Машина исчезла за поворотом, шум стал удаляться. Снова нажав на спусковой крючок, она услышала лишь глухой щелчок.

– Обойма пустая, Лив.

Она развернулась, издав задыхающийся вопль.

Шон. Он не умер. Он стоял перед ней, весь покрытый пятнами крови, со слипшимися от грязи и листьев волосами, но живой. Невредимый.

Лив затопили холодные сомнения. Может, она сошла с ума от напряжения, и он – всего лишь желанная галлюцинация. Лив уставилась на него глазами, полными слез.

– Это ты, – прошептала она.

Он прищурился:

– М-мм, а ты ожидала кого-то еще?

Она прижала руку ко рту, сердце наполнилось радостью. Желанная галлюцинация в подобной ситуации не стала бы задавать идиотские вопросы.

Он был настоящим. Ее настоящий, вечно выводящий из себя Шон.

– Я думала, ты мертв, – пробормотала она. – Он сказал, что пытал тебя. Он сказал…

– Я тоже думал, что он добрался до тебя. – Шон часто дышал. – Господи… Нервы ни к черту. – Переводя дух, он наклонился и уперся руками в колени, потом осторожно взглянул на нее. – Не могла бы ты не целиться в меня, детка? Знаю, он пустой, но мне нужно передохнуть.

Лив забыла, что все еще держит пистолет. Он выскользнул из ее пальцев и упал на мягкий матрас из хвои. Она вытащила револьвер из-за пояса джинсов и протянула ему.

Шон взял его и наклонился за пистолетом Tи-Рекса. В этот момент она увидела кровавые царапины на его плечах, руках и спине.

– Боже мой, – прошептала она, – ты ранен.

– Ерунда, – отмахнулся он. – Я немного растерял навыки в контактных видах спорта.

– У тебя кровь, – настаивала Лив. – Много. И ты называешь это ерундой?

Шон пожал плечами:

– По сравнению с тем, что для нас планировал Tи-Рекс, мы выглядим готовыми к балу для дебютанток.

Она наклонилась, закрыла лицо руками и тихо заплакала.

– Прости, принцесса, – мягко сказал он. – Не хотел тебя провоцировать.

– Это не твоя вина. – Лив выпрямилась и вытерла лицо. – У тебя привычка заставать меня в невыгодном положении.

– Думаю, ты выглядела великолепно. Когда бежала через лес, грудь подпрыгивала, пули летели во все стороны… Ничего себе! К слову о модных аксессуарах…

Все ее тело снова начало дрожать.

– Пожалуйста, прекрати, – умоляла она. – Не заставляй меня снова смеяться. Предупреждаю тебя: я развалюсь на кусочки.

– Но я серьезно. – Он ласково погладил ее по спине. – Ты была настоящей фурией. Это чертовски удивительно. Гвоздь в лицо, укус, пистолет. Я преклоняюсь пред тобой, как перед святыней, детка. Кто бы мог подумать?

– Это вряд ли. – Его восхищенный тон заставил Лив покраснеть от смущения. Она не заслуживала этого после того, как умоляла и дрожала, словно пойманная в ловушку песчанка. – Я не прострелила в нем ни единого отверстия.

– Ты заставила его сверкать пятками, как кролика, – возразил Шон. – А это больше, чем удалось сделать мне. Ты крутая. Напомни мне никогда тебя не злить.

– О да, я такая, – сказала она дрогнувшим голосом. – Напомню, но ты никогда не слушаешь.

Он издал резкий звук и прижал ее к себе.

Их сердца бились в унисон, как барабаны. Руки Шона сжали прядь ее волос.

– Я мог бы держать тебя так весь день, но этот тип вернется, – сказал он. – Не знаю, чего он от тебя хочет, но нам лучше…

– Я знаю, – вырвалось у нее. – Этот парень убил Кева.

Шон разжал руки и молча взглянул ей в лицо. Его мир вращался, меняя форму, с жестокостью, вызывающей у него головокружение.

Кев. Конечно.

– Он пытался заставить меня рассказать ему о Кеве, – пробормотала Лив. – Он хотел знать, где записи, что бы это ни значило. Он думал, что я скрывалась. Все это правда: Кев не убивал себя. Его убили. Этот парень и, возможно, еще кто-то. Он сказал «мы», будто их было несколько.

«Записи. Доказательства в альбоме. Все там, тупой осел».

