Вор осёкся и боязливо огляделся, будто опасаясь, что кто-то мог их подслушать. Они сидели в комнате на верхнем этаже трактира, заперев дверь и задёрнув шторы, в атмосфере, так сказать, полной конспирации. Вор до сих пор ещё не пришёл в себя после последней «работки», и по справедливости считал её верхом своей карьеры в качестве взломщика. Однако выкрасть реликвию было только половиной дела, и вор опасался (и не безосновательно) преследования, потому и стремился как можно скорее получить плату и исчезнуть, хотя бы на пару месяцев.

— Успокойся, дурак, тебе и не понадобится. — пренебрежительно осадил его старик. — Чтобы замести следы, нужны совсем посторонние люди, которые доставят реликвию надёжному человеку, не имея понятия о её ценности, а тот уже передаст покупателю. Сложнова-то, но зато верно.

Вор имел совсем другое мнение на сей счёт, но промолчал. «Не лезь не в своё дело» — главное правило, которому стараются следовать все благоразумные люди, а вор относил себя именно к таковым.

— Завтра я этим займусь, — кивнул старик, — а ты позаботься скрыться: искать станут того, кто украл, и ты единственная ниточка, способная привести их ко мне и к реликвии. Ты уверен, что тебя не проследили до города?

— Совершенно! — кивнул вор.

— Тогда улетай отсюда куда хочешь, только не тяни с этим. Лучше тебе убраться из города в ближайшие дни.

Вор кивнул, спрятал в карман мешочек с драгоценностями — плату за работу, — и тенью выскользнул из комнаты.

— Нет ничего чудеснее, чем проснуться утром!

Потянувшись, Кира зевнула так, что на глаза навернулись слёзы. Поспать, конечно, толком не удалось, но зато она поняла простую истину: если утром ты видишь солнце, и тебя никто не сожрал, значит, жизнь удалась.

Пнум её радость, видимо, не разделял: портной с тоской бродил по разорённому магазину, где ночью успели порезвиться оборотни, прежде чем труп вожака их спугнул. Правда, подсобное помещение они не тронули (видимо потому, что там была «вотчина» Сивулы), и вся одежда осталась цела, так что Кира его горя не разделяла. Костюм старушка перешила ещё днём, до нападения своих собратьев. Кира живо переоделась и теперь крутилась перед зеркалом, мурлыча себе под нос.

— Мы пойдём. — сказал Клауд, расплатившись с Пнумом. — Не пойми меня неправильно, но задерживаться в этой проклятой деревне лично у меня нет никакого желания.

Пнум горестно вздохнул и сгрёб со стойки пять жемчужин.

— Из-за вас мне придётся восстанавливать магазин. — проворчал он.

— Не из-за нас, а из-за тебя. — поправил его Клауд. — Мог бы хоть намекнуть: так мол и так, Крикер совсем спятил, хочет затравить тебя оборотнями, так что проваливай, мил друг… Я бы понял.

— Тебе легко. Ты как перекати-поле, что тебе до наших проблем? Ты всегда так рассуждал: не моё дело, значит, не касаюсь. А мы живём на одном месте и вынуждены печься о завтрашнем дне.

— Да уж вижу. — кивнул Клауд. — Знаешь, что я тебе скажу? Не я поселил тебя здесь, не я навязал тебе твоё имущество, так почему ты думаешь, что я должен нести ответственность за тебя? Люди вообще ведут себя так, точно другие им что-то должны, причём, как правило, совершенно безосновательно!

Пнум сморгнул.

— Впрочем, я что-то заболтался. — прибавил Клауд. — А нам и вправду пора. Кир! Ты идёшь?

— Всё, уже иду! — Девушка выбежала в зал, лучась как солнышко.

— А ты чему радуешься? — буркнул Пнум.

— Жизни. — рассмеялась Кира. — Ещё один день — совсем не плохо, верно?

— Это у тебя нервное. — насмешливо пояснил Клауд. — Ничего, пройдёт. Поехали.

Они неспешной трусцой ехали по дороге через холмы. Кира покачивалась в седле, но к медленной езде она уже приноровилась и держалась уверенно. Теперь подходил к концу последний месяц весны, и погода стояла ясная и тёплая.

Небо потихоньку светлело, и день обещал быть приятным.

— Мы прибудем ещё засветло. — сказал Клауд, указав рукой на горизонт.

