– Плохо. Парень, который похитил ее этим утром, просто гребаный маньяк. Но если на все забить, я жалею, что втянул тебя в это, приятель. Я не знал, кому еще позвонить. И прости, что из-за меня остался без машины. И все же тебе нельзя брать мой джип. Ради бога, он же красный. Чересчур узнаваемый. Это был бы поцелуй смерти.
– Все в порядке. – Стоически спокойному взгляду Майлс мог научиться только у Дэви. – Поеду автостопом. Если повезет, то вернусь вовремя, чтобы проглотить пару сырых яиц, и буду в отличной форме на первом занятии по каратэ. Я забронировал номер до завтра, до одиннадцати часов. Снял триста баксов. Купил то, что ты просил. Вот сдача. – Он вручил Шону мятую пачку денег и пакет. – Машина заправлена. Хочешь, я где-нибудь оставлю «вранглер»?
Шон вытащил ключи из кармана и передал Майлсу:
– Оставь его на парковке у «БиМарта [37]» и поскорее сваливай оттуда. И еще, Майлс. Не высовывайся. Этого никогда не было. Ты меня не видел.
– Не волнуйся. – Взгляд Майлса блуждал по измазанному кровью с ног до головы Шону. – Дерьмово выглядишь. Любой, кто смог тебя так разукрасить, переедет меня, как танк. А умирать мне не хочется.
– Вот и славненько. Уже придумал, что скажешь?
– Я одолжил машину Кире, симпатичной бэк-вокалистке группы «Ревущий безоар», – сказал Майлс. – У которой пирсинг в клиторе.
Шон хлопнул его по плечу:
– Да ты молодчина. – Потом замолчал и прищурился. – А как ты узнал, что у девчонки проколот клитор?
Майлс закатил глаза, смахивая на мученика.
– Она сама мне сказала.
Шон был обескуражен.
– Надо же… Так ты никогда, м-мм…
– Нет, – печально признался Майлс. – Девчонки просто рассказывают мне всякое сумасшедшее дерьмо. Типа: «О, Майлс, ты так умеешь слушать! Хотелось бы мне, чтобы мой придурок-бойфренд был таким же, как ты, но все, что он от меня хочет, это секс, секс, секс». Вот такая она, история всей моей жизни.
– Это отстой, приятель, – посочувствовал Шон.
– Мы все несем свой крест. По крайней мере, никто не пытался меня сегодня убить, – философски заметил Майлс и засунул руки в карманы, гремя ключами от джипа. – Ладно, думаю, мне пора исчезнуть. Держи меня в курсе, хорошо? Из-за всего этого дерьма я чуть не спятил, серьезно.
– Буду на связи, – пообещал Шон. Взволнованный взгляд Майлса вызвал в нем желание крепко обнять парня и взъерошить ему волосы. Он с трудом подавил порыв. Майлс наконец-то начал развивать силу характера и мужское достоинство. Шон не хотел мешать процессу.
Майлс вежливо кивнул Лив. Она кивнула в ответ и тихо поблагодарила:
– Спасибо за рубашку.
Шон открыл перед ним дверь:
– Ты спас мою задницу.
– Обращайся в любое время, – усмехнулся Майлс.
У Шона внутри все перевернулось, пока он через приоткрытую дверь наблюдал, как парень забрался в джип. На то, чтобы добраться до торгового центра и припарковаться у «БиМарта», уйдет всего две минуты, но ему не хотелось подвергать своего маленького приятеля риску привлечь внимание мудаков с жаждой убийства. Майлс был умным и талантливым, но взвинченная горилла вроде Tи-Рекса может размазать его по асфальту ярдов на пятьдесят, а то и больше. Если и Майлс окажется на его совести… Господи, это будет последний гвоздь в крышку его гроба.
Шон закрыл дверь на защелку, замок и цепочку. Дело сделано. Нет смысла нервничать. Расстегнув молнию на рюкзаке, который вытащил из грузовика, он начал рыться в беспорядочной куче шпионской техники, пока не нашел пару «крикунов», они же – портативные приборы Сета, которые оповещают об опасности и устанавливаются на двери и окна. Ничего сверхъестественного, конечно, но они могли дать ему преимущество в доли секунды, что означало разницу между жизнью и смертью. Если все пойдет хреново.
