Кира как раз вертелась перед зеркалом, прикладывая один из нарядов к плечам, когда в комнату вошла невысокая девушка лет двадцати пяти, смуглая, с пышными каштановыми волосами, свободно спадавшими на плечи и спину. Её короткое худое туловище, длинные руки и ноги с выступающими суставами и скуластое лицо выдавали в ней идану, однако одета она была не как пустынница, а в точно такое же свободное платье, как и те, что Кира нашла в сундуке. Увидев незнакомку, девушка не подняла крик, а заулыбалась и приветливо поздоровалась.

— Привет. — ответила Кира, несколько смущённа тем, что её так застукали. — Я взяла посмотреть… мне показалось, это ничейное.

— Так и есть, всё в порядке. — поспешила успокоить ей идана. — Вернее сказать, сундучок твой, ведь ты теперь будешь здесь жить?

— Да, думаю, какое-то время. — кивнула Кира, совсем не уверенная в своём ответе.

— Значит, будем соседями. Ой, совсем забыла о манерах! — спохватилась девушка. — Меня зовут Рошер Найверт.

— Кажется, я где-то слышала твоё имя. — произнесла Кира, однако вспомнить так и не смогла, а девушка только беспечно махнула рукой.

— Ты с дороги наверняка устала, возьми какое-нибудь платье на смену, и пойдём, я покажу тебе банные комнаты.

Кира кивнула, и последовала за девушкой, мгновенно выкинув из головы терзания о том, где она могла слышать её имя: в конце концов, какая разница? А вот обещанная баня интересовала её гораздо сильнее.

Много позже, вспоминая события во дворце, Кира удивлялась, как это она не спохватилась, хотя бы в первую минуту, когда они только-только вошли в сад? Ведь, если бы она и Фарлок поддержали тогда сомнения Клауда… Но на них напала такая эйфория, что они не могли думать о каких-то там глупостях. Тем более, что сад и дворец выглядели совершенно безобидными.

Всё же недаром процесс мытья у многих народов был возведён в статус обряда: в бане человек отдыхает душой и телом, а выходит обновлённым и неизменно в хорошем настроении. Кира разом простила судьбе все неприятности, которыми та успела её осыпать за последнее время. Пока они ожидали обеда, Рошер рассказывала о дворце, что где находилось, и куда можно сходить, чтобы развеяться.

— Сад огромный, можно гулять несколько часов никого не встречая, а если захочется компании, то мы обычно собираемся возле цветников, или у пруда. Рядом с северным крылом стоит музыкальная беседка, но я ни на каких инструментах играть не умею, поэтому просто хожу послушать.

— А что за лужайкой? — спросила Кира, указав на окно.

— Мы туда не ходим. — беспечно махнула рукой Рошер. — Лично мне хватает развлечений и здесь. Каждую неделю Гортензия устраивает бал, и мы танцуем до утра! Я только здесь танцевать научилась!

— И давно ты здесь? — спросила Кира, вдруг точно что-то вспомнив.

Девушка на мгновение задумалась, но уже через секунду тряхнула волосами.

— Да не помню. Недавно. Так о чём я?.. Ах, да, каждый день мы все обедаем в столовой. Народа набирается, скажу я тебе!.. Нужно обязательно выбрать тебе платье посимпатичнее — первый выход, как-никак.

В дверь деликатно постучали, и заглянула служанка. Рошер сразу подхватилась:

— К обеду зовут! Идём.

— А мы не должны подождать твою соседку? — спросила Кира, оглянувшись на одну из кроватей.

Идана тоже посмотрела на кровать, нахмурилась, потом лицо её просветлело.

— Да, точно… Эмберли… да… я не знаю, она давно уже не ужинает.

— Лечебные голодания? — шутливо поинтересовалась Кира, но Рошер шутку не поняла.

— Нет, думаю, она вообще не ест. Да и не спит. Собственно говоря, она давно уже не появлялась. — Идана мотнула головой. — Ладно, она сама придёт, если захочет, пошли.

Девушки спустились на первый этаж, где находились бальный зал и столовая. В длинном помещении, заставленном двумя рядами столов, уже собралось немало народа, все оживлённо переговаривались, шутили, и постепенно зал заполнился полностью. Тогда через боковую дверь в столовую вошла Гортензия, чинно проследовала к отдельному столу и села на резной стул с высокой спинкой. Теперь она была в ослепительно-белом платье расшитом золотыми узорами, а голову её закрывал серебристый шарф, поверх которого поблескивала диадема. Как только она появилась, все разговоры стихли, женщина улыбнулась своей обычной мягкой улыбкой.

