Лив осторожно отодвинула кучу макулатуры с самой чистой на вид диванной подушки и расположилась прямо на краю. Шон сел рядом.

Войдя в дом, Айверс на мгновение уставился на них так, будто у него на диване сидело двое космических пришельцев.

– Э-э, хотите пива?

Когда они отказались, Айверс взял себя одно и со скрипом упал на сдвинутую кипу журналов на диване. Он открыл пиво, вылакал чуть ли не половину содержимого и вытер рот.

– Итак. Чем, по вашему глубокому заблуждению, я могу вам помочь?

– Пятнадцать лет назад вы написали статью, – сказал Шон, протягивая ксерокопию. – Я лишь хочу, чтобы вы рассказали мне, что после этого произошло.

Айверс закрыл глаза и покачал головой. На тощем, покрытом щетиной горле дернулся кадык.

– Послушайте, вы должны понять. Они могут сделать со мной все что угодно, мне до лампочки. Но у меня есть дети.

– Я не втяну ваших детей в неприятности, – спокойно пообещал Шон.

Айверс потер мокрые, дрожащие губы.

– Я работал над следующей статьей, – сказал он. – Пошарил вокруг, нашел еще два имени. Один парень из штата Вашингтон, другой из Эвергрина.

– Как вы узнали о здании «Колфакс»?

– Просто повезло, – засмеялся Айверс. – А может, и нет, смотря как посмотреть. Если бы я не поговорил с Пэмми, может, у меня до сих пор была бы семья. Может, я все еще был бы человеком, а не куском дерьма.

– Расскажите о Пэмми, – осторожно предложил Шон. За все эти годы попыток справиться с сумасшедшим Эймоном он наработал практику мягко уводить беспокойных людей подальше от тупиковых мыслей.

– Она была подружкой одного из пропавших мальчиков. Крейга Олдена. Она сказала мне, что он экспериментировал с лекарствами и получал за это хорошие деньги, три сотни баксов. Она тоже занималась подобными психоделическими штуками, поэтому Крейг привел ее в «Колфакс», посмотреть, можно ли ее туда устроить. Чтобы удвоить их заработок. Хотя мне кажется, чтобы поддержать другие ее лекарственные предпочтения.

– И? – поторопила его Лив. – Им удалось?

– Нет, – ответил Айверс. – Парень, заведующий экспериментами, не взял Пэмми. Она сказала, что парень разозлился на Крейга, что тот привел ее. Неудивительно. Она же была наркоманкой. Я бы тоже ее не взял.

– Она помнила имя врача? – спросил Шон.

Айверс издал короткий смешок:

– Если бы все было так просто. Она помнила только, что он был высоким, темноволосым и красивым. Полезная информация, да?

Шон пожал плечами:

– Это немного сужает поиск. Продолжайте.

– Итак, пару недель спустя Крейг не пришел домой. Она решила, что он заскучал и сбежал с какой-то девушкой. Тут мне стало любопытно, так что я продолжил искать. Здание было закрыто. Я разыскал уборщика, который там работал, но он ничего не знал. Я продолжал копать, и выяснилось, что здание принадлежало «Флаксон Индастриз». Это большая фармацевтическая компания. Я разыскал местного представителя компании. Парень сказал мне, что, насколько он знает, они никогда не проводили испытания лекарств, поэтому я решил, что Пэмми сидит на ЛСД. Но в ту ночь… – Он замолчал, потер рот и пробормотал: – Господи, я ведь, считай, сам себе горло перерезал.

– Нет, вовсе нет, – терпеливо успокоил его Шон. – Что произошло в ту ночь?

– Я проснулся, – закрыв глаза, прохрипел Айверс. – Парень в маске держал нож у горла моей жены. Он сказал, что я должен прекратить писать статьи, прекратить задавать вопросы, иначе он зарежет ее у меня на глазах, а затем приступит к моим детям. Обстряпает все так, будто это сделал я. Им было три и шесть. Они спали в соседней комнате. Прелестные невинные маленькие дети.

Лив наклонилась и положила руку ему на плечо, от чего он подпрыгнул.

– Я знаю, как вы себя чувствовали, – сказала она.

Айверс сбросил ее руку.

– Откуда тебе знать?

– Два дня назад он приставил нож к моему горлу. – Она кивнула в сторону Шона: – Он спас меня. Если бы не он, меня бы уже закопали.

Резкий смех Айверса отдавал горечью.

– Да ты счастливица, дорогуша. Заполучила себе большого мачо, да? Моей жене так не повезло. Она ушла меньше, чем через месяц. С детьми. Пока-пока, мудак без яиц.

