Он хотел ее поднять, но Дуся отстранила его, поползла по ступенькам на палубу, цепляясь за поручни. Волна окатила ее своими брызгами. Она постояла у рулевой рубки с полчаса и как будто ожила. И с той минуты Дуся не покидала палубу. Она стояла молча и спокойно, как стоит капитан во время бури. Два дня и две ночи шел катер вдоль берега, и бессменно сидела у якоря молодая девушка. Она спускалась вниз только за чаем для экипажа или за консервами. Она заботилась о каждом, но отказывалась от их заботы сама.

И за эти двое штормовых суток она поняла, что вступила в новую жизнь, полную неожиданностей и суровых испытаний. И полюбила эту жизнь.

В бухте Угольной она распрощалась с Андреем Селезневым, поблагодарила весь экипаж катера. В маленьком поселке, где жили геологи, искавшие уголь, Дуся встретила и двух чукчей из Майна-Пыльгино. Они пришли ей навстречу за 200 километров. И тут она вспомнила о самом главном — она же не знает чукотского языка. Ну, что же, придется изучить язык. Когда она сможет пойти? Дуся задумывается на мгновение и отвечает:

— Утром — я очень хочу спать!

Но ей не удалось уснуть, потому что в бухте Угольной был вечер, ее пригласили на танцы, там она неожиданно поднялась и прочитала «Мцыри». Только потом уснула до полудня.

Ее провожали всем поселком. В лыжном костюме и в сапогах, с рюкзаком за спиной она пошла в тундру.

Восемь дней шла Евдокия Слепченко в Майна-Пыльгино. Ночевала на влажном оленьем ягеле, в спальном мешке. За эти дни выучила много слов, во всяком случае самых необходимых. Всю дорогу она распевала, и чукчи прозвали ее певуньей. Проводники следили за ее покоем, и когда она ложилась спать, они сидели у изголовья и бодрствовали, хоть Дуся и противилась этому. И когда она пришла к своей школе, к месту своего будущего жилья, там собралось все население Майна-Пыльгино. Так велико стремление людей к знанию, так велико уважение к женщине, которая, сама того не замечая, совершает подвиг!

И вот начались трудовые будни молодой учительницы. Школа помещается в трех круглых деревянных ярангах. Дуся преподает в двух классах — во втором и третьем. Здесь дети уже знают русский язык. Но ей приходится объяснять и повторять каждое выражение трижды. С рассвета до поздней ночи учит других и учится сама. Она поняла, что самое главное у нее есть: она полюбила свое дело, детей, Чукотку, эту богатую землю, всей душой. И чукчи платят ей тем же: они полюбили ее как верную дочь русского народа, — веселую, жизнерадостную, смелую во время опасности и крепкую в дни испытаний, стройную и голубоглазую девушку с большой и сильной душой.

С чувством удовлетворения уходят в этом году полярные моряки на Большую землю. Все задуманное осуществлено, ни один корабль не отступал перед льдами, упорная борьба людей со стихией увенчалась успехом.

Корабли уже покидают Арктику. Только в Игарке — лесной гавани, сооруженной за Полярным кругом, грузятся последние транспортные суда. Скоро и они отправятся на запад. Закончил свой поход ледокол «И. Сталин». Северный Ледовитый океан снова до следующей навигации отдается во власть тяжелых льдов.

Три сложные операции выполнили полярные моряки в течение короткого арктического лета. Флагман арктического флота прошел через весь Северный Ледовитый океан из Баренцева моря до Тихого океана и вернулся в Баренцево море. Этот гигантский рейс осуществлен в течение одной навигации, без зимовки в Арктике и на Дальнем Востоке. На побережье Ледовитого океана началось сооружение полярных портов и освоение угольных месторождений. По Северному морскому пути прошли караваны кораблей. Все это дает полярным морякам право говорить, что они вступили в полосу нормального судоходства в северных водах СССР.