Закончив с этим, Шон повернулся и увидел, что Лив вывалила содержимое пакета Майлса на кровать. Запасы для оказания первой помощи, мыло, шампунь, расчески, три белые футболки размера XXL – все, что нужно. Там была и еда, хотя он все еще был слишком возбужден, чтобы думать о ней. Энергетические батончики, шоколад, сардины, крекеры «Ритц» [38], острая мясная закуска. Короче говоря, стандартная еда из круглосуточного супермаркета. Майлс добавил пару дешевых солнцезащитных очков и несколько бейсболок. Отлично. Это поможет с анонимностью.
Однако благодарность Шона мигом испарилась, когда Лив подняла кепку, чтобы он смог разглядеть мультяшное женское тело, одетое лишь в откровенные розовые стринги на выдающейся заднице. Через плечо на зрителя оглядывалось обольстительное кошачье личико. Сверху розовым курсивом было вышито «Киска».
На другой кепке большими белыми буквами было написано «Секс-машина».
Вот же подлый, гадский кретин.
В другой руке Лив держала пачку презервативов. Шон даже покраснел.
– Я не говорил ему это покупать!
– А тебе и не нужно было, – сказала она. – Он хорошо тебя знает. Какое там кредо у Шона Макклауда? Желание заняться сексом – это топливо, которое управляет вселенной?
– Я пересчитаю ему зубы, когда увижу в следующий раз, – пробормотал Шон.
Судя по выражению лица Лив, сотрясающий стены секс-фестиваль с криками и стонами откладывался на неопределенный срок.
Тем лучше. От одного только поцелуя Шон чуть не разрыдался, умоляя ее любить его вечно. Он не хотел думать о том, к чему может привести невероятный секс с ней. Тем более что она считала его кобелем без мозгов, который трахает все, что движется.
При мысли об этом его лицо запылало, как раскаленная сковородка.
После того поцелуя в нем все зудело и требовало действовать. Ему хотелось выломать двери и пробить кулаками стены. Наверное, ему стоит передернуть в душе, чтобы успокоить дикого зверя до разумных пропорций. Этим утром Лив пережила достаточно, чтобы еще и приручать его неуправляемый член.
Шон снял грязную, испачканную кровью рубашку и бросил ее на пол. Затем наклонился, чтобы разуться, и вытащил «Ruger», по привычке проверяя цилиндр, все еще полностью заряженный. Он взвел курок и положил револьвер в руки Лив. Она взглянула на него широко распахнутыми от страха глазами.
– Это еще зачем?
– Я собираюсь принять душ, – начал Шон. – Хочу смыть грязь с порезов, прежде чем нанести на них дезинфицирующее средство. Ты на стреме.
Она начала протестовать, когда он расстегнул кобуру и ножны для ножа.
– Но я не знаю, что с этим делать.
– Ты отлично справилась с «береттой», – возразил Шон. – Ты была великолепна.
– Но… – Ее голос беспомощно затих. – А не крайность ли это? Я имею в виду, никто не знает, что мы здесь, ну, кроме Майлса, верно?
– Верно. Это крайность. И совершенно нелепо. Как и то, что произошло с Tи-Рексом на озере. Еще вопросы?
Он спустил штаны, и это возымело желаемый эффект, задушив любой ее протест, когда во всей своей недостойной красе наружу выскочил член. Он покачивался вверх и вниз, головка набухла, как спелая слива, украшенная каплей смазки.
– О боже, Шон, – проговорила Лив. – К слову о крайностях.
– Крайности – это путь к дворцу мудрости. Следи за дверью. – Оставив за собой последнее слово, он направился в ванную комнату, шагнул в пластмассовую ванну и включил воду, сделав ее такой горячей, какую только мог вытерпеть.
От воды все царапины и порезы немилосердно пекло. Казалось, будто его секут. Шон стиснул зубы и стал намыливаться дешевым ароматизированным мылом.
Он намыливался и ополаскивался, намыливался и ополаскивался, наблюдая, как кровь, грязь и песок у его ног смываются в канализацию. Скользкой от мыла рукой он сжал свой ноющий член, но все никак не мог избавиться от мысли, что там, в комнате, находится Лив и держит в дрожащих руках его револьвер. Беззащитная, пока он в ванной тяжело дышит и дергает туда-сюда свой инструмент. Нет. Это неправильно.
Он сполоснул мыло и вытерся. Видавшее виды полотенце тут же покрылось розоватыми пятнами крови.
