- За последние сутки этот вопрос был задан как минимум десять раз, и мне кажется, что ответа на него просто не существует.

- Отчего же... – усмехнулся астрофизик. – Именно на этот вопрос, какой-никакой ответ у меня имеется.

Подорогин молча ждал, не зная, как вести себя – радоваться или заново впадать в отчаяние.

- Они все попытались ступить за грань – в точности, как и мы. А вот что из этого вышло, – астрофизик отшвырнул гильзу, – нам ещё предстоит узнать.

- Лишь бы не свихнуться раньше времени. Лишь бы не сойти с ума.

Затем они подошли к обрыву.

Океан внизу бесследно исчез. Как и предрекал Олег, всё заросло непроходимой чащей.

- Интересно, что сталось с рекой!.. – Астрофизик с трудом сдерживал волнение.

- Погоди, – удержал его Подорогин. – Глянь-ка вон туда.

Астрофизик послушно обернулся.

Развалины маяка остались на прежнем месте. Скалистый утёс далеко вдавался в прибрежные заросли – такое ощущение, его самоходом спустили с самой верхотуры, так что тонны базальта и гранита, вспахав пустошь на вроде крестьянского плуга, остановились лишь под действием собственного веса, навеки изменив ландшафт. Но местная флора не стеснялась в гостеприимстве. Сотни вьющихся побегов оплели скалы, повисли на валунах, проросли сквозь трещины и расколы. Такое ощущение, что пустошь не желала отпускать утёс обратно. Он был ей зачем-то нужен. И возможно, не только ей одной.

Чуть в стороне от основания маяка мельтешили три точки: две – совсем крохотные, одна – чуть побольше.

- Это же Грешник с проводниками! – воскликнул астрофизик. – Думаешь, растительность им угрожает?

- Кто её знает... – хрипло отозвался Подорогин. – Посмотри на верхнее основание.

Астрофизик тут же послушался и вскрикнул не то от страха, не то от неожиданности.

- Бог ты мой!

Подорогин пропустил эту эмоцию мимо ушей, так как и сам был на пределе.

Из того самого гнезда выглядывал уродливый птенец с рыбьей головой, крыльями летучей мыши и крысиным хвостом. Вращались мутные глаза, силясь сфокусироваться на непрошеных гостях. Противно шлёпали по гладким бокам кожаные крылья. Лип к костяным челюстям пух...

- Это самое настоящее чистилище... – выдохнул астрофизик, отступая назад. – Вот куда заводят пути поиска истины.

- Они и впрямь тернисты, – поддакнул Подорогин. – А как иначе...

Баюн дыбил на загривке шерсть. Гнусаво ворчал. То и дело припадал на передние лапы, готовясь к прыжку. Что являлось причиной обеспокоенности кота – оставалось загадкой. Но Грешник на всякий случай ещё раз прочитал про себя «Отче наш».

Мальчик оставался спокоен. Разросшаяся за ночь чащоба, казалось, совсем не беспокоила его, как и то, что могло таиться среди ветвей. А там, вне сомнений, что-то было – достаточно отвернуться, как за спиной слышалось шевеление, под томный перестук сухих веток.

- Как мы попадём внутрь? – спросил Грешник после очередного круга, вдоль основания маяка.

Олег остановился. Почесал затылок.

- Сейчас вспомню. Вы не волнуйтесь, дядя. Со мной так иногда бывает.

- Главное не спеши. У нас есть ещё время.

Грешник окинул взглядом массивную конструкцию. Скалы вблизи основания вздымались небывалым нагромождением. Такое ощущение, что на месте ещё не существующего маяка рванула мощная бомба. Само основание потрескалось. Но вовсе не от времени и не ввиду веса конструкции. Столь логичное умозаключение не имело никакого смысла – царящие именно тут порядки считались лишь с самими собой. Маяк просто вогнали в утёс – как дротик в мишень! – он был таким всегда. Старым, наполовину развалившимся, без окон и дверей, потому что и цель его существования была совершенно иной, нежели спасать в шторм корабли. Он освещал путь заблудшим душам, чтобы те не сбились с тропы в кромешной тьме. И именно это Грешник отчётливо уяснил для себя. И ужаснулся.

- А, вспомнил! – Олег улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках.

«Как же нелепо всё устроено в этом мире!» – размышлял между делом Грешник.