Он слышал во сне голос Кева, видел его снисходительный взгляд. Кев ждал, когда его тупой близнец соберется и сообразит. Парадокс, но слова Лив привели его мысли в полный беспорядок и одновременно стали подтверждением того, что Шон всегда знал. Кусочек головоломки уверенно встал на свое место.

Шон сломал голову, пытаясь понять этот парадокс. Самая сильная и лучшая его часть, которая знала, что Кев не был сумасшедшим, была избита до потери сознания и заперта в шкафу. Бесполезный мусор, который, однако, никуда не делся и был признан Шонон Макклаудом за правду.

Шона парализовало от ярости. Его брата убили и напичкали ему голову всяким дерьмом. Загрязнили память о Кеве.

Испоганили ему всю жизнь. Все, что он сделал, все, чем он был. Каждое утро Шон открывал глаза с этим неприятным, сосущим ощущением в кишках.

А затем они попытались причинить боль Лив. Шон сжал руки в кулаки, пока костяшки пальцев не побелели. Рот Лив все еще двигался, но он не слышал, что она говорила. В ушах ревело, будто он только что пробежал под водопадом.

Но его злость на убийц Кева ничто, по сравнению с его злостью на самого себя. Он сдался. Поверил во всю эту чушь. Гребаный идиот.

Шон вытер грязь с циферблата наручных часов. Нужно приготовиться, если они хотят остаться в живых. С того момента, как он добрался до хижины, прошло меньше десяти минут. Дэви вызвал копов приблизительно полчаса назад.

Шон вытащил сотовый из кармана, удивившись, что тот все еще целый. Открыл крышку, вырвал маячок и выбросил его. Кон с Дэви придут в ярость, но если он исчезнет с их радаров, это решит их текущую этическую дилемму с копами.

– Тебе нужна медицинская помощь? – Его резкий вопрос прервал все, что бы она ни говорила. – Как сильно он тебя ранил?

Лив моргнула:

– М-мм… я еще не думала об этом.

Он схватил ее за руки. Кровь уже свернулась. Потом приподнял ее волосы, чтобы проверить рану под ухом. Кровь прекратила сочиться, но сам порез его беспокоил. Крокодилий рот Tи-Рекса должен быть ядовитее всех остальных.

– Выглядишь нормально, – сказал Шон. – Ты же не собираешься впасть в шок у меня на руках? Чувствуешь слабость? Холод? Тебя трясет?

Лив покачала головой.

– Хорошо. Тогда мы сваливаем отсюда. – Обхватив ее руками, он без промедления повлек ее вперед.

– Разве мы… разве мы не должны дождаться полицию?

– Нет. Нам нужно спасать свои жизни. У тебя какие-то проблемы с этим?

Лив задумалась:

– Нет. Но я хотела бы проконсультироваться.

– Нет времени для консультаций. – Дернув дверь «вранглера» и запихнув Лив внутрь, Шон полез назад и достал бутылку с водой, которая каталась по полу. – Ополоснись.

Лив с благодарностью взяла бутылку, вылила воду себе на руки и плеснула в лицо. Он схватил ее правую сандалию и осмотрел ее.

Разорвав верхнюю часть подошвы, Шон вынул плоский пучок проводов и схем.

Лив моргнула:

– О боже.

– Да, это устройство слежения. И да, это я его сюда засунул. – Он наотмашь выбросил все в сторону леса. – Собираешься приставать ко мне с этим? Давай. Смелее.

Лив прикусила губу, настороженно глядя на Шона.

– Хм, может быть, попозже.

– Умно. – Он вернул ей то, что осталось от сандалии. Совершенно сбитая с толку, Лив покачала в руке испорченную и бесполезную теперь вещь.

Шон захлопнул дверь и побежал к водительской двери.

– Мы легкая добыча, – сказал он, запуская двигатель. – Нам нельзя ждать копов, имея в запасе против Ти-Рекса «Магнум 357» [36], с пятью пулями. Он, вероятно, планирует заманить нас в засаду на дороге. Может, даже стрелять в нас оттуда, – Шон указал на скалу над ними, – или оттуда, – он повернулся к гранитной стене, нависающей над озером. – Я повидал достаточно трупов и не позволю этому парню тебя убить. С меня хватит, ясно?

– Ясно, – успокаивающе сказала Лив. – Я тоже не хочу, чтобы он меня убил. Просто… разве не безопаснее на дороге, если бы с нами была полиция?

– Мы не поедем по дороге. – Шон объехал разъезженное зияющее отверстие в асфальте, набирая скорость. Машина подпрыгивала и отчаянно тряслась.