— Сегодня в нашем доме прибавление, чему я очень рада.

Гортензия кивнула сидевшим за столами пиратам, которые тоже успели переодеться и теперь щеголяли в просторных рубашках или безрукавках и широких брюках. Среди них Кира сразу заметила гигантскую фигуру Фарлока, а уж рядом с ним и Клауда. Она хотела помахать друзьям, но её удержала торжественность момента.

— Здесь, в своём доме, — говорила Гортензия, — я создала уголок счастья для каждой исстрадавшейся души, здесь нет никаких забот и бед, можно никуда не спешить, ничего не бояться и ни о чём не тревожиться. Отдыхайте, мои дорогие, и наслаждайтесь заслуженным отдыхом.

Она сделала знак к началу трапезы, и по залу засновали слуги с подносами, полными такими разнообразными блюдами, каких Кира не просто ни разу не видела, но даже и представить себе такие не могла. В медных кувшинах плескалось вино, слуги подавали и соки, и какие-то прохладительные напитки, напоминавшие чай, и ещё много-много всего. За десять минут Кира наелась так, что все голодные дни, что они топали от берега моря через долину, выветрились из памяти, точно их и не было.

Он так заработался, что даже не заметил, как опустились сумерки. Только когда понял, что щурится, пытаясь прочитать донесение своего шпиона, Делок Крикер подошёл к камину, запалил от углей лучину и зажёг свечу. В комнате немного посветлело. Король обернулся к столу и увидел, что в его кресле сидит человек. Всё же Крикер не просто так именовал себя Королём Воров — ему хватило одного мгновения, чтобы справиться с удивлением и взять себя в руки. В ящике письменного стола остался лежать револьвер, но на поясе у него висел кинжал, и Крикер переменил положение тела, встав чуть боком, чтобы незаметно достать его.

— Не трудитесь. — остановил его низкий голос, который Король Воров узнал мгновенно, хотя и слышал всего один раз в жизни, и похолодел.

— Если бы я собирался вас убить, то обставил бы всё красочнее, вместо того, чтобы изображать тут тень. Я пришёл поговорить.

— Ваш заказ… — пробормотал Король Воров и ощутил, как в горло резко пересохло. — Время ведь ещё не вышло…

— Однако Печать Династий ваши люди уже потеряли: до Умпорта реликвия не доехала. — перебил Хозяин. — Переусердствовали с конспирацией. Весьма умно было нанять постороннего человека для переправки печати — антаканский принц так ни о чём и не догадался, и даже улетел из города следом за вором, не подозревая, что Печать передана стороннему лицу.

Хозяин встал и прошёлся по комнате, скрестив руки на груди.

— Но знаете, что забавно? — спросил он. — Каким-то непостижимым образом этим посторонним лицом оказался не безызвестный вам Хромец.

— Блатсфайф Форейф? — опешил Крикер. Да, такой поворот был бы не просто насмешкой Судьбы, а откровенным издевательством! — Не может быть!

— Уж можете мне поверить.

Крикер молчал, со страхом наблюдая за человеком, и краем глаза ловя движение теней, в которых ему уже чудились чьи-то глаза. В своих мыслях он уже успел сочинить себе надгробную эпитафию, когда Хозяин заговорил снова:

— Откровенно говоря, мне давно уже надоела эта возня, она затянулась сверх всякой меры. Выкрадите Печать снова. Полагаю, что в настоящий момент она вернулась обратно в сокровищницу, — под усиленную охрану, конечно, — но вы же именуете себя королём, так что постарайтесь оправдать собственную самонадеянность. Кроме того, вторая печать также должна сейчас находиться в Антакане.

Хозяин вышел, не прощаясь, легко открыв дверь, которую (как ясно помнил Крикер) Король самолично запирал. Но с уходом Хозяина спокойнее ему не стало, скорее даже наоборот. Едва дверь захлопнулась, Крикер начал трезвонить в колокольчик для вызова слуг: следовало как можно скорее послать за печатями вора, и на этот раз лично доставить их Хозяину.