– Мне очень жаль, – тихо сказала Лив.

– Она снова вышла замуж, – глухо продолжал Айверс. – Дети носят фамилию мужа. Единственное, что я могу для них сделать, – это держаться подальше. Я не видел своих детей десять лет. – Айверс поник, закрыв руками лицо.

Шон подождал пока Айверс не возьмет под контроль свое пьяное нытье, и поднажал:

– Вы помните имя представителя «Флаксон»?

Айверс вытер щеки и всхлипнул.

– Чарльз Пэрриш. Но звонить не советую. Если, конечно, вы не жаждете как-нибудь ночью повидаться с Годзиллой.

Шон колебался пару секунд:

– Отлично, мы его спровоцируем.

Айверс уставился на него:

– Иди ты к черту. Надеюсь, ты доберешься до этого грязного ублюдка. Но все равно иди к черту. – Он посмотрел на Лив. – Без обид.

– Все в порядке, – заверила она.

Айверс встал и резко открыл дверь.

– Пора вам забирать свой переизбыток тестостерона и валить отсюда, – сказал он. – Я подержу собак.

Шон кивнул, не обидевшись. Он прекрасно понимал стыд и злость этого мужчины. Они с Лив прошли через ворота, но, прежде чем сесть в машину он остановился и крикнул:

– Эй! Если мне повезет, и я прищучу этих парней, я с вами свяжусь. Сможете найти своих детей.

Айверс уставился на него, погрустнев.

– Слишком поздно. Я конченый человек. Сам все испортил. Им сейчас лучше без меня.

– Еще не слишком поздно. – Шон понятия не имел, откуда в его голосе взялись появилась такая уверенность. – Из-за этих ублюдков вы пятнадцать лет гнили в дерьме. Не позволяйте им продолжать в том же духе. Еще, черт возьми, не слишком поздно.

Шон сел в машину, завел двигатель. Айверс стоял во дворе как статуя, собаки щелкали зубами и рвались с цепей. Его большие, пустые глаза смотрели им вслед, пока машина не скрылась за поворотом.

Оказавшись в кухне Тэм, Лив поразилась, увидев за барной стойкой Ника, который сидел рядом с Дэви, братом Шона.

– Что он тут делает? – спросил Шон у Тэм. – Разве ты не установила тепловизор?

– Он знает, где я живу, – угрюмо проворчала Тэм. – Избавиться от него теперь можно, только прогнав через щеподробилку и скормив свиньям.

Ник закатил глаза:

– Нет у тебя никаких свиней. И щеподробилки тоже. А вот поработать над своей иррациональной враждебностью тебе не помешало бы.

– Где Кон? – поспешно спросил Шон, пока Тэм вконец не озверела и не придумала убийственный ответ Нику.

Дэви раздраженно фыркнул:

– Прочесывает улицы в поисках Синди. Он наорал на нее за то, что сунулась в расследование. Видимо, оскорбил ее чувства. Вот она и выдрала маячок из телефона и испарилась.

Шона передернуло:

– Вот черт. Прямо лучшего времени выбрать не могла.

– Рад, что не мне гонятся за этой чертовкой. Даже жалко ублюдка, – покачал головой Дэви. – А вас где целый день носило, черт возьми?

– А ты сам подумай, – вмешалась Тэм. – Утром она ушла в блондинистом парике и с печально торчащими из-под шмоток краями трусов. Я собиралась сказать тебе, чтобы надела стринги, но как-то из головы выскочило. – Она приподняла спутанную шевелюру Лив. – А вернулась с размазанной тушью, раздражением от кое-чьей щетины, без парика. И никаких вам торчащих краев. – Тэм подмигнула всем собравшимся. – Два и два сами сложите, господа.

Шон что-то прорычал, напомнив Лив рвущихся с цепей собак Айверса. Сама Лив неистово покраснела, а Дэви выпалил какой-то невразумительный эпитет и проворчал:

– Шон, а не мог бы ты хоть крошечный процент своего кровотока перенаправить от члена обратно к мозгу? Знаю, секс для тебя – механизм преодоления номер один, но все-таки…

– Заткнись, Дэви, – перебил его Шон. – Ты хочешь узнать об уборщике и репортере или хочешь и дальше поливать меня дерьмом?

Дэви угомонился и посерьезнел, слушая рассказ Шона о двух состоявшихся разговорах. Шон передал брату ксерокопию статьи. Тэм и Ник прочли ее, стоя у Дэви за спиной.