Каждая из этих трех операций имеет глубоко жизненное значение для Арктики. Поход ледокола показал, каких конструкторских успехов добились люди, проектировавшие корабль, на какие вершины технической культуры они поднялись. Корпус ледокола был испытан в тяжелых льдах, корабль двигался, обнаруживая выносливость, ледовые качества. Как известно, ледокол проводил караван кораблей с запада на восток, выполняя в то же время роль флагмана арктического флота. Но весь свой путь через шесть полярных морей, через ледовые барьеры и штормы ледокол прошел как подлинный арктический властелин, не задерживаясь без цели в океане, почти избегнув дрейфа во льдах, — этого печального спутника всех арктических походов.

За такой кажущейся легкостью и быстротой движения скрываются, однако, большие усилия и неутомимый труд людей корабля. Им приходится вести борьбу не со льдами, а с жарой. Спуститесь в кочегарку, и вы увидите обнаженные, мокрые от пота фигуры. Термометр показывает 55 градусов жары. Здесь забывается арктическая обстановка и живописные пейзажи заснеженных берегов.

У котлов трудятся молодые советские люди. Двадцатипятилетний Леонид Савельев считается здесь самым старшим. Он уже успел поплавать на грузовых транспортах, на гидрографических судах. Леонид Савельев стоит у «сигнального ревуна», с помощью которого на ледоколе управляют огнем в котлах. Один короткий, но резкий сигнал предлагает кочегарам приподнять в котлах слои угля, чтобы дать доступ воздуху; два сигнала — подшуровать, три сигнала — подбросить уголь. У «ревуна» стоит обычно лучший кочегар, который личным примером у своего котла показывает, как нужно трудиться.

В машинном отделении ледокола сорокаградусная жара. Молодые машинисты стали здесь центральными фигурами. На ледоколе славится Федор Альшевский. Из уважения его зовут Федор Федорович, хотя ему всего двадцать четыре года. Он выдвинул новый метод, рационализирующий обслуживание машин. Худой, бледный, низкорослый парень совсем не гармонирует с теми гигантскими машинами, над которыми он так умело властвует. Федор Альшевский завоевал уважение своим самоотверженным, неутомимым трудом. В его бригаде — моряки, пришедшие на ледокол с военных кораблей Балтийского флота. И успех похода ледокола по Северному морскому пути с запада на восток и с востока на запад является серьезной победой этих молодых полярников.

Они вернулись из Арктики, накопив новые знания и новый опыт. Арктическая навигация 1939 года была подготовлена и проведена с большим размахом и с должной организованностью. В Арктике раньше не хватало деловитости, экономической сметки, романтика иногда оказывалась сильнее здравого смысла. Теперь в арктических просторах появился новый тип полярника: рачительный хозяин, которому известны все коварства стихии, с большим беспокойством думающий о портах, угольных базах, грузовых перевозках.

Уже сооружаются порты в бухтах Провидения и Тикси, на острове Диксон. На берегах Ледовитого океана находят уголь и нефть, олово и золото, вольфрам и соль.

В этом году в северных морях плавало 104 корабля. Караван из десяти судов проведен на Дальний Восток. Грузы доставлены к устьям северных рек. Одиннадцать кораблей занимались гидрографическим изучением трассы Северного морского пути.

Полярные моряки возвращаются из Арктики с будничными, но очень важными победами.

Северный Ледовитый океан, 1939

Утро в школе морских летчиков начинается, когда над Кубанью еще плывет ночь, еле видны узкая полоса зари и бледные предутренние звезды, когда еще спит тихий город Ейск. В это утро по аллеям, освещенным прожекторами, мимо величественных скульптур, украшающих корпуса школы, люди, затянутые в комбинезоны, идут на аэродром, к морю. Гигантские летающие лодки покачиваются на волне. Сейчас они поднимутся в воздух. Их поднимут молодые, но уже крепкие, уверенные руки. Море отражает, как в зеркале, блеск уходящей ночи. Одинокие чайки взмывают вдали. Летчики ждут команды.

Два года назад, вот так же на рассвете все они приехали в Ейск, приехали со своими «земными» привычками, они привыкли ходить по земле. Человек должен выйти на аэродром с непоколебимой уверенностью: «Я полечу!»