Подскочил Баюн и принялся тереться, чуть было не повали мальчика с ног. Комичность ситуации просто добила!

- Брысь! – в шутку сказал Грешник.

Кот сверкнул катафотами и зашипел; юмор и впрямь был неуместен.

Олег тем временем пошарил по карманам. Нашёл в одном порядочный кусок известняка и решительно шагнул к фундаменту.

- Ты уверен, что всё делаешь правильно? – тихо спросил Грешник.

- Ага. Вот увидите, дядя. Я знаю.

Грешник отошёл в сторону и принялся наблюдать, изредка косясь то на шныряющего поблизости кота, то на притихшие заросли.

Всё было просто, как в детской игре: Олег нарисовал в основании вытянутую дугу, метра полтора высотой, нижние концы которой упиралась в скалы. Потом отошёл чуть назад и поманил кота. Баюн радостно скакнул, словно метил в руки, чтобы почесали за ушком. Олег быстро достал из другого кармана вчерашний блокнот и катушку с нитками – Грешник даже подивился: насколько много всего в карманах больничной пижамы! Легко соорудил бабочку на верёвочке и принялся заигрывать с котом-переростком. Баюн, присел в свойственной для всех котов манере, подобрал передние лапы под себя, принялся топтаться на месте, нетерпеливо дрыгая хвостом. Потом прыгнул, как закреплённый на пружине, и... пропал.

Грешник открыл рот, вглядываясь в спиральную муть на месте нарисованной Олегом дуги; мальчик довольно улыбался.

- Я же сказал, что знаю, – усмехнулся он. – Вот.

- А это не опасно? – засомневался Грешник. – Ходить сквозь стены... – Он помолчал и добавил, чтобы успокоить как-то сразу разволновавшегося Олега: – Вдруг хозяину не понравится?

- Да нет, – Олег махнул свободной рукой, другой принялся рассовывать вещи по карманам. – Хозяина давно уже нет. А тот, кто вместо него, – всегда рад поболтать. Правда, всё по пустоте. Но это его вина... что всё так.

- Что ж, тогда вперёд, – Грешник шагнул было к успокоившейся воронке, но тут же отпрянул, поскольку на месте той буквально из ничего материализовалась скалящаяся пасть... потом лапа и голова целиком; Баюн шипел, вращал глазами, видимо негодуя по случаю того, что его так бесхитростно обманули.

Олег громко рассмеялся, и они вошли внутрь.

Крохотный тамбур вывел на просторную площадку, в центре которой возвышалась колонна. Вокруг неё шла винтовая лестница с хлябкими перилами. Верхнего основания видно не было.

Грешник повременил, давая глазам возможность привыкнуть к царящему внутри полумраку. Баюн, напротив, сразу же метнулся к лестнице, но заметив напавшее на спутников оцепенение, вернулся обратно и принялся нетерпеливо вертеться вокруг Олега. Грешник глянул на мальчика и понял, что тот, в отличие от него, прислушивается.

- Что-то не так? – спросил Грешник полушёпотом.

- Тсс, – Олег прижал указательный палец к губам. – Не нужно шуметь, а то он испугается.

Грешник кивнул.

Немая сцена продолжалась с минуту, после чего Олег поманил за собой. Грешник не заставил себя ждать, хотя на душе и повисло неприятное ощущение тревоги. Не потому что существовала реальная угроза, а потому что не понятно, что именно существовало в этом полуразрушенном маяке.

Скрипнула первая ступенька...

Грешник невольно глянул вниз. Обычный металл, покрывшийся во многих местах ржавой коростой. Пахло тоже ржавчиной, а ещё туалетом и... псиной. Да так сдобно, будто наверху затаилась свора истекающих слюной собак.

Баюн тоже это почувствовал – принялся фыркать и недовольно вращать глазами. Однако Олег почесал лохматого друга между ушами, и тревога кота мгновенно сошла на нет.

Грешник попытался и сам расслабиться, но ничего не вышло – нервы были натянуты до предела, так что только не звенели в унисон со ступеньками. Да и винтовая лестница сделала своё дело: на половине пути Грешник уже не мог даже приблизительно сказать в каком направлении находится «выход». Случись спешно отступать, правильнее будет сразу броситься вниз головой! По крайней мере, не почувствуешь, как станут разрывать твои покалеченные останки.