— А ты уверен, что нам никак не получится объехать его? — спросила Кира. — Если тебя так тепло встретили в той несчастной деревеньке, то страшно подумать, что будет в городе.

— А ты пессимистка. — поддел девушку Клауд.

Кира надулась.

— Я реалистка. — возразила она. — Я делаю выводы на основе строгого анализа. А то, что Пнум настучит на нас Королю воров, даже анализировать не надо, и так ясно!

— Он не сможет попасть в город раньше нас: это единственная дорога. — возразил Клауд. — Не беспокойся, меньше всего Крикер ожидает, что я покажусь в Авонморе, логичнее предположить, что я стану обходить город стороной.

— Логичнее так и сделать. — проворчала Кира, но не стала больше настаивать: надо думать, вор гораздо лучше разбирался в тонкостях своего мира, чем она, чужачка. Девушка тяжело вздохнула.

— Что опять не так? — повернулся к ней Клауд.

— Да вот, прикидываю, чего я лишилась, загремев в ваш мир. — ответила Кира первое, что пришло в голову, благоразумно замяв предыдущий спор. — Больше всего скучаю по удобствам. Зубным щёткам, например.

— Так приедем в город и купим, раз надо. — пожал плечами вор.

Кира замерла в седле, уставившись в одну точку. Вор уже всерьёз начал беспокоиться, когда она потрясённо прошептала:

— Они здесь есть… а я, как дура… Почему ты мне раньше не сказала?!

— Ты не спрашивала. — искренне ответил Клауд.

— Но ведь ты же не…

— Так я всегда раньше тебя просыпаюсь, — пояснил Клауд. — Да и не люблю я зубы в компании чистить, зачем мне компания? Я вообще думал, что у вас просто нет зубных щёток, потому и не говорил.

Кира открыла рот и закрыла, понимая, что ничего приличного всё равно сейчас сказать не сумеет.

Потом дорога стала шире, деревья почти исчезли, а вскоре Кира увидела острый серебряный шпиль башни. Чем ближе они подъезжали к городу, тем больше она видела куполов и шпилей, выраставших из-за холмов с каждым шагом, в итоге складывалось впечатление, что за идею архитектор брал образ ощетинившегося дикобраза.

Город расположился на огромном утёсе. Справа в ущелье протекала река, другой берег которой поднимался пологим холмом; с других сторон город окружал светлый лес, похожий скорее на парк. Деревья, исчезавшие там, где начиналась равнина, поросшая шелковистой белёсой травой, окружали город полукольцом. Равнина тянулась до горизонта.

— Живописно тут. — заметила Кира.

— Да. — согласился Клауд. — Авонмор — паршивое место, но Городом Солнца его назвали не просто так.

Кира с любопытством покосилась на спутника.

— Что? — не выдержал Клауд через минуту.

— Да так, ничего. — заулыбалась Кира, давая понять, что очень даже «чего».

— Перестань так загадочно улыбаться, а то я нервничаю. — попросил Клауд.

— Ага, я так и думала! — торжествующе провозгласила Кира. — Ты здесь родился, так ведь? Иначе, почему так радуешься, что мы туда едем?

— Нет у меня родины. — отрезал Клауд. — Что ты вечно всякие глупости выдумываешь?

— Говори, что хочешь, а я знаю, что права. — Кира гордо вздёрнула нос и проехала вперёд Клауда. Парень только досадливо поморщился.

В город они въехали беспрепятственно — стражники на воротах взяли несколько жемчужин в качестве платы за проезд и тем и ограничились. Едва оказавшись за воротами, Клауд сразу оживился: он поглядывал по сторонам, улыбался, и вообще настроение у него определённо улучшилось. Девушка ещё больше уверилась, что её спутник родился именно в Авонморе, и наверняка жил здесь долгое время, пока не поссорился с местным королём воров. Она тоже с любопытством озиралась, и с каждым шагом город нравился ей всё больше. Улицы здесь были восхитительно прямые, мощёные шлифованным булыжником, каменные дома в три-четыре этажа сверкали побелёнными стенами, крыши покрывала красная черепица, и вдоль тротуаров стояли газовые фонари. Из всех мест, где им уже довелось побывать раньше, Авонмор был самым цивилизованным. Ничего удивительного, что воровство здесь приобрело такие формы и масштабы.