва была так дорога тебе. Да тебе сейчас радоваться, танцевать надо!

– Ага, танцевать…

– Ох, я не то сказал, – спохватился Сириус. – Но ты еще потанцуешь, статус преступника меня уже не связывает, и я сам за это возьмусь. А Лили, вот увидишь, побегает-побегает и к тебе вернётся. Где она ещё такого шикарного парня найдёт?

– Не вернётся. Я магически отрёкся от неё.

– Так, стоп. – Сириус мгновенно посерьёзнел. – Ты стал из-за неё сквибом?

– Не знаю.

Сириус взял палочку друга, лежавшую рядом на тумбочке, и сунул ему в руку.

– Давай колдуй. Хоть что-нибудь, хоть Люмос, – когда на конце палочки засветился огонёк Люмоса, он облегчённо вздохнул. – Всё в порядке, вина на ней, а не на тебе. Ты по какой формулировке отрёкся?

– По нарушению супружеской клятвы. Ну ты помнишь – «в горе и в радости, в богатстве и в нищете, в здоровье и в болезни». С Нюниусом у неё ничего не было, я уверен. Она мне столько раз говорила, что от его рожи её тошнит.

– Тогда зачем она ушла к нему?

– Из-за Гарри. Нюня, говорит, сможет содержать его, а я нет.

– Забей, не будь оленем. Считай, что тебе повезло.

– Всё-таки я любил её, Бродяга.

– Да когда это было…

– А потом привык. Теперь мне как-то не по себе одному.

– Это всё равно не хуже Азкабана. Вот увидишь, всё наладится и мы еще себе таких красавиц найдём!

Слова Сириуса об Азкабане напомнили Джеймсу, что он еще не самый несчастный человек на свете. Бывает и хуже.

– Да уж, здесь всего лишь Мунго… – согласился он, оживляясь. – А у тебя как дела?

– Всё отличненько. С утра я получил газету, удостоверился, что Бруствер сдержал обещание и я могу без опаски разгуливать где угодно. Привёл себя в достойный вид, зашёл в Гринготс поговорить с поверенным. Да, поздравь меня, я устроился на работу, и мы с тобой теперь не пропадём, Сохатый! С уборкой я не успел, вечером повожусь.

– Тебя взяли в аврорат без рекомендации министра?

– Я к гоблинам в охрану устроился. – Блэк с довольным видом усмехнулся. – Платят у них даже лучше, чем в аврорате, да и не моё это – быть аврором. Знаешь, Сохатый, я никогда не любил, когда мне указывают, что думать, что любить и что ненавидеть, а чем эти выкормыши Дамблдора лучше моих предков? Те же яйца, только в профиль, зато гоблины ничего мне не указывают. Они платят деньги за работу, остальное их не интересует.

– Бруствер будет недоволен, он на тебя рассчитывал.

– Да пошёл он… к Дамблдору. Я не Снейп, чтобы всю жизнь болтаться у них на крючке за амнистию. В гробе я видел такую свободу!

– Ты всё-таки… поосторожнее.

– Не бойся, я уже не маленький. А они еще будут должны мне, вот увидишь. Блэки традиционно сильны в тёмной магии, и если эта ваша болезнь темномагическая, я найду, как с ней справиться. Сам я мало в этом разбираюсь, но у меня есть кузина.