На третьей линии вновь проявляется инициатива, но тут требуется всегда проверять себя и не позволять себе принимать решения вопреки правилам и принципам или против того, что было сказано.

Я говорил ранее, что работа начинается с изучения языка. Сейчас вам было бы полезно отдать себе отчет в том, что вы уже знаете небольшое число слов этого нового языка и вам будет очень полезно также попробовать сосчитать эти новые слова и записать их вместе. Только записать их нужно без всякого комментария, т. е. без интерпретации. Комментарии, интерпретации и объяснения должны быть в вашем понимании написанного. Вам не поместить этого на бумагу. Если б это было возможно, изучение психологических учений было бы очень простым делом. Достаточно было бы опубликовать своего рода словарь или глоссарий — и люди узнали бы все, что им нужно знать. Но, к счастью или несчастью, это невозможно, и люди должны учиться работать каждый сам для себя.

Мы снова вернемся к центрам и посмотрим, почему мы не можем развиваться быстрее и без нужды в долгой школьной работе. Мы знаем, что, когда мы что-то учим, мы накапливаем новый материал в нашей памяти. Но что представляет собой наша память? Чтобы понять это, мы должны научиться рассматривать каждый центр по отдельности как независимую машину, состоящую из чувствительной материи, сходной с массой фонографических пластинок. Все, что происходит с нами, все, что мы видим, слышим, чувствуем, все, чему мы обучаемся, регистрируется на этих пластинках. Это значит, что все внешние и внутренние события оставляют на них «впечатления». Это очень хорошее слово — «впечатление», поскольку речь идет именно об отпечатках. Впечатление может быть глубоким или легким, или оно может быть просто скользящим, быстро исчезающим и не оставляющим после себя следа. Но глубокое оно или легкое, речь идет о впечатлениях. А, кроме впечатлений, на пластинках у нас ничего нет. Все, что мы знаем, все, чему мы научились, все, что мы испытали, — это записи на пластинках. Точно так же все наши мыслительные процессы, вычисления, спекуляции состоят только в сопоставлении записей, в новом их прочтении, попытках понять их при совмещении и т. д. Ни о чем новом, чего не было бы на пластинках, мы не можем мыслить, не можем ни высказать, ни сделать без предшествующей записи на пластинке. Нам не изобрести новой мысли, так же как нам не изобрести нового животного, поскольку все наши идеи о животных созданы нашими наблюдениями существующих животных.

Записи и впечатления связываются ассоциациями, соединяющими впечатления либо по сходству, либо по одновременности их получения. В моей первой лекции я говорил, что память зависит от сознания и что мы в действительности помним только те моменты, которые соответствуют проблескам сознания. Вполне понятно, что различные одновременные впечатления, соединенные друг с другом, останутся в памяти дольше, чем бессвязные. В проблеске самосознания (или близко к нему) все впечатления данного момента соединяются и остаются соединенными в памяти. То же самое относится и к впечатлениям, связанным по их внутреннему подобию. Чем более сознателен момент получения впечатлений, тем определеннее соединяются новые впечатления со сходными старыми и они сохраняются соединенными в памяти. С другой стороны, если впечатления получены в состоянии идентификации, то их просто не замечают, и их следы исчезают еще до того, как они восприняты и ассоциированы. В состоянии идентификации не слышат и не видят, в нем человек погружен в свои обиды, желания, фантазии. Невозможно отделить себя от вещей, чувств или воспоминаний, и человек закрывается для всего окружающего мира.

Мы начнем сегодня с более детального рассмотрения центров. Вот их диаграмма:

Диаграмма представляет человека, стоящего боком, смотрящего налево, и очень схематично указывает на относительную позицию центров.

В действительности каждый центр занимает все тело целиком, пронизывает, так сказать, весь организм. В то же самое время каждый центр имеет то, что называется его «центром тяжести». Центром тяжести интеллектуальною центра является мозг; центром тяжести эмоционального центра — солнечное сплетение; центры тяжести инстинктивного и двигательного центров помещаются в спинном хребте. В настоящем состоянии научного знания у нас нет средств для верификации этого утверждения в основном потому, что каждый центр включает в себя много свойств еще неизвестных обычной науке — даже анатомии. Это может звучать несколько странно, но анатомия человеческого тела еще далека от совершенной науки.

Поэтому изучение скрытых от нас центров должно начаться с наблюдения их функций, которые вполне доступны для нашего исследования. Такой ход исследования не представляет собой ничего необычного. В различных науках — физике, химии, астрономии, физиологии, — когда нам недоступны факты, объекты или субстанции, которые мы хотели бы изучить, то исследование начинается с их следствий или следов. В данном случае мы имеем дело с прямыми функциями центров. Так что все установленное относительно функций может быть применено к самим центрам.

У всех центров есть много общего, но в то же самое время у каждого из них имеются свои особенности, о которых нужно помнить. Одним из важнейших принципов понимания центров является громадное различие в скорости, т. е. различие в скорости пополнения их функций.

Самым медлительным является интеллектуальный центр. Вслед за ним идут, хотя они уже значительно быстрее, двигательный и инстинктивный центры, у которых скорость примерно равная. Быстрейшим из всех является эмоциональный центр, хотя в состоянии «сна наяву» он очень редко работает приближенно к своей действительной скорости, — здесь он обычно работает со скоростью инстинктивного и двигательного центров.

Наблюдения могут помочь нам установить громадные различия в скорости функций, но точных цифр они нам не дадут. Различия действительно очень велики, больше, чем можно было бы себе представить у функций одного и того же организма. Нашими обычными средствами мы не можем вычислить скорость центров, но мы можем обнаружить множество фактов, подтверждающих если не цифры, то существование громадного различия. Так что перед тем, как приводить цифры, я хотел бы привести обычные наблюдения, которые доступны без всякого специального знания.

Попробуйте, например, сравнить скорость умственных процессов с двигательными функциями. Понаблюдайте за собой, когда вам требуется выполнить много быстрых одновременных движений, скажем, когда вы ведете машину по забитой машинами и людьми улице, либо быстро идете по плохой дороге, либо выполняете любую работу, требующую быстрых решений и движений. Вы сразу увидите, что все ваши движения недоступны наблюдению. Вам будет нужно либо замедлить движения, либо вы пропустите большую часть ваших наблюдений, иначе вам грозит авария, и она почти наверняка произойдет, если вы будете настойчивы в такого рода наблюдениях. Есть множество сходных наблюдений относительно эмоционального центра, который еще быстрее. У каждого из нас имеется много наблюдений по поводу различных скоростей наших функций, но их значимость нам, как правило, недоступна. Только знание принципа дает нам понимание предшествующих наблюдений.

В то же время следует сказать, что цифровые данные относительно этих различных скоростей установлены и хорошо известны школьным системам. Как вы увидите, различие в скорости центров выражается очень странной, имеющей космическое значение цифрой, т. е. входящей во многие космические процессы или, лучше сказать, отделяющей одни космические процессы от других. Эта цифра — 30 000. Это значит, что двигательный и инстинктивный центры в 30 000 раз быстрее интеллектуального, а эмоциональный центр, когда он работает с присущей ему скоростью, в 30 000 раз быстрее двигательного и инстинктивного центров.

Трудно поверить в столь громадную разницу скоростей функций в одном и том же организме. На деле это означает, что различные центры имеют совершенно различное время. Инстинктивный и двигательный центры имеют в 30 000 раз дольше длящееся время, чем интеллектуальный центр, а эмоциональный центр имеет в 30 000 дольше длящееся время, нежели двигательный и инстинктивный центры.